Аналогичный мир - 4
Шрифт:
— Слушай, парень сильно загнул насчёт зимы? Октябрь в середине, какая зима?
— Скорее всего русская, — флегматично ответил Фредди. — Снег у них уже лежит, ты же слышал. А в чём проблема?
— Плащ с подстёжкой?
— А почему нет? Пошли, Джонни, поздно уже.
Пошли, — Джонатан убрал лист с маршрутами и встал.
Вдвоём они вышли из конторы, погасив за собой свет. Джонатан включил сигнализацию и дважды повернул ключ в замке. Охранник внизу у входа с привычной лёгкостью щёлкнул каблуками и открыл дверь.
— До свидания,
— До свидания, — ответил, выходя, Джонатан.
Фредди, выходя следом, обменялся с охранником молчаливым улыбчивым кивком.
На улице снова моросило, и Джонатан махнул рукой, подзывая такси. Фредди подождал, пока он сядет, и, когда такси отъехало, спокойно остановил следующее. У каждого планы на ночь свои.
Положив на место трубку, Андрей победно посмотрел на Томку. — Уложился? Ай да я! Спасибо, Томушка, выручила, должник на всю жизнь.
— Трепач, — улыбнулась Томка и подставила ему щёку. — Целуй и выметайся, сейчас сменяться будут.
— Как скажешь, томушка, — Андрей чмокнул её в щёку и встал. — За мно не заржавеет.
— Иди уж, — засмеялась Томка. — Мне работать надо.
Когда Андрей вышел, неподвижно лежавшая Матвевна совсем не сонно сказала:
— А смотри, как он по-ихнему ловко чешет. Шпана шпаной, а язык знает.
— В угоне был, — пожала плечами Томка. — Там и нахватался.
Матвевна со вздохом встала и села к пульту со своей стороны. Пол-одиннадцатого — сейчас поедут со второй смены. А на ночную сколько выпускать? Ну, меньше десяти — это по-божески.
На улице Андрей с наслаждением, всей грудью вдохнул холодный воздух, победно вскинул и поймал ушанку.
— Чему радуешься? — окликнули его из кабины разворачивающегося у въездных ворот грузовика.
— Жить хорошо, Никодимыч! — весело отозвался Андрей, сворачивая в проулок.
Вот теперь, в самом деле, всё! Он всё сделал. Кроме уроков на завтра. А учебники… дома у него учебники, так что бегом и не оглядываясь. Чаю крепкого заварить и до полуночи… ну, как успеет, так успеет. Одну ночь не поспать… уполне возможно!
Безработной Женя бывала, а отпускницей ни разу. Чтоб не работать и деньги получать. С ума сойти! Но хлопот оказалось столько, что они с Эркином день-деньской крутились и всё время не успевали.
В понедельник встали по будильнику. Женя подняла Алису, они втроём позавтракали, и Женя повела дочь в школу, а Эркин взялся за большую уборку. Раз они мебель в большую комнату собираются покупать, то надо пол хорошо натереть, чтобы потом сразу поставить и больше не двигать. Он переоделся в рабские штаны, закатал штанины до колен и взялся за дело.
Привычные, давно нетрудные движения и спокойные мысли. Эркин, моя и натирая полы, отдраивая до блеска ванную и уборную, давно не вспоминал ни питомники, ни Паласы. Всё это ушло в такое прошлое, что не было уже ни обиды, ни ненависти,
Мягкий ласковый взгляд погладил его по спине, и Эркин, оборачиваясь, улыбнулся. Женя, в распахнутом пальто и сбитом на плечи платке, стояла в дверях, упираясь ладонями в косяки, и, улыбаясь, смотрела на него. Эркин встал и, не шлёпая, а мягко скользя босыми ступнями по полу, подошёл к ней. От Жени вкусно пахло морозом и свежим снегом, русским запахом, и Эркин окунулся в этот запах, обняв Женю прямо поверх пальто.
— Эркин, ты с ума сошёл, я с мороза…
— Мгм, — согласился сразу со всем Эркин, целуя её в висок и возле уха, чтобы не мешать ей говорить.
Женя тихо засмеялась.
— Ой, Эркин, ну да, я разденусь сейчас…
— Ага, — кивнул Эркин, помогая Жене сбросить на пол платок и пальто.
Его ладони скользили по телу Жени, отстёгивая, развязывая, распахивая и сбрасывания на пол. Сам он был только в рабских штанах, поэтому мимоходом дёрнул конец шнурка, распустив узел, и, качнув будрами, спустил штаны. А Женя всё смеялась и смеялась, они не оказались совсем голыми среди разбросанной по полу одежды.
— Мы сумасшедшие, да? — Женя обеими руками обняла его за шею.
Эркин вместо ответа мягко поднял её на руки и, перешагнув через одёжный ворох, вышел в прихожую.
— А теперь куда? — спросила Женя.
— А куда хочешь, — весело ответил Эркин. — Квартира большая. Мне с тобой везде хорошо.
— Мне тоже, — Женя поцеловала его в щёку и стала рассуждать: — К Алиске не стоит.
— Угу, — кивнул Эркин.
— В кухне неудобно, — продолжала Женя. — На лоджии холодно.
— Давай в ванную, — предложил Эркин.
Женя засмеялась.
— Нет, я тогда до вечера не просохну.
— А в маленькой? — спросил Эркин. — Андрей не обидится, и там диван щекотный.
— Какой диван? — удивилась женя.
— Ну, с ворсом, — объяснил Эркин, уже входя в большую комнату, залитую белым снежным светом.
— А ему и говорить не надо, — сказала Женя. — Мы же потом всё уберём.
— Ага, конечно, женя, — Эркин коленом толкнул дверь, входя в маленькую комнату.
Вчера, думая, что Андрей заночует у них, Женя задёрнула шторы, и в комнате было полутемно. И Эркин, положив Женю на диван, подошёл к окну. Решительным, даже резким рывком раздвинул шторы и обернулся.
Женя сидела на диване с ногами боком к нему и вынимала из узла шпильки.
— Да? — лукаво улыбнулась она ему. — Тебе так больше нравится?
— Да, — кивнул Эркин. — Да, Женя.
Он подошёл к дивану и гибко опустился на колени. Женя порывисто наклонилась к нему, и её волосы накрыли их. Эркин счастливо засмеялся, целуя Женю. Он целовал её, дышал её телом, и Женя то откидывалась назад, отбрасывая волосы, то снова наклонялась к нему, накрывая волосами, и его обдавало то светом, то тьмой.