Аналогичный мир
Шрифт:
— Стоп, это двадцать третий?
— Седрик, он?
— Похоже, да.
— С пастухами он не контачит, давно заметно, но чтоб такое…
— Это какой сволочью надо быть, чтоб кормовые зажилить…
— Ну, пропил, понятно, с кем не бывает…
— Насчёт пропоя потом. Давайте сейчас с этим решать.
— Да, а почему тайком?
— На такое и мы бы дали.
— Они отдали свои пайки. Свои, понятно?
— Хреново.
— Для русских это золотое дно.
— Да, расизм
— Точно. Прицепятся, и мало никому не будет.
— Что делаем?
— Твои предложения?
— Суд чести.
— Не круто?
— Ждать, пока его цветные прирежут?
— Точно. Тогда пойдут всех мотать.
— И ещё. О том же. Как цветные после этого на нас смотрят.
— Да, вот стервец! Ведь всех замарал.
— Если русские начнут шерстить, цветные, думаешь, молчать будут?
— Да что они знают?
— Ага, как же! Больше, чем ты думаешь.
— И больше, чем мы о них.
— Фред прав. Хотим спокойный тыл — надо самим чиститься. Эта сволочь нас всех подставила. Заваруху помните?
— Не поминай на ночь.
— Чудом отсиделись.
— Да, здесь не отсидимся.
— То-то. А у этих ещё и ножи у всех.
— И тоже за полгода обучились кое-чему.
— Да, Фред прав.
— Суд чести.
— А дальше — как он решит.
— Но уж по всем правилам.
— А ты думал.
— Ладно. С этим решили.
— Да, суд чести.
— Все согласны? Тогда когда собираемся?
— Задача.
— При русских не хотелось бы.
— А особо затянешь, он цветных стронет.
— Да, если те в раскрутку пойдут…
— И ещё… Русские кого-то ищут.
— Тоже новость!
— Через три дня пойдут аресты. Русские ждут, пока привезут ордера и розыскные карты.
— Хреново.
— Почему? У нас своя игра, у них своя.
— И мы в ней картами?!
— А ты кем хотел?
— Кого они ищут?
— Через три дня узнаем.
— Значит, ждём?
— Да.
— Сейчас шебуршаться — только внимание привлечь.
— Хорошо. У парней есть сейчас еда?
— Да, им собрали на неделю.
— Надо им сказать, чтобы жили отдельно.
— Об этом они без тебя догадались.
— Да, они сразу поселились в восемнадцатом. Он пустой.
— А за Седриком приглядеть надо. У этого дерьма хватит дури побежать жаловаться.
— Бойкот снимаем?
— Держим на дистанции.
— Идёт.
— Ладно.
— Значит, всё.
— Да, ты там что-то насчёт пропоя говорил. К чему это?
— А это к тому же. Цветные видят, как мы пьём и пропиваемся. Стоит ли у них на глазах?
— А не всё ли тебе равно, что они там о нас думают?
— Когда пастухи привязывают своего старшего ковбоя к
— Было дело!
— Я тоже видел.
Негромко засмеялись.
— Что ж, может, ты и прав, Фредди.
— Об этом подумаем в другой раз.
— Да, два дела сразу не делают.
— И стрелять, и ещё думать в кого…Для ковбоя слишком сложно. Нет, это не по моим мозгам.
— Но подумаем на досуге.
Не спеша, попыхивая сигаретами, расходились. Кто к своим загонам, кто в посёлок. Фредди ещё раз обошёл стадо и пошёл спать. Домой. Что ж, пусть пройдут эти три дня, а там… там видно будет.
Остаток ночи прошёл спокойно.
Вернувшись из ночного, Эркин критически оглядел котелок с варевом и полез во вьюк с продуктами. Фредди с еле заметной улыбкой наблюдал за ним. Обнаружив полный мешок крупы, Эркин резко обернулся к Фредди, но был остановлен вопросом:
— Ты свой выигрыш за Шекспира на что потратил?
Эркин опустил глаза, и Фредди ответил сам:
— На мясо. А зачем? Мяса-то у нас много.
— Мой выигрыш — моё дело, — с тихим бешенством ответил Эркин.
— Тогда не суй нос в мои дела. Понял? Или ещё что надо объяснить? — Фредди подождал ответа, но, так как Эркин молчал, спросил уже другим тоном. — А Эндрю где?
— Жратву учует — придёт, — всё ещё зло ответил Эркин, садясь к костру и раскладывая варево по мискам.
И действительно, когда он шлёпнул в миску Андрея последнюю ложку, тот влетел под навес.
— Фу! Вы уже по второй, что ли?
— По третьей, — буркнул Эркин.
Андрей недоумённо посмотрел на него и принялся за еду.
— В ночном тихо было? — спросил Фредди.
— Некому шуметь, — Эркин говорил уже спокойнее. — Парням мы всё передали. Ждём, пока не выйдем отсюда. А там он за всё ответит.
Фредди согласно кивнул.
Утро шло своим чередом. Кто хочет, тот и на скаку спит, а кому надо, тот и на отдыхе себе занятие найдёт. Ковбойский город жил обычной жизнью, когда каждому до себя и только богу до всех. Если он есть, конечно. Впрочем, вопрос его существования никогда не занимал ковбоев. Как-то находились более интересные темы.
На проехавший вдоль посёлка русский военный грузовик внимание, конечно, обратили. Но пока думали да приглядывались… словом, когда шофёр вылез из кабины, то сразу увидел двух ковбоев, которые против обыкновения с ходу завязали беседу. Вернее, объяснялся один — высокий белый парень, с виду совсем мальчишка, а второй — рослый индеец — крутился вокруг грузовика, заглядывая под брезент.
Когда к беседующим подошёл офицер, Андрей скромно отступил на два шага. Эркин встал на мгновение рядом.