Анархист
Шрифт:
Инкубаторский взвизгнул, поворачиваясь к задержанному:
– Конечно ответишь, куда денешься! Только сначала обыск проведем.
Он обернулся:
– Понятые, пройдите сюда.
– Могу я узнать, в чем подозреваюсь?
Пальцы омоновца сильнее сжали волосы. Крепыш посмотрел поверх Махновского плеча, покачал головой, хватка чуть ослабла.
– Узнаешь. А пока стой молча, прохлаждайся.
Катя еще спала, утомленная солнышком по имени Игореша. Хотя утомлял маму Игореша ночью, поэтому «скорей Луна». Сынуля обзаводился зубками и помочь ему в этом деле родители не могли, разве что меняли друг друга в процессе укачивания. В 7-00, удивляясь тишине, Дмитрий прошел на кухню, заварил кофе. Кофейные зерна молол сам, не доверяя молотому в пачках. мало ли чего туда положат. Кофе растворимый не признавал вообще - ни вкуса, ни эффекта. То ли дело ароматные зерна! Их не подделаешь. Глоток, другой горячей жидкости и голова
– А вот нам посредники сгодятся.
– сказал Дмитрий.
– Что говоришь?
– отозвалась Катя с другой комнаты.
– Я говорю, похоже знаю, где Игоря искать! Надо установку сделать.
– Тихо, нашего разбудишь.
– совсем не тихим голосом потребовала жена. Похоже, уши заложило.
– Уезжаешь?
– Да, чуть позже.
– Только знаний наберусь, - тихо добавил Дмитрий.
– Об отправлении культа в местах не столь отдаленных.
Иверский монастырь находился всего в десятке километрах от города. Сориентировавшись по скромному знаку, Кабанов крутанул рулем направо. Дорога сузилась в два раза, но в той же степени стала ровнее. Еще пятнадцать минут под шорох шин, разбавленный хрустом гранат, в тени берез, стройнящихся по обеим сторонам дороги, и Дмитрию открылся вид на золотые купола. Кабанов оставил зубило на площадке неподалеку от знака автобусной остановки. До центральных ворот метров 100. Шагая по гравийной дорожке, Дмитрий осмотрелся. Вокруг монастыря стена из серого камня высотой 2 метра, местами над ней нависали кроны монастырских деревьев. Ворота двойные: внешние нараспашку - дубовые, обитые железом, внутренние - из кованого прутка, створки соединены массивным замком, но в правой открыта калитка. Прихожан было немного, вечерняя служба начиналась через час. Кабанов прошел в калитку, бросив взгляд на окно кирпичной пристройки. В окне надувал щеки и хмурил брови охранник. Все правильно, как же без охраны, а как девки дурные с концертом заявятся? По интернетданным охранников набирают из мирян. Странное словосочетание - охранник и мирянин. Просматривая сайты, Дмитрий сделал вывод: монастырь - тот же хозяйствующий субъект под патронажем государства. Хотя, если вдуматься, все мы под его патронажем, подумал тогда Дима, только такие как Махно не желают признавать это.
– Мил человек, подай на пропитание.
Дмитрий обернулся. Нищий, если так можно было назвать пожилого мужика с кирпичным с лицом, смотрел колючими глазами, несмотря на худобу, голодным не выглядел. Под мышкой костыль, левая нога обмотана грязной тряпкой, на груди табличка «Подайте инвалиду, люди добрые!».Подошел как тихо, инвалид!
Кабанов никогда ни у кого ничего не просил и к нищим относился соответственно, но сейчас подать и спросить про дела монастырские сам бог велел. Нищий прищурился, по скулам пробежали желваки. Нет, решил Дмитрий, такой информатор нам не нужен - явно сиделец бывалый и по зэковскому табелю о рангах повыше мужика званием числился. Спросишь и сам на подозрении будешь, а ответа честного не получишь.
– Службу сегодня … вести будет?
– задал Дмитрий нейтральный вопрос, вытаскивая из кармана стольник.
У нищего заточки в глазах пропали, лицо смягчилось.
– Он, мил человек. А ты впервой здесь?
– Да, от людей слышал про монастырь.
– Дмитрий чуть акцентировал «людей».
– Вот проездом заскочил.
Инвалид переставил костыль под другую руку, вес тела перенес на «больную» ногу, сказал:
– Ты осмотрись, если особо никто не ждет, оставайся, здесь по-людски друг к другу относятся.
Осмотреться - это то, что нужно. И Кабанов прогулялся по монастырю, осмотрелся. Надо признать, субъект оправдывал название «хозяйствующий»:грядки с зеленью, каркасы теплиц, у самой стены приземистые строения, не иначе хранилища, а может и животноводческий комплекс - кто их, монахов, не хлебом единым питаются наверно.
К двери в храм потянулись прихожане, Дмитрий слился с народа, зашел внутрь. Специфический запах - ладан, воск, и ощущение сжатости воздуха, монотонные приятные звуки, общая сумеречность и золото икон. Даже не считавший себя внушаемым, Дмитрий почувствовал благость на душе. Антураж для страждущих? Все не так-то просто! Или просто, да не так, как
Горели свечи на алтаре, служитель бормотал молитву, прихожане крестились и отбивали поклоны. Женщины в платках, преимущественно за 50, несколько мужчин и подростков. У каждого своя беда, счастливые сюда не ходят.
Одно время Дмитрий рассуждал «бог наказал», почему бог наказывает хороших людей? И т. д. А если подумать и принять, что бог не наказывает. А наоборот бог только дарует. Почему тогда вдруг например заболевает смертельной болезнью хороший человек. Во-первых, а хороший ли? А может в потемках души сидит нелюдь? нет действительно хороший, тогда может, он курит или пьет, насилует оболочку? Тогда и речи о наказании нет - естественный износ. А если и хороший и не пьет, не курит? А гены? Бог то тут причем? Предки нахулиганили, либо в такие условия попали, когда имунная система не выдержала, и приходится расплачиваться невинным. И опять же причем здесь вина? А если взять катастрофы? Летит лайнер, на борту, как говорятся, женщины старики и дети, можно подумать призывной возраст мужчин …, и здесь авария, катастрофа, взрыв. «Погибли пассажиры и члены экипажа». Так здесь бог при чем? Кто-то где-то не углядел, допустил ошибку, так не бог его действиями руководил - сознание! Не карает бог! Что если он просто к кому-то ближе и помогает этому кому побыстрее. Бог один, а детей много. Детей, не рабов. А вот представлений о боге столько же сколько людей на свете, каждый его чуточку по-разному представляет. А уж совсем по-разному так это религии. Вот к религиям у Кабанова отношение было неоднозначное. С одной стороны, если они есть, значит, нужны. С другой стороны - слишком сильна экономическая составляющая, слишком часто греховность обнаруживается у тех, кому по званию не положено грешить.
В зал вошли двое монахов. Один держал раскрытую книгу, второй икону. Занятый размышлениями Дмитрий без всякого удивления узнал в первом Гария. По сравнению с тем парнем с фотографии из 90-х, Игорь конечно, погрузнел, борода, наполовину седые волосы тоже затрудняли идентификацию, но даже в сутане Кабанов уловил сходство по фигуре. Вглядевшись в лицо, отметил знакомые по фото черты лица. Вот так - нашел с первого раза, подумал Дмитрий. Нашел и что дальше? Махно сидит, сейчас из него жилы вытаскивают. Вполне в реальном смысле. По таким делам не церемонятся, прокуратура повязку у Фемиды одалживает. Чтобы выдержать, надо быть не просто терминатором, надо быть терминатором со стертой памятью и десятикратным запасом прочности. Как там в легендарном фильме герой Шварценеггера говорил: «я не чувствую боль, я чувствую урон». Хотя сейчас не те времена, возможно, преувеличиваю. Для обвинения нужно допросить с адвокатом, пусть и предоставленным бесплатно, все равно лишний свидетель. Конечно, пытают, чего там, разве что аккуратно, без следов на открытых частях. В свое время током пытали – крутили динамомашину типа той, что в кино саперы пользуются. Ничего, никто не умер.
Дмитрий взял клочок бумаги и карандаш с подсвечника. Написал несколько строк, положил к запискам верующих.
– Привет, друг! А почему без ордена или там медали завалящей?
Дмитрий приветствовал Караваева. Они встретились через два дня после задержания Махно возле здания ГУВД. Дул легкий ветерок, вечернее небо …. Только Юрий выглядел хмурым.
– Дадут нам всем по ордену с закруткой на спине, друг!
– Что так, Юра?
– А вот так! Теперь меня все крайним сделали. Когда я твою информацию предоставил, все начальнички лбы нахмурили, щеки надули, так, эдак: «А ведь верно! Он и есть! Готовим операцию по задержанию!»
– И?
– не сдержал улыбки Кабанов.
– И собрали все что было на Нестерова, омон-момон, фсб, все как полагается. Утром на хату, Нестеров открывает в одних трусах, его ластают, он кричит «Сдаемсю!» Обыск, все как положено. И голяк.
– Дальше.
– Дальше Нестерова в ГУВД, только приготовились, гм, расспрашивать, адвокат нарисовался.
– Когда это адвокат мешал, гм, расспрашивать?
– удивился Дмитрий.
– Пораспрашивали, потом рапорт кинули, типа, при задержании пострадал.
– В том то и дело, адвокат позвонил по каким только мог телефонам и попросил ютуб посмотреть, а там как раз сцена задержания.
– Херня какая-то.
– Дмитрий ушам не поверил.
– Кто-то из ваших снимал и в интернет слил?
– Совсем уж за идиотов не держи российских полицейских!
– улыбнулся Караваев.
– Никто из наших снимал, Нестеров оказывается камеру к ноутбуку подключил и прямую трансляцию организовал. Для этого, сверкая шрамами, в трусах группу захвата вышел встречать.