Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— Совершенно верно. А была ещё Белая Смерть. Глубоко законспирированная и очень влиятельная. И очень опасная. Так вот она, по многим данным, осталась почти нетронутой. И предстоящий реванш — это её дело, я уверен. Исход попытки, конечно, ясен и предсказуем. Но крови будет много.
— К сожалению, вы правы, — вздохнул Старцев.
Обязанность сидеть с отцом у камина давно тяготила Хэмфри Говарда, но взбунтоваться ему и в голову не приходило. Споры с отцом обходились слишком дорого. Особенно если спор отец проигрывал. Многим спорщикам их победа оборачивалась самым нежданным и неприятным образом.
— Добрый вечер, отец.
— Не изображай любящего сына, Хэмфри. Денег ты больше не получишь.
Хэмфри молча налил себе коньяку и сел в кресло перед камином. Отпил, погонял во рту.
— Что за марка, отец? Я такого ещё не пробовал.
— Из Франции, — Спенсер Говард отвечал, не глядя на сына. Но это вообще его манера разговаривать, когда он достаточно благодушен. Взгляд в упор не обещал собеседнику ничего хорошего. — Ты считаешь подготовку законченной?
— Я уверен в успехе, отец.
— Твоя вера меня не волнует. Это твоя проблема.
— Отец, — Хэмфри знал, что легко пьянеет, но уж очень хорош коньяк. — Это наша общая проблема. И я её решил! — он захихикал. — Эти болваны ждут на Рождество, а рванёт, ох, не могу, уже во вторник. Хэллоуин будет… настоящий! На загляденье. Порадуйся.
— Ты глуп, Хэмфри. И не желаешь с этим считаться.
— Ну-ну, отец. Я знаю, что ты никогда не любил меня. Но теперь… придётся полюбить. Я последний.
— Последний Говард.
Интонация, с какой прозвучали эти слова, и быстрый резкий, как удар, взгляд отца напугали и разозлили Хэмфри.
— Рассчитываешь пережить меня, да?
— Хотя бы.
Взгляд отца стал оценивающим, и Хэмфри понесло.
— Думаешь, со мной, как с Джонни? Не выйдет. Я не он.
— Да, — старик наконец отвёл взгляд от раскрасневшегося лица сына. — Ты не Джонатан. Иногда и глупец говорит умно. Ты пьян. Иди к себе.
Хэмфри понимал, что зарвался и потому послушно встал.
— Спокойной ночи, отец.
— Ступай.
Когда за Хэмфри закрылась дверь, старик Говард взял его рюмку и брезгливо выплеснул остаток в камин. Как этот болван пронюхал? Или просто догадался? Доказательств нет и быть не может. Но если эта пьянь распустит язык… Не вовремя убили Ротбуса. Сейчас бы его… мальчики очень даже пригодились. И Чак. Грина нет, телохранителей брать негде. Если только перекупить. Но какой дурак отдаст тебе самое надёжное и безотказное оружие? Для этого нужны очень серьёзные аргументы. И времени уже не остаётся. Всё ненадёжно, зыбко, на соплях и старых связях. Неужели он поторопился с Джонатаном? Или сделал вовремя, но не то? А какие были варианты? Упрятать в укромное место под надёжной охраной… Нет, слишком много расходов. Без подчинённых любой генерал — Говард непроизвольно скривил губы в презрительной насмешке — только обычный человек. Так что всё-таки всё правильно. Джонатан был слишком на виду и, дурак, искренне верил в свою значимость и всесильность. В этом самом кабинете…
…- Мы ещё можем отыграться, отец.
— Возможно. Но с новыми игроками. И не сейчас. Капитуляция подписана?
— Вопрос дней, отец. Но что с того?
Он кивает, разглядывая сына. Интересно, действительно ничего не понимает или играет? Игрок из Джонатана, конечно, слабый. Без подсказки и страховки вообще никакой. Намёка на новых игроков не понял? Или понял по-своему?
— Мелочь скинул?
— Конечно. Пусть кончают друг друга. Русские увидят — озвереют, будут стрелять дураков на месте
Он задумчиво кивает. Как всегда дурак считает подсказку своей выдумкой. Пусть считает. Конечно, убрать всех, кто сможет не просто сослаться на приказ, но указать приказавшего — это разумно. И сделать это их же руками — тоже. Самый надёжный свидетель — мертвец, а лучший тайник — костёр. Всё так.
— Нэтти поработал неплохо, — самодовольно продолжает Джонатан. — Нам хватит, чтобы начать всё сначала. Мы всегда устроимся. Были бы деньги.
— Ты веришь в то, что говоришь?
— Ну, отец, — глаза Джонатана хитро блеснули, — если ты против, отдай мне мою долю, и я буду решать свои проблемы сам.
Такое сочетание наглости с глупостью ошеломило его настолько, что он переспросил:
— Твою долю? В чём?
— Ну, отец, не надо. Я-то знаю, куда шёл весь конфискат и прочие выплаты. Всё это у меня. Это моё. Нэтти и его мальчики — мои люди. Взятое ими моё по праву.
— Что? — опять переспросил он. — Ты всё перевёл на свой счёт?
— Зачем? На служебные, разумеется, — Джонатан насмешливо хохочет. — Личными счетами распоряжаются члены семьи, а служебными — только я! Так что, не ссорься со мной, отец. Говарды должны быть вместе.
— Говарды не должны быть дураками, — он заставил себя говорить спокойно. — Когда русские отменят рабство…
— Они не посмеют.
— Вот как? И кто им помешает?
— Я. Мы нашпиговали транспортную сеть минами, по всей Алабаме не проехать. Без рабства хозяйства не работают, или им придётся самим кормить нас.
Хорошо, уводим разговор ещё дальше.
— Ну-ну. Скажи лучше, ты сделал всё, что я, — сейчас надо мягче, — советовал?
— Да. Весь научный комплекс, питомники, лагеря, Паласы, да, всё ликвидируем.
— Ещё не закончили?
— Я приказал. Этого достаточно…
… «Самодовольный болван», — вздохнул Говард, разглядывая огонь. Так ничего и не понял. Хотя… А было нужно, чтобы понимал? И сам себе ответил: нет. Понимание исполнителя нужно ровно настолько, чтобы не ошибался в исполнении. Да, ликвидировать удалось многое. Но не всё. И не всех. За лагерями, питомниками и прочими Паласами никто не заметил и научного комплекса. Да, там были весьма перспективные разработки, но было столь же ясно, что русские немедленно хапнут их себе по праву победителей. Уничтожение запасов и ценностей, чтобы не достались врагу, давняя и, надо признать, эффективная тактика. Достаточно вспомнить тех же русских, которые, отступая, сжигали и подрывали всё, что не могли увезти. Ну, так и ответили им тем же. Слишком многое вложено, чтобы это так запросто подарить. Не мне, так никому. Почему бы и нет? И «слоёным пирогом» по остаткам. Конечно, кое-кто успел сбежать и скрыться. Не опасно. И Джонатана он убрал вовремя…
…- Так как насчёт моей доли, отец? Я — Говард, и по закону третья часть всего моя. А захочу, так и всё. Понятно? Я — бригадный генерал, а ты… Я и не таких ломал.
Он спокойно смотрит на своего первенца. Да, придётся заняться этим уже сейчас, прямо здесь. Хорошо, что успел подготовиться.
— Твой брат пьёт, а ты? Уколы или таблетки?
— Не твоё дело! Ключи от сейфа, ну!
Он медленно полез в жилетный карман.
— Ну, раз такая… ситуация, — Джонатан улыбнулся, а он продолжал ровным спокойным голосом, разделяя слова паузами: — Трубкозуб… Глютамин…