Аля, Кляксич и Вреднюга

Токмакова Ирина Петровна

Ах, печаль, печаль, печаль, Никому меня не жаль, И не сесть мне, и не встать, Тут придётся пропадать.

– Он здесь!
– воскликнул Грамотейка.
– Скорее развяжите мешок!

Аля и Антон принялись развязывать затянутую двойным узлом верёвку. Но не тут-то было! Узел никак не поддавался. Они крутили и трепали верёвку и так и эдак. Никакого результата! Зайцы пробовали разгрызть ее своими острыми зубами. Грызуны всё-таки! Но ничего, решительно ничего у них не получалось! Видно, не только Вреднюга тут поработал. Кляксич хоть и утратил свою возможность

ставить кляксы, но, видно, колдовать не разучился. В чём же на этот раз состояло его колдовство?

– Антошка, ну ты же умный, сообрази же!
– понукала его Аля.

– Алька, я, честное слово, ничего не могу придумать, - смущённо признался Антон.

– Ну давай поразмыслим, - произнесла Аля свои любимые слова, которые она, надо сказать, собезьянничала со своей мамы.
– Соль - она что?

– Соль - она солёная, - недовольно буркнул Антон.
– Что это нам даёт?

– Соль добывают в соляных копях, - учительским тоном добавил Грамотейка.

– И это нас ни на шаг не продвигает, - проворчал Антон.

– Соль кладут в суп, - задумчиво произнесла Аля, вспомнив мамин вкусный борщ.

– Алька, ты гений!
– вдруг завопил Антон.
– В супе она растворяется. Значит... значит, её нужно растворить, и она тогда...

– Тогда она, может быть, уйдёт из мешка. И тогда, возможно, мы сумеем развязать мешок! Только чем же её растворить?
– заволновалась Аля.

— Я понял, понял, вы на правильном пути!
– воскликнул Грамотейка.

— Что ты понял?
– спросил Антон.

— Ну мы же с вами не где-нибудь, а в учебнике русского языка. Значит, растворить её можно мокрыми словами, желательно теми, у которых есть мягкий знак.

— Какими же это?
– не сразу поняла его мысль Аля.

— - Я догадался! Догадался!
– завопил Антон.
– Конечно же!

Он наклонился над мешком и стал повторять, как заведённый:

– Дождь, капель, сырость, ливень, дождь, капель, сырость, ливень, дождь, капель, сырость, ливень.

Все не сводили глаз с мешка и ждали, что же произойдёт. А происходило вот что. Мешок стал на глазах уменьшаться и уменьшаться, и когда он сделался совсем маленьким, верёвки сами с него соскочили, и из него, отряхиваясь, кашляя и чихая, выбрался Мягкий знак.

— Мы его освободили!
– завопили зайцы, все разом.

— Нет, не вы, - сказал Грамотейка.
– А наши добрые друзья из первого «Б».

Зайцы собрались было обидеться, но Грамотейка вручил (или влапил?) каждому сочную рыженькую морковь с зелёным хвостиком и полноценным мягким знаком на конце, и зайцы, довольные, побежали назад, на свою тридцать третью страницу.

Итак, Кляксич снова был посрамлён. Да здравствует победа!

— Освободить-то мы освободили, - согласился с Грамотейкой Антон.
– Однако дальнейшее меня всё же смущает.

— В каком смысле?
– не поняла его Аля.
– Что ты имеешь в виду?

— Да всё тот же Мягкий знак, - ответил Антон.
– Кляксич заставит Вреднюгу продолжить на него охоту, как только поймёт,

что тот опять на свободе и помогает ребятам получать хорошие отметки.

— Ты, пожалуй, прав, - Аля задумчиво почесала нос указательным пальцем.

— Что же предпринять?
– стал размышлять вслух Грамотейка.
– Ох, видно, я совсем не гожусь для своей работы! Не могу я справиться с этой бандой. Не умею помочь ребятам хорошо учиться. И откуда взялись эти негодяи? И почему они напали именно на мой учебник? Шли бы они себе куда-нибудь в географию!

— Перестань ныть, как больная корова!
– оборвал сердито его Антон.
– Надо соображать и действовать, а не ныть!

Но эта бодрая фраза никого не взбодрила. Воцарилась гнетущая тишина. Но тут вдруг Алю осенило.

— Антошка, вспомни, мы проходили такую тему. Она называлась «Мягкий знак в середине слова». Помнишь?

— Ну помню. И что?

— Да как это что? Надо поместить его в середину слова, и тогда они, то есть Кляксич и вся бандитская компания, его не найдут!

— А как это сделать?
– спросил Грамотейка.

— Мы-то сами не сможем, - сказала Аля.
– Но ребята, которые читают книжку и учатся в первом классе, это сделают.

— Что сделают?
– всё ещё не догадывался Антон.

— А вот что, - сказала Аля.
– Нарисуют елЬник. В елЬнике будут пенЬки. На пенЬках будут сидеть маленЬкие зверЬки - ну там мышки, белочки, а вокруг пенЬков будут расти василЬки, а над ними будут кружить мотылЬки. И ребята напишут все эти слова. А в этих словах - в середине у каждого - Мягкий знак. Там, запрятанного в середину слова, Вреднюга ни за что не обнаружит!

— Ты думаешь, ребята справятся?
– засомневался Грамотейка.

— Непременно справятся, - уверила его Аля.
– Я помню, как они мне помогали, когда ещё не учились в школе, а мне пришлось освобождать букву Я!

Мягкий знак вздохнул с облегчением, отряхивая последние крупинки соли, налипшие на его задиристый вихор.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В глубоком овраге за кучей сухого валежника шло конспиративное совещание. Вся команда негодяев была в сборе.

— Ты безмозглая голова, а не Лапушка, - ругался Кляксич. Его чёрная шляпа совсем съехала ему на глаза, из-под неё торчал только красный горбатый нос.
– Если бы ты не написал на мешке слово «соль», они бы ни за что и никогда не догадались, как её оттуда вытопить.

— На нём уже было написано, - оправдывался Вреднюга.
– Фабричным способом.

— «Способом», - передразнил его Кляксич.
– Надо было тогда самому догадаться и замазать. Кляксу поставить!

— Как же, поставишь тут кляксу!
– вмешался в разговор Помарка.
– Я даже не знаю толком, продаются ли теперь в магазинах чернила. Ребята уж и слова-то такого, наверно, не знают.

– Ну времена настали!
– проворчал Кляксич.
– А теперь ещё эти мокрохвостые явились.

– Да почему ж они мокрохвостые?
– осмелился возразить ему Вреднюга.
– Они уже в школе учатся.