Алые перья стрел
Шрифт:
Да, гитарист Алешка был так себе. Но голос его постепенно окреп. Ясный такой…
ЧтоАлешка вспомнил обшарпанные обои, пронафталиненный комод в темном углу, безголосую кукушку в старых часах, и от жалости к кораблику голос у него зазвенел:
Среди шляпок старых и затасканных, Пыльных перьев и гнилого фетра Как он жил там — парусная сказка, Чайный клипер, сын морей и ветра? Что он видел темными ночами, Повернув бушприт к окну слепому? Ветра ждал упрямо и отчаянно? Или звал кого-нибудь на помощь? Струны загудели, как штормовой такелаж. И Алешка совсем уже не стеснялся. И проснулись влажные зюйд-весты, Закипели грозовые воды! Сдвинули потоки домик с места, Унесли кораблик на свободу!.. …Он уплыл по золотым рассветам, По большим закатам ярко-красным… …Пусть его хранит капризный ветер На пути далеком и опасном…Алешка прижал струны ладонью.
— Вот… Это пока всё. Конца я еще не придумал.
Хранитель посидел, подумал несколько секунд.
— Что ж, Алеша… Конца ты еще и не знаешь. Допишешь его после… Больше спорить не будем, клипер твой.
Алешка молчал смущенно и обрадованно.
Хранитель выключил плитку, достал кружки, пачку сухарей.
— Давай поужинаем. Потом укладывайся. Переночуешь, а завтра на вокзал.
— Но я могу опоздать домой!
— С таким билетом, как у тебя, не опоздаешь. Садись к столу.
— А… клипер? Он где?
— Будет и клипер. А пока угощайся… Сухари — из трюма бригантины «Королевская лань», знаменитой…
Пока Алешка глотал чай и хрустел сухарями, Хранитель принес подушку и черную морскую шинель.
— Это тебе вместо одеяла.
— Спасибо…
— Ложись.
Не раздеваясь, Алешка
— Послушай, Алеша, — вдруг сказал Хранитель, — а ты уверен, что у Маши ему будет лучше, чем в музее? Здесь он среди кораблей. Свой среди своих. А там… Она будет его любить?
— Будет!
— Ну, спи… — Хранитель выключил лампу.
В темноте Алешка спросил:
— А что это гремит иногда? Где-то далеко?
В самом деле иногда раздавался раскатистый металлический гул.
— А! Это якорные цепи. Судно приходит в гавань, отдает якорь, а цепь гремит на брашпиле… Спи.
Утром Алешку разбудил яркий луч. Сквозь небольшое оконце у потолка он пробивался в «каюту», отражался от корабельных часов (на них была половина одиннадцатого — вот это поспал!), падал Алешке на лицо и на батистовые паруса клипера.
Алешка откинул морскую шинель. Сел. Улыбнулся клиперу. Сунул ноги в кроссовки, подошел к столу. Рядом с моделью лежали Зеленый билет и записка с крупными буквами:
Доброе утро!
Вокзал недалеко —
в двух кварталах от площади с башнями.
Площадь — у моря.
Море — рядом.
Желаю удачи.
— Спасибо… — шепотом сказал Алешка.
Кроме всего прочего он увидел на столе большую кружку, накрытую краюхой. В кружке оказалось молоко. Алешка выпил его залпом, а хлеб дожевывал уже на улице.
Море и правда виднелось в конце причудливой, с лесенками и фонтанами, улицы.
Держа кораблик у груди, Алешка заспешил к этой удивительной, вспыхивающей белыми гребешками синеве. От встречного воздуха растрепались волосы, затрепетали паруса.
Покрытая плитами площадь с легким наклоном уходила в море. Волны набегали, далеко раскатывались по плитам, пена застревала среди стеблей травы, растущей из щелей.
На площади стояли башни-великаны, словно собранные из морских романов и сказок. Они были очень разные — из серых глыб, из кирпичей и даже из мрамора. Одни — глухие и суровые, как крепости, другие — праздничные, как дворцы. Со шпилями, с флюгерами, с зубцами. На некоторых вверху видны были круглые стеклянные будки, а за стеклами блестели маячные линзы.
То обходя длинные языки воды, то ступая прямо в пену, Алешка шел с запрокинутой головой. Его удивляли не только сами башни, но и то, что облака над ними резво бежали в разные стороны. Разве может быть такое? Алешка так загляделся вверх, что даже на какое-то время забыл про море. Но оно напоминало о себе. Иногда волны забегали так далеко, что у подножий башен закипали водовороты.
Ближе всех к морю стояла гранитная башня-маяк. У нее было высокое крыльцо с поручнями, как на капитанском мостике. На крыльцо вышел мальчик в красных трусиках (ростом и загаром цохожий на Летчика). Он весело сощурился на солнце, на бегущие облака и с верхней ступеньки прыгнул на плиты. Вода тут же залила его ноги. Потом она отбежала, а мальчик засмеялся и пошел туда, где стоял Алешка. Сначала он не видел Алешку, но скоро заметил, подошел поближе. Посмотрел на кораблик, потом Алешке в лицо. Медленно сказал:
— Какой красивый…
— Да. Это клипер-фрегат…
— Я знаю. Мне дедушка обещал сделать клипер, да все некогда ему…
— А кто твой дедушка? Моряк?
— Он исследователь полуночного норд-веста.
— Хорошая работа… — с уважением сказал Алешка. — И вы с дедушкой живете в этой башне?
— Дедушка живет. А я прихожу в гости. Мы вместе встречаем ветер… — Мальчик взглянул весело и доверчиво: — Ты знаешь, наш ветер совсем ручной. Где-то далеко он бури закручивает, а к нам прилетает добрый и спокойный…