Альтер Эго
Шрифт:
Левая бровь аладира, не изуродованная шрамом, поползла вверх.
— Ты вышивала в дороге?
Она усмехнулась.
— Я тоже по тебе скучала! — и добавила уже серьезно: - Но это не моё. А дальше будет самое интересное, — она снова погрузилась в грязь, откинула голову на подушку и, прикрыв глаза, продолжила рассказ: — Эта вышивка выпала из кареты одной юной леди, которую отряд генерала Альбы вёз в Рокну. Что само по себе интересно, но об этом потом. Так вот, эта вышивка выпала из кареты юной леди где-то на мосту через Серебрянку, примерно около полудня. И пока отряд доехал в Брох, а было это уже к вечеру, в предместье наведался тот самый зверь и вырезал шесть человек в лавке какого-то скорняка. Да так, что никто ничего не видел и не слышал, и всё это посреди бела дня. А потом нацепил вот эту вышивку
– По-твоему, это «натуральный» зверь? Я бы сказала, что он вполне себе не натуральный. Я была там, Магнус, я смотрела ауру того места, не зная по глупости, куда лезу. А там… там всё было черно, да не просто черно, не какая-нибудь там рябь, Магнус, не волны, даже не прибой! Там ни девка жениха привораживала, ни порчу наводила на соперницу, ни кто-то хотел будущее узнать или извести соседа, там кто-то открывал Врата! Я никогда ничего подобного не видела! Чтобы выбраться оттуда, я потратила все свои силы, я потеряла связь с нашим Источником — слишком глубоко провалилась и думала не смогу вернуться...
Она говорила уже громче и размахивала рукой так, что капли грязи отлетели и упали на серый хитон аладира, но он этого даже не заметил.
— Врата? Ты уверена? — Магнус сцепил пальцы, склонил голову на бок, и вид у него был задумчивый и печальный.
— От Броха до Рокны я поехала самым кратким путём, опять же по глупости, — Кэтриона потерла рукой лоб, оставив на нем полосу жирной грязи, — вот гадство! Я едва осталась жива, Магнус! Уверена ли я? О да, я уверена! Но это ещё не все сюрпризы. Я слышала, о чем говорили люди генерала. Тут всё ещё интереснее. Люди эти бегают за Зверем как минимум года три. И, казалось бы, бегать им с рогатиной или копьем, а ты бы видел, что они с собой таскают! Чего стоит только сеть с серебром и чёрной ртутью, обсидиановые наконечники стрел, «Серебряный страж»! Да они были обвешаны амулетами, как корова репьями! Там одной амуниции на них было на тысячи ланей — они знали против кого идут!
— Страх заставлял людей делать и не такое, — негромко ответил аладир.
— Страх? От страха купить «Серебряного стража»? Какой страх? Они солдаты, Магнус! — она шлепнула рукой по краю ванны. — Ладно, ты мне не веришь, хорошо, теперь десерт. Селяне сразу после этого спалили амбар, но лавку оставили — староста запретил сжигать, велел ждать наших рыцарей. А вот ночью лавку всё-таки кто-то поджег. И не просто поджег, залил нашим огнем, да так, что сгорело всё дотла и ещё две лавки рядом. Наши рыцари приехали утром и, само собой, никаких следов не осталось. Селяне были все как один пьяны и несли такую ахинею, что… даже не буду пересказывать. Из наших там был Раддис, я говорила с ним, но толку! Кто бы ни заметал следы, он знал, что делает. И… у него был для этого наш огонь! Откуда, интересно? Само собой, Раддис ничего не нашел. Им просто нечего было там искать, всё было уничтожено, так что они уехали. А теперь вопросы: кто и зачем замел следы? Откуда у него наш огонь? И как он появился там так быстро? Что, если это было не только в Брохе? Для чего и кому всё это нужно? — она подалась вперед, снова глядя аладиру прямо в глаза и добавила уже тише: - Ты понимаешь, что это всё значит?
Он ответил не сразу, помолчал, будто подбирал слова, а потом произнес медленно, делая паузы:
— Если ты права… Предположим, что ты права, а всё это не от того, что ты зацепила сгустки чужих страхов или слишком долго пробыла в Дэйе… Предположим… что ты не пила странных напитков и не ела странных грибов…
— Магнус!
— …предположим, то… что ты видела — реально… что, вообще-то, было бы маловероятно, потому что для открытия Врат нужна печать… А печать, как ты знаешь…
— …хранится здесь в Ирдионе! Магнус, пес тебя задери, да я знаю, знаю! Но я не ела грибов и не пила полынного вина! Или прочего, про что ты там подумал. Это было. Точка. Можешь верить, можешь нет. Но кто-то открывал Врата, а потом их закрыл. И этот кто-то замел следы, чтобы мы
Магнус смотрел на склянки — хмурая складка залегла у него между бровей. И он был серьезен. Кэтриона чувствовала это.
— Да, кстати, что там идет после десерта? Рюмка клярета? — спросила она насмешливо, рисуя пальцами на грязи неопределенный узор.
— Мальвазии.
— Хорошо. На десерт. Из Броха все удрали после такого происшествия, покупатели, гости, проезжие, купцы, даже почтовая карета укатила. Староста послал за рыцарями, но они не особо торопились, что, кстати, странно. Не осталось никого, кроме отряда генерала Альбы, меня и ещё одного господина, который приехал позже и нисколько не испугался всей этой истории со зверем и того, что вскоре появятся рыцари. И он остался и заночевал там, вполне себе приличный господин, и я видела его уже, кажется. Но одет он был не для верховой езды, а лошадь навьючена. И что бы ему было там делать? А ближе к утру он исчез, сразу после того, как сгорели лавки. С чего бы такая поспешность? Ты понимаешь, к чему я клоню?
— И где ты раньше его видела?
— Здесь в Рокне, на каком-то приеме или балу. Я помню его лицо. И я его легко узнаю, если увижу снова.
— И ты думаешь, это он заметал следы? — спросил Магнус, но вопрос был риторический.
— Я не знаю. Но всё это вкупе с убийством Крэда мне кажется очень странным совпадением. А ты же знаешь, что я не верю в совпадения. Я верю в знаки. И если ты думаешь о том же, о чем и я, то не стоит выносить эту новость на Совет старших стражей… Хотя бы до того момента, пока я не проверю вещи, которые привезла с собой.
— Хорошо.
Аладир встал.
— Кстати, а ты знал, что у генерала Альбы есть незаконнорожденная дочь?
— Бастардами меня не удивишь.
— А то, что она веда, тебе как?
— Веда? Ну… такое тоже возможно… Хотя и странно.
— А то, что генерал прятал её много лет в Обители Тары, а теперь спешно везет в Рокну с целым отрядом отлично вооруженных людей? Не странно ли? Да ещё и не просто вооруженных, а готовых к встрече с подобным зверем. И зверь этот увлекся именно её вышивкой. Не знаю, Магнус, я уже вторую неделю иду от одной странности к другой. Но если я даже наполовину права, то в мире появилось что-то, что позволяет открывать Врата, и находится оно не у нас. А это достаточно паршивая новость.
— Кэтриона, я уже всё понял, не стоит нагнетать, — аладир потер переносицу так, словно у него начала болеть голова, — как закончишь с вещами — сразу ко мне. Ни с кем не говори. А я пока кое-что проверю и очень надеюсь, что ты все-таки пила странные напитки или ела странные грибы…
— Магнус!
— …потому что иначе всё это и правда выглядит достаточно паршиво.
***
В седельных сумках её нового коня почти ничего полезного не оказалось: баночка мази от ран, кусок чистого полотна, нож и деревянная фигурка лошади, у которой законченной была только голова. Но голова была вырезана искусно.
Кэтриона присела на нагретую солнцем каменную скамью во внутреннем дворе, разложила рядом вещи, долго глядела на море, а потом взяла в руки баночку мази и закрыла глаза. Опустила щиты и провалилась в серую дымку чужой памяти…
Аптекарь в выцветшем голубом колпаке, очки, короткая бородка. Позади — полки с мешочками и склянками, ступка, пестик, старые часы с совой.
— Три лани, милорд. Намазывать и ждать, пока не схватится, потом уже повязку накладывать.
Баночка перекочевала в чужие руки. А дальше темнота…
— Интересно, — Кэтриона отложила баночку и взяла кусок полотна…
Заунывная таврачья мелодия, кто-то поет. Небольшой сундук с вещами под деревянной лестницей. Узловатые мужские пальцы достают и протягивают кусок полотна с вопросом:
— К ужину ждать или как вчера?
А дальше снова темнота.
— Даже очень интересно, — пробормотала Кэтриона, понимая, что в этих вещах есть чья угодно память, только не того, кто ей нужен.
– А ты умеешь прятать следы.