Алмаз
Шрифт:
Однажды, когда мы были в гостях у его родителей, я стала свидетельницей разговора Ольги Алексеевны с сыном.
— Не пойму, почему ты тянешь, — отчитывала она Костю, поймав его одного на кухне, когда я вышла, чтобы помочь накрыть на стол, а вернувшись за приборами, услышала их разговор, и бесстыдно подслушивала под дверью.
— Ты же ее знаешь, — усмехнулся, — она не согласится.
— Не согласится выйти замуж за мужчину, от которого ждет ребенка? — усомнилась женщина.
— Она решит, что я делаю это только из-за ребенка, — услышала сожаление в его словах.
— Дети
— Ты старомодная.
— Хочешь сказать, что я старая? — высокие нотки проскользнули в голосе.
— Ты скоро станешь бабушкой, так что… — откровенно издевался над матерью.
— Замолчи! — запретила и дальше развивать эту логическую цепочку.
— Только если ты не будешь доставать меня свадьбой, — выдвинул Костя встречное условие.
— Господи, мой сын — шантажист!
— А моя мать — сваха.
— В кого ты такой язвительный? — уходя, бросила Ольга Алексеевна.
Я скользнула за угол, и осталась незамеченной. Когда следом появился Костя, показалась ему на глаза, будто всего мгновения назад меня тут и не было. Он что-то заподозрил и осмотрел меня долгим взглядом.
— Что такое? — не мог самостоятельно найти ответ.
— Ничего, — покачала головой, а сама улыбалась.
— Точно?
— Точно.
— Беременность делает тебя такой странной, — всматривался в меня. — Никак не могу привыкнуть, что твое настроение меняется по пять раз на дню.
Счастлива, что несмотря на все мои странности, он продолжал любить меня.
— Люблю тебя, — чмокнула его в щеку и побежала в столовую и дальше помогать Ольге Алексеевне с ужином.
— Именно это я и имел ввиду! — растеряно выкрикнул мне вслед. — Рита, подожди, — запаниковал, что сделал что-то не так и рискует тем самым вызвать мое недовольство. — Я тоже тебя люблю! — бросился вдогонку. — Я ведь это должен был ответить? Рита!
Порой я сводила Костю с ума, но, клянусь, делала это не специально. Перед тем, как стать мамой, каждая женщина переживает все «прелести» беременности, и я не была исключение. Нет, я не будила его среди ночи с дикими просьбами «иду туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю, что». Лишь однажды растолкала его с пугающим тогда меня вопросом:
— Костя, что мы будем делать с ребенком?!
— Воспитывать, — пробубнил, не открывая глаз, и мирно продолжал спать, тогда как я была в настоящей панике.
— Нет, Костя! У меня куча книг о беременности, я знаю, как развивается малыш, что ему требуется на каждом этапе, но я не имею представления, что делать с ребенком, когда он родиться. Когда его кормить? Когда купать, укладывать спать, купать, гулять? И как это делать?! Я же ничего не умею!
— Мы научимся, — так же сонно произнес.
— Точно, научимся, — понемногу я начала успокаиваться. Неразрешимых проблем нет. — Другие же как-то научились, да?
Вопрос был скорее риторический, но Костя по инерции отозвался:
— Угу, — и уложил меня рядом с собой, засыпая, чего и мне советовал. — Спи.
Он был прав, за следующие шесть месяцев я успею перелопатить еще много книг, о том как заботиться о новорожденном.
— Кость, мы же еще ничего не купили для ребенка, — снова подорвалась, — ни одежду, ни кроватку и все остальное?!
— Завтра купим, — раздраженно шикнул.
И правда, еще полно времени, я все успею.
— Хорошо, — улеглась обратно.
Костя крепко обнял меня, словно говоря, чтобы я не вздумала будить его снова.
— Кость? — позвала через несколько минут. Хотела извиниться, что веду себя как сумасшедшая.
— Я люблю тебя, — прошептал он, и повторил еще несколько раз: — Люблю, люблю, люблю.
— Я не об этом спросить хотела, — стало обидно, что он считает меня одной из тех женщин, что постоянно достает мужчину вопросами о любви.
— А я и не тебе напоминаю, — поцеловал меня в макушку.
Я рассердилась, возмутилась, а потом … простила. На новом этапе совместной жизни мы оба учились «любить» друг друга, проявляя терпение и понимание. Для нас обоих это было непросто.
В те редкие счастливые моменты, когда меня не тошнило, я чувствовала голод, и жевала все, что оказывалось под рукой. И сейчас, дожидаясь Костю с работы, сидела на кровати перед ноутбуком, грызла печенье и изучала, что еще «чудесного» ждать от беременности. С каждым днем я все больше осознавала, свое положение и проникалась нежными чувствами к малышу. Сейчас он представлял собой всего лишь горошинку, но я уже пыталась представить каким он будет, когда появится на свет. Видела его пухлые ножки и ручки; розовые щечки; как буду держать его на руках, кормить, купать, гулять…
— Я стану самой лучшей мамой, — сказала малышу, обращаясь к своему уже заметно округлившемуся животику, — обещаю.
Телефонный звонок отвлек от «беседы». Почему-то свой телефон я отыскала среди подушек — я становилась на редкость рассеянной. Увидев имя звонившего, я напряглась — Лёша. Его имя как укор совести. Всем близким друзьям о беременности мы с Костей сообщили лично, кроме Лёши. Сама не знаю, струсили или пожалели. От последнего стало противно. Лёша не заслужил такого отношения, но и того, чего он хотел, я не могла ему дать. Думаю, и моя дружба ему не нужна. Должно быть, она тяготила его, причиняя боль.
Смотрела на экран, и раздумывал отвечать или нет. Такие поздние звонки не предвещают ничего хорошего. Парень настойчиво названивал и я сдалась.
— Рита! — гаркнул в трубку, перекрикивая посторонний шум на заднем плане, по громким басам похожую на клубную музыку. — Рита? … Рита… Р-и-и-и-и-та, — на разные лады пел мое имя.
— Лёша? — засомневалась, что это он. Уж очень странно вел себя. — Ты что, пьяный? — вдруг догадалась. А еще больше удивилась, он никогда не пил. Никогда.
— Совсем чуть-чуть, — смеясь, согласился. — Есть повод. Разве нет? — раздался звон бокалов, смех и радостные возгласы. — Прошу вас, Маргарита, принять мои поздравления с пополнением в семействе, мать его, Соболевых! — Так вот, что он там «празднует». — Когда свадьба? — как бы невзначай поинтересовался. — Я спрашиваю, чтобы морально подготовиться и запастить бутылочкой другой.