Амон-Ра
Шрифт:
Все это заставило римского вельможу глубоко задуматься. Конечно, заменить Иакова кем-либо другим он не мог. В его руках был только план дворца, но тайной строительства владел Иаков. Только Иакову было известно, какой техникой вести строительство, как устроить фонтаны, как украсить стены дворца, как поднять тяжести на большую высоту и тому подобное. Юстиниан был удивлен еще и тем, как слаженно работали под руководством Иакова более чем пятьсот человек разных национальностей и верований. Юстиниан уважал Иакова и относился к нему с доверием. Не волновали его и сплетни о
— Скажи мне, Иаков, это правда, что некий Амон-Pa, маленький мальчик, проповедует учение какого-то Мессии? — спросил он.
— Это правда, господин! — честно признался Иаков.
— Тогда почему ты допускаешь такое? — сердито спросил Юстиниан.
— Потому, господин, что заповеди Христа сделали этих людей более трудолюбивыми, честными и преданными делу. Разве вы не заметили, господин, как ускорилось строительство? — спокойно ответил Иаков.
"Да, это так", — подумал про себя Юстиниан.
— И чему же мальчик учит их, о каких заповедях он им говорит?
— Господин, лучше Амон-Pa я вам об этом сказать что-либо не смогу! — ответил Иаков.
— Ты скажи мне, этот мальчик действительно исцеляет людей? — ответ на этот вопрос особенно волновал Юстиниана.
Его прекрасная и добрейшая супруга, Августа, доживала свои последние дни. Врачи отказывались сделать что-либо еще. Их длительные усилия оказывались тщетными. Три дня тому назад они признались Юстиниану: "Для нас эта болезнь неизвестна, и мы не знаем, как ее лечить". А когда Юстиниан спросил, что они могут посоветовать ему, те ответили: "Молитесь Богу, чтобы тот сотворил чудо за оставшиеся несколько дней!" И в это время ему сообщили, что мальчик, имя которого Амон-Ра, лечит и исцеляет калек и больных.
Юстиниан не верил в чудеса. "Мою любимую Августу уже никто вылечить не сможет", — думал он в душе. Несмотря на это, он все же решил взять с собой этого мальчика — Амон-Ра, чтобы развлечь Августу. Пусть он расскажет ей об Иисусе Христе и пусть как будто лечит ее, пусть вселяет в нее надежду.
— Если он действительно целитель, возьму его с собой!
— Господин, — ответил Иаков, — несколько дней тому назад он сделал невероятное — исцелил парализованного мастера… — Иаков собирался рассказать ему и о других исцелениях, но Юстиниан прервал его.
— Приведи сюда этого мальчика!
Через несколько минут Амон-Pa стоял перед ним.
Юстиниану понравился мальчик с красивым и добрым лицом, со светлыми и умными глазами.
— Мальчик, это ты исцеляешь парализованных? — спросил Юстиниан.
Амон-Pa не ответил.
— Скажи мне, как ты исцелил калек? — опять спросил Юстиниан.
— Парализованного исцелил Бог! — ответил Амон-Ра.
— Пусть будет так. Но если ты спасешь мою жену, я дам тебе столько золота, сколько ты сам весишь!
— Ваша жена вылечится, — ответил Амон-Ра спокойно, —
— А ты откуда знаешь, что вылечится? — удивился Юстиниан.
— Знаю. На это есть воля Бога, — ответил Амон-Ра.
"Вот детская наивность, не знает, что говорит", — с горечью подумал Юстиниан.
— А золото, почему оно тебе не нужно? Может быть, желаешь что-либо другое?
— Я ничего от вас не требую, — ответил Амон-Ра, — однако если изволите и сделаете одно доброе дело, оно украсит ваше достоинство.
— Хорошо, все сделаю. Садись в колесницу! — приказал Юстиниан.
Но до того, как сесть в карету, Амон-Pa успел попросить Иорама взять Филиппа под свою опеку.
Глава 33
Августа была дочерью известного греческого вельможи.
Пять лет тому назад для установления дружбы он пригласил к себе в гости римского вельможу Юстиниана и устроил в своем великолепном дворце большой прием. Тогда собралась там вся афинская знать — правители, просвещенные люди, поэты, философы, женщины благородных фамилий; их красота пленила всех. Танцы, песни, поэзия, острословие чередовались друг с другом.
И вот, в огромном зале, неожиданно для всех заиграли струны арфы. Все обратили свой взор к тому месту, откуда лились чарующие звуки. На возвышенной сцене ослепительно красивая девушка в белом шелковом платье держала в руках золотую арфу; ее тонкие длинные пальцы изящно прикасались к струнам, и арфа издавала звуки, от которых присутствующие застыли на месте. В зале зазвучала божественная музыка, возвышающая душу и сердце каждого, кто слышал чарующий голос девушки. По залу, как на крыльях ангелов, пронеслось: "Августа… Августа!.. "
Девушка-красавица играла и пела божественную песню о любви и бессмертии. У многих по щекам катились слезы.
Когда девушка закончила петь, и погасли последние аккорды арфы, в зале воцарилась полная тишина — люди долго не могли выйти из оцепенения. Но потом сразу загремела восторженная овация.
— Августа! Августа! Августа! — кричали все вместе.
Юстиниан потерял покой. Игравшая на арфе девушка была именно той, которая рисовалась ему в грезах, и которую не раз он видел во сне. Он искал ее, искало его сердце, и вот она здесь. Молодой римский вельможа понял, что приехал в Афины, ища свою любовь, и нашел ее, единственную; сердце его окончательно и на всю жизнь покорилось ей.
Он без нее в Рим не вернется.
Ни секунды не медля, он обратился к своему гостеприимному хозяину и пылко с нетерпением спросил:
— Друг, кто эта девушка?
— Августа! — ответил с улыбкой греческий вельможа.
— Почему она здесь?
— Она моя дочь!
Юстиниан не нашелся сразу, что сказать. Конечно, его друг понял, что Августа покорила сердце молодого римлянина. Юстиниан встревожился, а что если она имеет жениха, может быть, она уже замужем? Как же сказать своему другу, что без нее он из Греции не уедет? Юстиниан призвал к себе всю свою юношескую искренность и смелость, взглянул в глаза хозяина и пылко произнес: