Аллергия на убийства
Шрифт:
— И какие же?
— Не ваше дело.
Чёрт его знает, действительно ли очаровашка Тодд скрывал какие-то важные сведения или же просто блефовал. Лично я после общения с деточкой склонялась ко второму. Но почему бы не попробовать ещё разок?
— Понимаешь, Тодд, мне бы не хотелось сообщать в полицию, что ты утаиваешь важные улики, — пригрозила я.
— Да ну? А я скажу, что ничего не знаю.
— Вообще-то, по-моему, ты просто блефуешь.
— Может, да, а может, и нет.
Потерпев поражение, я перешла
— У меня такое чувство, что ты недолюбливал Кэтрин.
— Слушайте, с тех пор как я сюда переехал, только и слышал: «Не будь таким грубым, ты обидишь бедняжечку Кэтрин», «Не включай так громко музыку, ты помешаешь нашей малышке», «Лучше не трогай игрушки, а то сломаешь и огорчишь бедную маленькую Кэтрин». — Он презрительно фыркнул. — К чёрту их всех! Если уж она была такая из себя больная, упекли бы её в больницу или богадельню! Ей там самое место!
Я с силой прикусила язык.
— А когда именно ты сюда переехал?
— Года два назад. Когда мать с отцом разошлись.
— Значит, твои родители в разводе?
— По-моему, я так и сказал.
— И теперь ты постоянно живёшь здесь?
— Не постоянно. Мы на время переехали — пока мать не заработает нам на собственное жильё. Мой дед — тогда он ещё жив был — сказал, что мы можем жить здесь сколько хотим. Но бабуля Донна вряд ли была в восторге от этой идеи. — Слово «бабуля» он произнёс с гаденькой ухмылкой.
С чего ты так решил?
— Есть с чего.
— Она когда-нибудь что-то тебе говорила?
— И так всё ясно. Бабуля в курсе, что я знаю, что тут к чему, и сама тоже не рада.
— А что ты такое знаешь?
— Неважно. Это моё дело, — упрямо буркнул паршивец.
— Ввиду случившейся трагедии, Тодд, на мой взгляд, не стоит что-то утаивать. Возможно, то, что тебе стало известно, имеет какое-то отношение к смерти Кэтрин.
— Да-а? Круто!
Признаться, руки у меня так и чесались вцепиться в глотку этого ублюдка. Пришлось напомнить себе, что нехорошо убивать ребёнка, даже такого. И что я запросто могу угодить на электрический стул. Поэтому я быстренько сменила тему:
— Когда нашли тело Кэтрин, ты находился в своей комнате вместе с подругой твоей матери?
— Да с Сондрой Кинг. Эта прилипала натаскивала меня по грамматике.
— Мне сказали, раньше она работала учительницей.
— Угу. Было дело.
— А сейчас чем занимается? — неизвестно зачем спросила я.
— У неё своя компания. И можете не трудиться — какая, мне плевать.
— В котором часу она начала с тобой заниматься?
Тодд пожал костлявыми плечами:
— А хрен его знает! Часов в десять, а может и позже.
— Вы всё утро провели вместе? До того момента, когда Луиза закричала?
— Угу.
— И перерыв не делали?
— Всего на несколько минут. Я даже не успел послушать свой новый компакт.
—
— Она. — И с мерзким смешком Тодд добавил: — Не могла же она сходить в туалет прямо на полу моей спальни, правда?
Нелегко вести допрос, стиснув зубы, но я не боюсь трудностей.
— В котором часу это было?
— Что я, на часы смотрел, что ли? Я ж не думал, что маленькая принцесса в тот день коньки отбросит!
Я не отставала:
— Ладно. За сколько времени до крика Луизы, по-твоему, у вас был перерыв?
Во взгляде, которым Тодд одарил меня, сквозило не только раздражение (к этому я привыкла), но чуть ли не угроза. Я невольно поёжилась.
— Сказал же, не знаю, — процедил он. — И лучше б вам от меня отвязаться.
Я почувствовала, что краснею. Подумать только, позволила запугивать себя двенадцатилетнему сопляку! В свою защиту, однако, замечу (если вы ещё не поняли) — сопляк был не из обычных.
Тут зазвонил телефон. Тренькнул он дважды — видимо, где-то в доме сняли трубку, — но это дало мне возможность прийти в чувство и напомнить себе, что взрослая здесь я.
— Скажи, пожалуйста, вернувшись из ванной, миссис Кинг продолжила урок? — Я постаралась подпустить в голос властности.
— Ага. На минутку. Но тут же вовсю принялись чихать и кашлять. А кому нужны её микробы? Мне болеть неохота.
— Значит миссис Кинг снова вышла из комнаты?
— Если бы! Старая сучка заявила, она, мол, обещала моей матери, что я хорошо позанимаюсь, так что она посидит с книжкой, а я пусть занимаюсь. Только и сделала, что отодвинула свой стул подальше. Говорю вам, я чувствовал себя как в тюрьме. Это не тётка, а геморрой! Так просто от неё не отделаешься!
— Наверное, тяжело тебе в окружении одних женщин, — заметила я, сменив тактику (надо ж попытаться найти подход к маленькому монстру).
— М-да, не подарок.
— Должно быть, скучаешь по отцу.
— Смеётесь? Да я с ним каждую неделю вижусь! Только не надо меня расспрашивать, из-за чего они развелись! — предостерёг парень, прищурившись.
Я насторожилась, хотя вовсе и не собиралась ни о чём таком спрашивать. Но он так это сказал…
— А я уже знаю, из-за чего.
— Да-а?
— Да.
— Хм, то, что вы знаете, и то, что знаю я, — две большие разницы.
— Неужели? Но дело в том, что мои сведения исходят из очень надёжного источника.
Задумка была хилая и не сработала — что ж, неудивительно.
— Послушайте, дамочка; если вы и впрямь знаете — а это не так, потому что никто не знает, — то не советую вам трепаться на эту тему. Иначе, — предостерегающе прошипел он, сузив глаза, — будете иметь дело со мной!
Можете себе представить? Этот жалкий сопляк ведёт себя как гангстер из боевика сороковых годов!