Аналогичный мир
Шрифт:
— Да, сколько вас? — спросили их вдогонку.
— Четверо, — лёгким шлепком между лопаток Фредди помог Джонатану выйти из кухни и, обернувшись, подмигнул повару. — Прямо с перегона. Ясно?
Повар расплылся в широкой улыбке.
— Спиртное с собой?
— Не хватит — закажем, — порадовал его Фредди, покидая кухню.
По внутренней лестнице Фредди и Джонатан поднялись на второй этаж.
— Двадцать первый, надеюсь? — Фредди уверенно шёл пол коридору.
— Иначе как в люксе ты не можешь? —
— Так и думал. А ты сам?
— Я при грузовике, в «Приме». И тоже в двадцать первом.
Фредди открыл дверь, и они вошли в номер.
Гостиная двухкомнатного люкса была пуста. Вдоль стены аккуратно лежали вьюки, у двери в углу под вешалкой стояли две пары вымытых рабских сапог. Фредди ловко бросил свою шляпу на вешалку рядом с шляпами парней и огляделся с прежним выражением победителя.
— А где парни? — Джонатан повесил шляпу и расстегнул куртку.
Фредди, неожиданно мягко ступая, подошёл к двери в спальню, заглянул туда и остался стоять в дверях. Джонатан подошёл к нему и встал рядом.
На огромной, почти квадратной кровати — чтоб хоть вдоль, хоть поперёк больше поместилось — такие номера часто снимают вскладчину — спали оба парня. Они легли, не раздеваясь, прямо поверх покрывала. Только разулись и вытащили рубашки из джинсов. Андрей на боку, по-детски подложив обе ладони под щёку. Эркин на спине, закинув руки за голову. Когда Фредди и Джонатан встали в дверях, Эркин приоткрыл один глаз, посмотрел на них и опять закрыл.
Джонатан открыл было рот, повернулся к Фредди, увидел его лицо и сказал совсем не то, что собирался:
— Они?
Фредди молча кивнул. И мягко отступил, потянув за собой Джонатана и бесшумно прикрыв дверь спальни.
— Пусть спят, Джонни. Кто же ещё, конечно, они.
— Всё они?
— Думаю, да.
Он говорил теперь тихо, и его улыбка стала иной. Мягкой и какой-то задумчивой.
Фредди снял и повесил куртку и с наслаждением потянулся, упираясь кулаками в поясницу.
— Посидим, Джонни. Расслабимся. Разуться тоже, что ли?
— Расслабиться бы неплохо, — негромко рассмеялся Джонатан, вешая куртку. — Парней не разбудим?
— Пока едой не запахнет, будут спать, — Фредди решительно снял сапоги и поставил их рядом с сапогами парней.
— Тогда и носки сними, если уж хочешь расслабляться.
— А то! Разувайся, Джонни, ноги тоже должны отдыхать. Твоей фляги нам до ужина хватит, а там пошлём за чем-нибудь.
Джонатан кивнул, стаскивая сапоги. Прошёл к столу и поставил флягу, свинтил стаканчики. Фредди закрыл ставни и опустил шторы.
— Ну вот, Джонни. Можем отдыхать.
Они сели к столу. Джонатан налил коньяк. Фредди бросил на стол пачку сигарет, взял стаканчик и, уже смакуя, сделал глоток.
— Ошарашил ты меня, Фредди, — Джонатан, улыбаясь,
— Ты меня не видел, Джонни. Я до сих пор как в тумане.
— Я вижу. Как же они это провернули? Ведь никаких концов не оставили.
— Ушлые ребятки, Джонни. Всего навидались. Всего хлебанули.
— Кто знает об этом?
— Я уже думал, Джонни. Их не считаем, остаются трое. Я, ты…
— И кто третий?
Лицо Фредди оставалось прежним, только настороженно прищурились глаза.
— Тот чёрный, телохранитель. Когда я ехал с деньгами, я встретил его.
— Ты вроде говорил.
— Может быть. Беседа у нас была короткая, но бурная. С нюансами и инцидентами. Он обвинил меня…
— Обвинял тебя?!
— Не перебивай и не ори. Он обвинил меня, что я отдал приказ парням и уехал, обеспечивая себе алиби.
— Про карту он тоже знает?
— Знает о её существовании. Не знаю, насколько ознакомлен с содержанием. Без карты на его слова можно накласть. Но парней он видел. Он не может взять на крючок меня, но…
— Избавь меня от школьных разъяснений. — Джонатан холодно улыбнулся. — Мы давно договорились, что долги, как и доходы, у нас общие.
Фредди кивнул:
— Здесь парней я прикрою, но потом…
— Я сказал, Фредди. Азбуку я давно выучил. Но два дела сразу не делают.
— Теперь азбуку излагаешь ты. Кстати, я тоже решил проверить. Крыса мог и сблефовать. Он угрожал и тебе, — Фредди отхлебнул, погонял коньяк во рту, проглотил и улыбнулся, — и парням.
— И как ты проверил?
— Чтением. Джонни, я всю ночь читал. Ты помнишь, там у русских на столе были карты Уорринга. С подшитыми бумажками.
— Заметил краем глаза.
— А я посмотрел на них, пока искали мою. Так вот, к моей была подшита вот такая пачка, — Фредди показал Джонатану разведённые до упора большой и указательный пальцы.
— Привираешь, ковбой.
— За десять-то лет?! Каждое дело на отдельном листке. С номерами счетов и датами. И с подробным описанием твоего участия. Даже фамилия твоя подчёркнута. Я прикинул… Так, не входя в подробности и опуская мелочёвку, только по тем бумажкам ты дважды «чрезвычайно опасен» и три пожизненных. Ну, и у меня. «Чрезвычайно опасен» трижды и пожизненных пять.
— Не хило, — улыбнулся Джонатан.
— За десять-то лет, — повторил Фредди. — Аккуратист был Крыса. И, похоже, не за мной одним он приглядывал. Но приехал ко мне первому.
— Остальные должны быть благодарны.
— Во-первых, я не нуждаюсь в популярности, Джонни. Такой, во всяком случае. Во-вторых, их карты у русских. Благодарность боком может выйти.
— Да. Я как-то не подумал об этом. Ну что ж, зацепить меня…
— Нас, Джонни. Нас зацепить не за что. Срезаны крючки, понимаешь?