Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Шарля Бодлера. 200 лет со дня рождения

Коллектив авторов

Я знаю

День к ночи тянется, минуя вечер,Но все равно его не миновать.Я руки положу тебе на плечи,Прости, что не могу тебя обнять.Все светлое, что нас роднит обоих,Уж прошлое, его нам не забыть.Последний лучик солнца на обояхКак будто чертит слово «разлюбить».Нам не дано грядущее предвидеть,Но все же благодарна я судьбе.Ведь знаю: ты сумеешь не обидетьМеня – была я дорога тебе.

И сладко мне

Я эту женщину не видеть не могу,Пускай на расстоянье, хоть глазочком.Я дальность словно близость берегу,Есть прелесть и в любви такой заочной.Что

между нами? Взгляд и пару слов…Все остальное – милые приметыПолунамеков, сладких полуснов,Несказанных вопросов и ответов.Я жизнь ее порушить не хочу,Любуюсь, как Джокондой на портрете.А потому смотрю лишь и молчу,И сладко мне, что есть она на свете.

Выгнутые спины

Выгнутые спины, где плавник серпом.Любуемся дельфинами на пляже на морском.Они играют в салочки, по-своему верещат.Быть может, и русалочки на них с глубин глядят.Им тоже порезвиться бы, попрыгать над водой,Но нет такой традиции в пучине голубой.

Я прощаю своих врагов

Я прощаю своих врагов,Как прощают живые мертвых.Я прощаю их молча, без слов,Без стенаний, упреков горьких.Я прощаю своих друзей,Не всегда мне хранивших верность,Кто, поверив посулам вождей,Защищали подлость и серость.Я прощаю любимых своих,Те вначале пели сиреной,А потом, как ударом под дых,Завершали романы изменой.Моцарт… Слышу печальный мотив,Для души – последним чифиром.Лишь себя одного не простив,Попрощаюсь я с этим миром.

В полусне

В полусне, не коньячном, не водочном,Как в затмении лунном ли солнечном,Я живу, упуская детали.Вижу главное? Тоже едва ли…Просто двигаться надо к чему-то,Что без карты и азимутаТы найдешь в преломленье пространства.Нет, не терпит наш мир постоянства:Изменяются краски и звуки,Заменяет вера науки,Расплывается точное знанье,Жизнь детей доверяют пиранье.До сих пор в плену нефти и газа,Мы хотим все быстро и сразу.Ошибешься, скорее всего,Будет медленно и ничего.Как же выбрать правильный вектор,Сплав эмоций и интеллекта,Где ветра, что развеют туманы,Полусон мой разрушат незваный?В полусне, не в коньячном, не водочном,Как в затмении лунном ли солнечном,Я брожу, я ищу постоянно,Но далёко до пенья осанны…

Не достанут

Я хочу сидеть вне радости и горяНа брегу пустом соленейшего моря.Может, здесь, на нем, нирвана станет явьюИ ветра его не опозорят рябью.У моей души от блогов дерматитик,Я вдыхаю бром – и никаких политик.Места нету здесь для чьей-то злобной страсти,Соль излечит стресс и прочие напасти.Никакие суперновости и вестиНе достанут здесь меня, вот в этом месте.

Одиночество

Я каждый день встречаюсь с нейВ том парке, что полузаброшен.Здесь вязь запутанных аллей,Газон давно уже не кошен.Лица суровые черты,Спина чуток сутуловата.Что в жизни пережила ты?Какие у тебя утраты?Твой возраст наложил печатьНа суетливые движенья,А ведь была когда-то стать,Сверкали девичьи колени.И юности бесценный дарНесли привольно и беспечно.Ах, этот золотой угар,Мы думаем, он будет вечно!А где тот шумный добрый дом,Где детский смех и мужа ласка?Там жили все к плечу плечом,И это память, а не сказка.Его проклятая войнаСожрала, да и сына тоже…Девчонки замужем, странаУ них другая, ну так кто жеОстался рядом?

Никого.Она одна? Нет, старость тут же,И борются: «Эй, кто кого?»Без жалоб – не было бы хуже.Я каждый день встречаюсь с нейВ том парке, что полузаброшен.Нет дела у нее важней,Чем покормить бездомных кошек.

Гром разбил бокал небесный

Гром разбил бокал небесныйГолубого хрусталя,Осчастливил мир окрестный,Где леса, луга, поля.Этого мгновенья ждали –Бьют на счастие бокалДля двоих в венчальном зале.Вся природа – это зал.Мир прекрасный, мир чудесныйДождь божественным виномОкропил – сюрприз известный,Все мы думали о нем.Мы его как гостя ждали,Приглашали, чтоб пришел.Умоляли, зазывалиИ дождались: он пошел!

Одна медаль

Соседа хоронили мы Степана,И сердце мне щемило от вины.В каком же мы долгу у ветерановТой самой необъявленной войны.На пиджаке немодного покроя,В котором дырочку проделывать не жаль,Не орден, не звезда Героя –Одна медаль, всего одна медаль,Одна медаль…Медаль он надевал не для парада,Так каждый день носил ее с войны.А нам казалось: что там за награда…Не понимали мы ее цены.Работал, жил и не просил покоя.Знал по себе, как закалялась сталь…Не орден, не звезда Героя –Одна медаль. Всего одна медаль,Одна медаль…И если даже время лечит раны,Оно не избавляет от вины.Поклон вам низкий, наши ветераныТой самой необъявленной войны.Пусть общей памятью святою –В музее места лучшего не жаль, –Как орден, как звезда Героя, –Одна медаль, всего одна медаль,Одна медаль…1975 г.

В окно вползает утро

В окно вползает утро.Пять часов. Но петуховНе слышно голосистых.Ворон охрипших рой готовРуладой вас будить басистой.А вслед десятки голосовПернатых с трелями и свистом…Каков он будет – день? Каков?Пусть будет радостным и чистым.

У речистых ручьев ракиты

У речистых ручьев ракитыСо времен еще наших дедушекНе водой дождевой омыты,А слезами брошенных девушек.Листьев их резные ланцетыПопривыкли десятилетьямиВсхлипы девичьи и фальцетыПриглушать своими соцветьями.Те приходят к ручьям, где ракита,Не за грибом лесным, за ягодой.Когда горе слезой омыто,В тучах виден краюшек радуги.

На весах любви

Сегодня любишь, завтра ненавидишь.Весы, качели, парадокс.В чугунный колокол любви случайно затесалсяненужный серый грязный кокс.Что, музыка любви? Даешь ты сбои?Подводишь нас, скрипичный ключ?Был Мендельсон. И в танце было двое.И пенился в бокале солнца луч.А кокс уже не серый, белый,звон свадебных колоколов угас,И до друг друга никакого дела,и повести печальнее рассказ.Без яда, без рапир – другие сроки, другое время на дворе.Но крики, причитанья, склоки –так каждый день в твоем календаре.Кто виноват в том? Женщина? Мужчина? Черт? Дьявол?Или божество?В природе есть на все свои причины,но кто познает человека естество?И если далеко нам до погоста, ты думаешь,как дальше будешь жить.А это, в общем, очень просто,когда ты ненавидишь, уходить.Да, не вернуть уж больше чувства,себя ты не заставишь полюбить.Но нет, наверное, трудней искусства:любить, любить, но уходить.