Алтайская духовная миссия в 1830–1919 годы: структура и деятельность
Шрифт:
Уже через месяц, в августе 1916 г., в общину приехала новая настоятельница, монахиня Евдокия [293] . После передачи обители монахиня Агриппина выехала из Матура в Томск. Монахиня Евдокия Андреевна Лопат(к)ина приехала из Бийска, из Тихвинского женского монастыря. Она была вдовой 42 лет. В качестве настоятельницы общины монахиня Евдокия пробыла в Матуре вплоть до июня 1917 г. [294]
Количественный состав насельниц общины на протяжении ее истории существенно не менялся. Это видно из документальных свидетельств различных миссионеров. Во время своего посещения обители, примерно в середине 1914 г., благочинный, о. Терентий Каншин в своих записках отмечал, что: «В общине сестер было около 20. Большинство их были дочери местных инородцев» [295] . А к концу года отец Николай Селеков так характеризовал количественный и этнический состав общины: «…в настоящее
293
ЦХАФ АК. Ф. 164. Оп. 2. Д. 102. Л. 89.
294
Там же. Д. 121. Л. 160.
295
Там же. Д. 104. Л. 27.
296
Там же. Д. 86. Л. 31 об.
Повседневные занятия и быт насельниц общины прежде всего зависели от смены времен года и, соответственно, сезонных климатических условий, так как климат в горах и тайге переменчив. Вот как описывает о. Николай Селеков повседневные занятия насельниц общины: «Сестры в летнее время косят сено, копают в огороде, режут дрова. А в зимние длинные вечера вяжут чулочки, то вышивают, поют из “Лепты” и читают жития святых…» [297] («Лепта» – это знаменитый сборник духовных песнопений, написанный архимандритом Макарием (Глухаревым)). Совершая поездки по своему 3-му благочинию Алтайской миссии, о. Терентий
297
Там же.
Каншин вел дневник, где, в частности, писал о сестрах общины: «Все они днем работали в огороде под руководством старшей из сестер, копаясь в земле, как трудолюбивыя муравьи. Во время работы назидались пением духовных песнопений» [298] . Кроме ухода за скотом сестры занимались и сапожным делом.
Церковные богослужения в общине совершались хоть и по монашескому уставу, но только по праздникам. В будничные дни церковных служб не проводилось. Поэтому из-за эпизодичности проведения богослужений приход храма состоял преимущественно из сестер общины и нескольких жителей Матурского стана.
298
ЦХАФ АК. Ф. 164. Оп. 2. Д. 88. Л. 27 об.
В конце 1913 г. при общине была открыта одноклассная миссионерская школа. Под ведомственным названием «Матурская, при женской общине, Кийской волости Кузнецкаго уезда благочиния № 3» [299] . По штату при ней был положен один учитель и законоучитель. Изучались следующие дисциплины: Закон Божий, общеобразовательные предметы, пение, рукоделие и различные ремесла. Все они преподавались одним учителем-священником. График занятий не был нормирован. Учеба начиналась и оканчивалась молитвословием. Под школу в общине был отведен отдельный дом, построенный купцом Усовым. Имелась и школьная библиотека, в которой в 1916 г. насчитывалось до 50 экземпляров книг.
299
Там же. Д. 97. Л. 1, 12 об.
До приезда в общину 12 января 1914 г. священника Николая Селекова в матурской школе уроки не проводились. А начались занятия 18 января. В то время в школе обучалось всего 10 человек, в том числе 1 мальчик из шорцев, 2 русские девочки и 7 девочек-алтаек [300] . Из школьных принадлежностей ничего не оказалось: ни книг, ни ручек, ни досок, ни карандашей, ни перьев – всего того, что требуется для миссионерской школы. Поэтому о. Николаю пришлось занимать пока на время учебные книги у школы в Матурском стане «хотя [и] подержанныя и растрепанныя» [301] . Через три месяца в общину из «Канцелярии Епископа Бийскаго» были присланы 16 пакетов с учебниками и учебными принадлежностями. Кроме того, различные школы Матурского отделения (Матурская, Тлачевская и др.) также безвозмездно передали некоторое количество учебных принадлежностей. Помимо всего этого канцелярия выслала еще 100 рублей для самостоятельного приобретения общиной учебников и пособий [302] .
300
Там же. Д. 105. Л. 85.
301
Там
302
ЦХАФ АК. Ф. 164. Оп. 2. Д. 78. Л. 218.
К началу учебного года в 1915 г. в школе насчитывалось 12 учеников [303] , позже поступили еще 6 человек (2 мальчика «инородца» и 4 девочки – 2 русские и 2 «инородки»). Тогда количество учеников составило 18 человек.
Монахине Евдокии, к сожалению, не удалось сохранить единство общины. В начале 1917 г. произошел скандал. Священник Иверской общины о. Андрей Тербесев отказался принимать указ начальника Алтайской миссии от 1 февраля 1917 г. о своем переводе на другое место служения из рук миссионера Матурского стана отца иеромонаха Пиония, «…мотивируя это незаконченным распоряжением и… неопределенными болезнями всего своего семейства» [304] . В итоге конфликт распространился и на всю Общину. Монахиня Евдокия Лопат(к)ина заперла храм общины и забрала ключи, запретив совершать богослужения в церкви без разрешения иеромонаха Пиония.
303
Там же. Д. 97. Л. 1, 12 об.
304
Там же. Д. 121. Л. 25.
Из-за этого поступка настоятельницы сестры общины откололись от нее, выбрав себе новую матушку – Афанасию (Афоню) Петровну Лысову. Конфликт был настолько серьезен, что 1 апреля 1917 г. Верхне-Матурский комитет общественной безопасности по заявлению сестер Иверской женской общины о беспорядках представил настоятельнице отдать ключи от церкви и проводить службы; просил также отца Пиония прекратить беспорядки и не вмешиваться во внутренние дела общины на «честное слово». А сестрам общины – прекратить пререкания по поводу выбора заведующей хозяйством, согласовать этот вопрос с духовным начальством [305] . Спустя еще месяц, в конце мая, теперь уже Тлачевский комитет общественной безопасности приказал отдать Евдокии Лопат(к)иной, настоятельнице Иверской женской общины, ключи от церкви. И уже 22 мая 1917 г. было возобновлено богослужение. Чуть позже иеромонах Пионий был переведен в другое отделение Алтайской миссии.
305
Там же. Л. 158.
Еще в конце 1916 г. настоятельница Евдокия Лопат(к)ина писала о критическом положении общины; сестры совершенно остались без хлеба, так как их благодетель петроградский купец М. Д. Усов полностью прекратил свои регулярные пожертвования. Настоятельница с горечью заключает, что «остается сестрам за неимением хлеба расходиться… община не имеет ничего, ни сахару, ни масла и… самых необходимых продуктов… Кроме того, при нынешней дороговизне, общине дорого обходится обувь, одежда и др. для сестер. Виду чего я уже много задолжала, а уплатить нет средств… нет спасения от кредиторов» [306] . По сведениям матурского священника, в октябре 1917 г. хлеб можно было купить только за 150 верст от Матура.
306
ЦХАФ АК. Ф. 164. Оп. 2. Д. 110. Л. 179–180.
Гражданская война на смежных территориях Алтайской и Енисейской губерний (в районе Матурского отделения миссии) продолжалась примерно до декабря 1919 г. Остатки белогвардейских частей атамана Семенова и барона фон Унгерна отступили в Монголию. Неизвестно, как прекратила свое существование Матурская Иверская обитель, но в 1924 г. на ее базе была создана Матурская трудовая коммуна «Красная речка». В нее входило 20 человек (6 мужчин, 5 женщин и 9 детей). Усадебных построек было: 4 теплых помещения, 3 амбара, 2 подвала, 2 бани, 3 сарая. Церковь к тому моменту еще не была передана коммуне и являлась «церковным инвентарем». Возможно, сюда иногда приезжал для богослужения матурский священник. Известно также, что в селе Матур Троицкая церковь действовала до 1935 г. Несмотря на обширное имущество, доставшееся коммуне от общины, хозяйство «не клеилось». Задолженность коммуны Минусинскому сельхозбанку постоянно росла. Не хватало продуктов питания. Для их приобретения был продан лучший скот. В итоге трудовая коммуна вскоре распалась.
В процессе архивного исследования были выявлены сведения о проекте еще одной обители – мужского монастыря в районе улуса Анчул Матурского отделения Алтайской миссии. Идея создания этого монастыря принадлежала монаху Тимофею (Шулбаеву). О нем известно лишь, что он происходил из Хакасии, а откуда он был родом и кто его постриг в монашество – сведения отсутствуют. Из архивных документов видно, что он проживал в Матуре уже с конца 1914 вплоть до июня 1917 г. [307] Священник Матурской общины о. Николай Селеков писал о нем в миссионерских записках: «Монах Тимофей в настоящее время (конец 1914 г. – Ю.К.)
307
Там же. Д. 120. Л. 161 об.