Алитет уходит в горы
Шрифт:
Лёк первым вошел в устье; встречное течение замедлило ход байдары.
— Ты что-о-о здесь делаешь, Хохлов? Рыбу ловишь? — глядя на вешала, спросил Русаков, здороваясь с милиционером.
— Судаков ловлю. По моим расчетам, скоро должны спускаться по реке Саблер и этот Ник. Сбежал Саблер, а бежать ему, окромя как к Нику, некуда.
— О-о-они на вельботе, а ты на берегу? Как же ты их думаешь за-а-адержать?
— А винтовка на что? На худой конец перестреляю их — и всему делу венец.
— Привал! —
Несмотря на то что жарко светило солнце, Лёк был одет в нарядную пеструю кухлянку, в красивые нерпичьи, с вышивкой, торбаза. Голова его была обнажена, и свежевыбритая макушка блестела на солнце, Вокруг головы свисали венчиком волосы. Лёк ехал на праздник в отличном расположении духа.
— Я пойду на горку. Надо посмотреть, не видно ли моржей, — с хозяйской озабоченностью сказал он и важно зашагал по берегу.
— Хохлов, какое замечательное место ты выбрал! Это что, твоя дача? спросил Дворкин, присаживаясь на гальку.
Хохлов не ответил и с завистью сказал:
— А вы ездите как флотилия. Прямо даже красота смотреть. Вот бы мне моторчик!
— Закажи. На бу-у-удущий год привезут, — сказал Русаков.
— Закажи-и-и… — протянул милиционер. — Так и отвалит тебе губмилиция столько денег! На собак и то как следует не дали.
— А ты са-ам не проси, пусть Ло-о-ось похлопочет. Тогда вы-ыйдет дело.
Ваамчо и Тэвлянкау заливали бензином свои моторы.
— Тэвлянка-а-у! Залей и мой на байдаре! — крикнул Русаков.
— Да вы, кажется, хотите уезжать? — с грустью спросил милиционер.
— Попьем чайку — и в путь. Мы спешим, — сказал Дворкин.
— Эх ты, друг! Вместе еще с тобой ехали сюда. Дайте поговорить с людьми. Месяцами по-русски не разговариваю. Уху сейчас сварим. Смотри, какая рыба здесь! Вон сетка стоит. Вытащи ее — и рыба будет. Факт.
— Где сетка? — заинтересовался Дворкин.
— Вон колышек стоит. Видишь?
Дворкин побежал к берегу и вытащил сетку. Почти полуметровые гольцы трепыхались в ячеях сети, и Дворкин с азартом вынимал рыбу и бросал подальше от воды.
— Двадцать девять штук! — крикнул он.
— Вон шест возьми, задвинь сетку — и через полчаса опять будет столько же, — сказал Хохлов.
— Эх, Хохлов, вот жизнь у тебя какая! Умирать не надо! — восхищался Дворкин.
— А я и не собираюсь. Немного погодя красная рыба пойдет икру метать. Сам я еще не видел, но говорят — все устье будет так заполнено, что одни спины торчат.
Вернулся Лёк, присел на гальку и спокойно сказал:
— Моржей нет, а лодка там есть. Около кромки льдов. Три человека на ней.
— Что? Что? — вскричал Хохлов, схватив винтовку.
— Может быть, это охотники? — спросил
— Не-ет, — уверенно сказал Лёк. — Охотники — три человека — не пойдут в море. Это белолицые люди.
— Елки-палки! — почему-то шепотом сказал Хохлов. — Это они. Дай-ка, Русаков, твой бинокль. — И милиционер побежал на бугорок.
— Там, почти напротив бухты Ключевой! Около льдов! — вслед ему кричал Лёк.
Хохлов посмотрел в бинокль и увидел вельбот. У Хохлова даже задрожали руки. Он привстал на колено, утвердил неподвижно бинокль и ясно увидел трех человек.
— Они! — закричал милиционер. — Прохлопал, осел я этакий! В тумане прошли!
— Дай-ка бинокль, я посмотрю, — сказал Русаков.
Милиционер даже и не заметил, как около него появились Русаков и Дворкин.
— Ах, гады! Под монастырь меня подвели, язви их в душу! — по-сибирски ругался милиционер. — Хватит глядеть на них! Надо догонять скорей, сказал он Русакову.
— По-о-о-дожди! Не-е-е во-о-о-олнуйся. На двух ве-е-еслах да-а-алеко не уедут. На вельботе до-о-огоним. Пла-ан какой у тебя? — спросил Русаков.
— Живьем надо взять. На вельботе нельзя. Надо на байдаре. Видел, как она лупит у вас передом.
— Ну-у, пошли.
Лёк ел вяленую рыбину, держа ее в обеих руках.
— Лёк, — сказал Русаков, — это лю-ю-юди в море обманули Ло-о-ося. Их надо догнать и до-о-оставить в ревком.
— Попьем чайку и догоним. Никуда не денутся.
— У них собаки в вельботе и нарта, — рассматривая в бинокль, сказал учитель.
— Ножниц ни у кого нет? — тревожно спросил Хохлов.
— Зачем они тебе понадобились?
— Прическу чукотскую сделать. Вот как у Лёка.
Старик Лёк удивленно посмотрел на милиционера и, попивая чай, сказал:
— Если хочешь, я тебе прическу ножом сделаю.
— Давай, Лёк. Делай, только поскорей.
— Что ты выдумал? — спросил учитель.
— План есть, — ответил Хохлов.
Лёк наточил нож и быстро сбрил ему макушку, а концы волос зачесал на лоб. В такой прическе Хохлов вызвал смех даже у Тани. Впрочем, она этому очень обрадовалась: теперь ее супруг, безусловно, походил на настоящего человека.
Хохлов посмотрел на высокого Омрытагена и сказал:
— Дай-ка, друг, мне твою кухлянку.
Хохлов обрядился в нее и стал настоящим чукчей.
— Хо-о-о-орош план! — догадался Русаков.
А милиционер распоряжался:
— Ты, Дворкин, ляжешь на дно байдары. Как только мы подойдем к вельботу борт к борту, брошусь на американца, ты выскакивай — и на помощь мне. А ты, Русаков, получай мой наган — тоже выскочишь со дна байдары и Саблеру наставишь в лоб. Он плюгавенький и трус — сразу поднимет руки.