Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— А стирал тебе кто?
— Мамми.
Ларри кивнул. Да, Мамми так и обещала присмотреть.
— Ну, пошли, Марк.
Когда не стираешь, то управляешься быстро. Марк не так мылся, как сидел на скамье и смотрел.
— Ты что? — улыбнулся ему Ларри.
— Ты такой большой, папка. И сильный, — восхищённо вздохнул Марк.
Ларри выключил воду. Портянки простирать — минутное дело.
— Я… я помогу тебе? — несмело предложил Марк.
Ларри протянул ему одну портянку.
— Потри о зазубрины.
— Ага.
Марк старательно тёр скомканную портянку о зазубренный край скамьи. Ларри
— Смотри, вот как надо. А твои где?
— Я их Мамми отдал, — Марк смотрел на отца, явно ожидая его решения.
— Хорошо, — кивнул Ларри. — Но теперь будем сами стирать. У Мамми и так много работы.
Марк кивнул. Ларри прополоскал и выкрутил портянки, вылил грязную воду в сток. Ещё раз оглядел душевую.
— Всё. Пошли вытираться.
В раздевалке он помог Марку вытереться, вытерся сам, оделся. Марк, не отрываясь, глядел на него и потому путался в завязках, надел рубашку задом наперёд. Ларри помог ему, сам затянул все узлы, застегнул курточку и нахлобучил шапку.
— Всё, пошли. Стефу тоже надо отдыхать.
Они вышли из душевой. Ларри выключил свет и запер дверь. От котельной свистнули простым свистом. Ларри ответил таким же и крикнул:
— Мы всё! Спокойной ночи!
— И вам! — откликнулся Стеф.
Ларри легко взял Марка на руки, прижал к себе.
— Давай-ка быстренько, сынок, а то ветер сильный.
Марк обхватил его за шею, прижался. Ларри шёл быстрым уверенным шагом, и Марку казалось, что какая-то сила несёт его над землёй.
Войдя в кухню, Ларри поставил Марка на пол.
— Беги в выгородку, я сейчас.
Задохнувшийся от чувства полёта, Марк молча помотал головой. Ларри не видел, но как-то ощутил его несогласие и улыбнулся. Включил свет. Кухня была уже убрана, дверцы топки на плите тщательно завинчены. Ларри повесил на место ключ от душа, прошёл за плиту в сушку. Ещё летом, устраивая сушку, помимо общих верёвок, каждый натянул ещё свою. Сейчас на его верёвке висели маленькие рубашка, штанишки и портянки Марка. Ларри повесил и расправил свои портянки, снял куртку. Отсырела, конечно, пусть посохнет до утра. Для тяжёлых рабских курток были приспособлены две жерди, где у каждого опять же было своё место. Ларри повесил куртку, расправил рукава.
— Марк, давай свою.
— Она совсем сухая.
Ларри пощупал его куртку. Ладно, сойдёт.
— Ладно. Пошли теперь спать.
Ларри выключил в сушке и на кухне свет, и по внутреннему коридору они пошли в свою выгородку. Из-за тонких дощатых дверей и перегородок доносились разноголосые храп, посапывание и бормотание. Обычный ночной шум рабского барака, нет только звяканья приковывающих цепей да всхлипываний и стонов выпоротых. Ларри тряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас воспоминания, и открыл дверь своей выгородки, включил свет.
— Ну вот, сынок, мы и дома. Давай спать ложиться.
— Ага, — кивнул Марк, сбрасывая одежду.
Ларри поставил под вешалкой сапоги, сложил на табуретку штаны и рубашку. И Марк, глядя на него, сложил и повесил всё аккуратно.
— Ну, залезай под одеяло.
— А ты?
— А куда ж я денусь? — тихо засмеялся Ларри, выключая свет. — Я рядом лягу.
После госпитальных простыни показались такими грубыми… Ларри лёг осторожно,
— Ты что, плачешь, сынок? — шёпотом спросил Ларри.
— Я так ждал тебя, — Марк потёрся об него мокрой щекой.
Ларри погладил его свободной рукой по курчавой голове.
— Тебя не обижали тут без меня?
— Нет, — Марк задумался и убеждённо повторил: — Нет. Я только скучал по тебе.
Ларри тихо улыбнулся.
— Я тоже.
Марк вздохнул уже совсем сонно. Ларри почувствовал, как обмякло и расслабилось маленькое тельце, сглотнул стоящий в горле комок. Он дома, рядом его сын. Он силён и здоров. Правда, весь в долгах, и неизвестно, когда ему удастся расплатиться с Фредди… но… это неприятно, но не смертельно. Он будет работать. Завтра попросит у Джонатана разрешения забирать пустые жестянки и мелкие осколки. А там, если ему дадут настоящий материал, он будет рассчитываться работой. Подарки он раздаст завтра, да, за ужином. Кровать Марку и столик, чтобы рисовать и читать, а вот уже рабочий стол никак не влезет. Надо просить разрешения на ещё одну выгородку под мастерскую. Опасно, конечно: когда просишь у белого, никогда не угадаешь, чем это закончится, но другого выхода нет…
Мысли путались, уплывали. И уже засыпая, Ларри подумал: не дай Бог, приснится, как стоял на обрыве, а сверху наваливался грузовик — умрёшь ведь от страха.
Мерно не потрескивает, а как-то очень уютно шуршит огонь в камине. Верхний свет Джонатан выключил, и они сидели у живого пламени, глубоко утонув в просторных и удивительно удобных креслах. Джонатан отхлебнул из своего стакана и умиротворённо вздохнул.
— Честно, я не думал, что всё так удачно обойдётся.
— Я тоже, — хмыкнул Фредди.
Он полулежал в кресле, удобно разместив ноги на каминной решётке, и тоже со стаканом.
— Он не пострадал?
— Ты о грузовике или о Ларри? — усмехнулся Фредди.
Джонатан фыркнул в стакан.
— Уел.
Фредди только покосился на него.
— Как Монти?
— Как будто ты его сам не оглядел и не ощупал, — Джонатан допил свой стакан. — Какие новости у Майора?
— Лорд тебе перескажет.
Джонатан жестом выразил одобрение и встал, пошёл к бару.
— Сделать тебе ещё?
— Нет. Допью этот и завалюсь. Денёк был… что надо. Мастерскую будем делать с утра?
— Нет. Я уже думал. Полдня ему на обустройство, и начнём после ленча. Думаю, в одной из кладовок.
— Пойдёт, — кивнул Фредди. — В бараке будет неудобно.
— Да, жильё и работу не стоит смешивать, — назидательно сказал Джонатан.
— Я понял, — кротко согласился Фредди.
— Что именно? — насторожился Джонатан.
— И диван, и карточный стол в стойло Монти не поместятся. Иначе бы ты говорил по-другому, — Фредди допил стакан и встал. — Всё, Джонни, кончим на этом, а то загуляем.