Аналогичный мир - 3
Шрифт:
Когда Женя предложила Алисе отправиться спать, та не стала спорить. Пластинку с венком оставили на столе, чтобы было красиво. Алиса проверила, легли ли спать Линда, Мисс Рози, Спотти, Дрыгалка и Андрюша, и отправилась в вечерний поход в уборную и ванную.
Пока Женя укладывала Алису, Эркин быстренько перенёс свою сумку с вешалки в кладовку и сунул к остальным своим пакетам с подарками, а два апельсина принёс в спальню и спрятал под подушку Жени. Озорство это, конечно, но… он сам не понимал, зачем это сделал, но… сделал и всё. Два больших апельсина… запах апельсиновых корок… как он сводил его с ума в лагере
— Эркин, ты в душ?
— Да, — оторвался он от окна. — Я мигом.
— Хорошо, я пока посмотрю, что нам ещё завтра купить, — улыбнулась Женя.
В душе Эркин быстро разделся, засунул трусы в ящик для грязного, где уже лежали его портянки, рабочее полотенце и креповая рубашка. Много стирки накопилось. Надо будет и самому стирать, а то он свалил всё на Женю. Эркин задёрнул занавеску у душа и пустил воду. Уф, хорошо как! Даже потянуться чуть-чуть, вот так, и помять мышцы на руках и ногах, вот так… Ну, всё. Конечно, можно ещё пополоскаться, но Жене тоже помыться надо. Со вздохом Эркин выключил воду, раздвинул занавес и перешагнул на пушистый коврик, полукольцом окружавший душ. Коврики для ванной и уборной им подарили, и теперь что туда, что сюда можно босиком заходить: кафеля почти и не видно. Эркин сдёрнул с сушки большое — чуть меньше простыни — мохнатое полотенце, вытерся, ещё раз растеребил и вытер волосы, повесил на сушку и расправил полотенце, оглядел ванную. Вроде порядок. Ну вот, время позднее, Алиса спит, но… нет, не стоит нагишом. Он натянул старые джинсы и вышел из ванной.
Женя на кухне перебирала туески и банки и, когда он остановился в дверях, подняла голову и улыбнулась.
— Иди ложись, Эркин, я только уберу сейчас и тоже лягу.
Он кивнул, ответно улыбнулся и пошёл в спальню. Дурак он, конечно, Женя так устала за эти дни, а он вздумал…. Играться, апельсины подсовывать. В спальне он быстро разделся, убрал с кровати ковёр и лёг.
Когда Женя вошла в спальню, он лежал на спине, закрыв глаза, укрытый по грудь одеялом. Руки закинуты за голову, лицо спокойно. Женя тряхнула головой, распуская узел, сняла и бросила на пуф халатик, полезла под подушку за ночной рубашкой и… что это? Она вытащила из-под подушки два ярко-оранжевых больших апельсина. Апельсины?! Но… Женя, забыв о ночной рубашке, обернулась к Эркину.
— Эркин, это ты их положил? Зачем? Эркин? — он не отвечал, даже не шевелился, и тут Женя поняла, вспомнила. — Эркин, два больших апельсина, — сказала она по-английски, засмеялась и продолжила по-русски: — Да? Эркин, я же знаю, ты не спишь.
В щёлочку из-под ресниц Эркин видел её. Женя сидела передним на кровати с ногами, держа в растопыренных пальцах два апельсина, и смеялась, глядя на него. Он не выдержал и рывком сел, откинув одеяло.
— Женя, я… я не мог больше… я…
— Ты провокатор, — грозным шёпотом сказала Женя.
Эркин сразу же лёг перед ней поверх одеяла.
— Души меня! Ты всегда меня после этого душишь.
— Что?! — уже всерьёз возмутилась Женя. — Ты чего несёшь?
— Же-еня, — жалобно протянул Эркин, — ну, ты называешь меня
— Ах, ты мазохист этакий! — накинулась на него Женя.
Выронив апельсины, она тискала и тузила его. Эркин давился от смеха, но всё-таки спросил:
— А это кто?
— Кто «кто»? — не поняла Женя.
— Ну, ты меня назвала, как это… А, ма-зо-хи-ст.
— Потом объясню, — отмахнулась Женя.
Потому что она уже почему-то лежала на Эркине и обнимала его, а его руки гладили её спину и ягодицы.
— Ладно, потом, — не стал спорить Эркин, выгибаясь под Женей на арку. — Женя, хочешь в лошадки?
— Чего? — удивилась Женя и засмеялась. — Ты что, Эркин? Как это?
— А так, — он снова лёг и слегка приподнял её над собой, напряг мышцы. — А теперь садись на меня. Вот так. Тебе удобно? Ты на мои ноги обопрись.
Женя так растерялась, что молча подчинялась его рукам, двигавшим её. Эркин усадил Женю, войдя в неё легко и точно, взял её за руки и озорно улыбнулся.
— И поехали…. Шагом-шагом, рысью-рысью, и в галоп, — приговаривал он в такт толчкам по-английски, крепко упираясь в постель лопатками и ступнями. — Шагом-шагом, рысью-рысью, и в галоп…
Удивлённое смеющееся лицо Жени, подкатывающаяся, уже ощутимая волна, жар и холод, прокатывающиеся по спине… шагом-шагом, рысью-рысью, и в галоп… и в галоп… и судорожно цепляющиеся за него руки Жени, и её глаза… и в галоп… и в галоп…
Он лежал, переводя дыхание и щурясь на желтовато-белые, как сливки, колокольчики люстры. Женя лежала рядом с ним, он слышал её дыхание, ещё частое, но выравнивающееся, успокаивающееся. Было тихо и спокойно. Эркин вздохнул, успокаивая дыхание, и осторожно повернулся набок, лицом к Жене. Она лежала, закрыв глаза и улыбаясь. Эркин приподнялся на локте, разглядывая её. Да, это она, её матовая чуть смуглая кожа, маленькие и такие… аккуратные груди. Он вёл взглядом по её телу, и Женя, не открывая глаз, потягивалась под его взглядом. Мягким плавным движением он дотронулся до неё. Будто проверял: настоящая ли она, не сон ли это. Кончиками пальцев он гладил её плечи, грудь, живот, касался шеи, обводил контуры её губ и щёк…
— Господи, как хорошо, Эркин, — Женя блаженно вздохнула и потянулась.
Эркин счастливо улыбнулся. Женя открыла глаза и, увидев его лицо, тоже улыбнулась.
— А ты? Тебе хорошо, Эркин?
— Да, — сразу ответил он. — Лучше всех. Женя… Я посмотрю ещё, можно? Я так давно не видел тебя.
— Можно, — рассмеялась Женя. И серьёзно: — Тебе всё можно.
Эркин замер на секунду, осмысливая услышанное, а поняв, даже задохнулся.
— Женя… — наконец сумел он выговорить и повторил: — Женя…
Женя протянула руку и обняла его за шею, погладила по затылку, плечу.
— Какой ты красивый, Эркин.
— Да? — он словно удивился. — Я… я нравлюсь тебе?
— Ну конечно, — Женя рассмеялась. — Ты очень красивый. И я тоже тебя дано не видела.
— Смотри.
Эркин гибким движением встал на колени, быстро искоса посмотрел на трельяж.
— Женя, ты подвинься. Вот так, ага.
Он помог ей сесть, подсунув ей под спину обе подушки, ещё раз оглянулся на зеркала и отодвинулся к изножью кровати.