Аналогичный мир - 3
Шрифт:
— Люся, — они лежали рядом в постели, её рука у него на груди. — Люся, может… я утомляю тебя? — нашёл он нужное слово. — Ну… этим.
— Нет, — Люся погладила его по груди. — Нет, Кирочка, мне… мне хорошо, когда у нас… это. Правда. Нет, я не знаю, отчего.
— Люся, а если мази больше класть?
— Ну, куда уж больше, она уже наружу проступает, нет, Кирочка, ты всё хорошо делаешь. Это я такая, — она вздохнула, — невезучая.
Вздохнул и Крис и, повернув голову, коснулся губами лба
— Люся, что мне сделать для тебя?
— Ой, Кирочка, — она вздохнула уже по-другому, не под плач, а под смех. — Мне так хорошо-о… Знаешь, когда я вот так, с тобой, я и бока не чувствую, — и хихикнула. — Вот если бы на работу не ходить…
— Ага, — подхватил Крис. — Встали, поели и снова легли.
Люся негромко засмеялась, потёрлась носом о его плечо.
— Ой, хорошо бы, Кирочка, да без работы есть будет нечего. Давай спать, да?
— Давай, — согласился Крис, хотя усталым себя не чувствовал. Странно, но после волны усталости не было. Мягкая блаженная пустота, покой, но не усталость.
— Кира, — уже совсем сонным голосом сказала Люся, — ты руку положи мне на бок, ладно?
— Да, конечно.
Он повернулся набок лицом к ней и мягко накрыл своей ладонью её повязку. Люся вздохнула, и он почувствовал, как обмякает, расслабляется её тело. Конечно, на боку спать неудобно, непривычно, но ничего, потерпит. И надо поговорить с Юрием Анатольевичем, попросить посмотреть Люсю. Он же врач, лечил Люсю, а если что будет нужно из еды там что-нибудь особенное, то сходить в город и купить — не проблема, деньги есть.
Под эти мысли Крис и заснул.
Рабочий день уже заканчивался. Аристов отдал Люсе пачку обработанных историй болезни.
— Это всё в регистратуру.
Картотеку он теперь ей не доверял, сам ею занимался, но в остальном… в остальном всё было как раньше. И Люся решила рискнуть.
— Юрий Анатольевич, я… я попросить вас хотела…
Она запнулась и покраснела так, что здоровая половина лица сравнялась по цвету с обожжённой.
Аристов поднял взгляд от своей рабочей тетради.
— И о чём? Ну, — и улыбнулся, — проси, раз хотела.
— Юрий Анатольевич, вы… вы не посмотрите меня? — и, увидев его удивление, заторопилась: — Меня бок совсем замучил, и мазь вдвое мажу, а не проходит, я ни спать, ни работать не могу.
— Да? — Аристов порывисто встал из-за стола. — Ну-ка, за ширму и раздевайся, посмотрим твой бок.
Люся послушно положила обратно на стол стопку папок и, расстёгивая на ходу халатик, пошла за ширму. Раздеваясь, она слышала, как щёлкает переключатель на селекторе, журчит вода из крана… Её давно не смотрели, с весны, и, когда Аристов вошёл за ширму, она прикрыла грудь руками.
— Нет,
Аристов снял повязку, стёр тампоном мазь. Люся затаила дыхание.
— Так больно, Люся? А так?
— Н-нет, — неуверенно ответила она, — как-то…
— Как? — терпеливо спросил Аристов.
— Ну-у, щекотно как-то.
— Так-так, понятно. Так, Люся. Так, что ты говоришь? Болит у тебя?
— Ну, не очень болит, ну, я не знаю, свербит, ну, прямо так бы и выдрала себе сама всё.
— Понятно. Ну, Люся, — голос у Аристова стал весёлый, — поздравляю.
— С чем? — изумилась Люся.
— С регенерацией, Люся. Ну-ка, постой так.
Он смазал ей бок — запах был новый, незнакомый — и наложил повязку.
— Вот так, зуд это снимет. Одевайся.
— Ага, ага.
Пока Аристов мыл руки, она быстро одевалась и слушала. Вот он вернулся к столу, зашелестел бумагами, карточку её ищет, что ли? Ре-ге-не-ра-ция… что это? Как он говорил, получается, что хорошо. Она застегнула халатик, завязала поясок и вышла из-за ширмы.
— Юрий Анатольевич… — робко начала она.
Он опять что-то писал и ответил, не поднимая головы.
— Вот, Люся, по этому рецепту возьмёшь в нашей аптеке, много не мажь.
— Ага.
— И покажись дерматологу. Если процесс общий, то и голову он затронет.
Люся ойкнула, и Аристов оторвался от письма, увидел её испуганные глаза и рассмеялся.
— Всё хорошо, Люся, прямо отлично, заживление у тебя началось. Поняла?
Она неуверенно кивнула. Взяла рецепт и спрятала его в карман халата, забрала стопку историй болезни.
— Спасибо, Юрий Анатольевич, так это в регистратуру, да?
— Да, Люся.
Люсе очень хотелось спросить, можно ли им, нет, ей жить как живёт, но не решилась и убежала.
Аристов, перебрав картотеку, достал Люсину карточку и только начал писать, как в дверь постучали. Так обычно стучали парни: мягко, даже вкрадчиво, но не услышать нельзя.
— Да, войдите.
И удивился, увидев Криса. После той ночи, когда он застал его с Люсей, они фактически не разговаривали. Не специально, а как-то само собой получалось. Крис был со смены, в халате и шапочке.
— Извините, что побеспокоил, Юрий Анатольевич, — осторожно начал Крис.
— Ничего, — кивнул Аристов. — Заходи. Что стряслось?
— Нет, спасибо, ничего особенного, — Крис вошёл в кабинет, прикрыв за собой дверь. — Я хотел только попросить вас. Посмотрите Люсю, пожалуйста. У неё… её бок беспокоит.
Аристов с невольной улыбкой кивнул.
— Я её уже посмотрел. Знаешь, что у неё? — Крис мотнул головой, с надеждой и страхом глядя на него. — Регенерация. Знаешь, что это такое?