Анархия. Начало

Хасс Дж. Э.

Мы кончаем вместе как бог и богиня. Как принц и принцесса. Как герой и злодей. Мы испытываем блаженство, каким оно и должно быть, пока он не толкает меня на кровать вниз лицом и не кончает мне на спину. Когда его горячая сперма вытекает до последней капли, он обрушивается на меня. Машинально тянется ко мне и сгребает меня в свои объятия, как будто я какое-то сокровище.

— Ты — мое начало, — говорю я.

— А ты — мой конец, Молли. С тобой все заканчивается.

— С нами, — поправляю я его.

— С нами, — повторяет он.

— Ты спас меня, Альфа.

— Нет, —

говорит он, целуя меня в шею и прикусывая мочку моего уха. — Я никого не спасал. Ты сама себя спасла. Никогда не забывай об этом. Ты — супергерой, обладающий всей силой, а я — ничто без тебя.

Встань на колени

Глава 33

Линкольн

(Парень на байке)

Я наблюдаю, как она спит. Слежу за тем, как поднимается и опускается ее грудь, и ощущаю ее жизненную силу в своих руках, крепко прижимая к себе. Это завершенность. Целостность. Это вздох облегчения и расслабление, которые я не могу описать, потому что я никогда не ощущал такого прежде.

После того, как мы взорвали Школу Одаренных, Томас оставил нас с Кейсом на обочине. Он пошел своей дорогой, а мы своей. Было опасно вновь показываться в Кафедрал Сити всем вместе. Но, образно говоря, Томас не был… частью системы. Он был частью Одаренных с рождения. У него не было семьи, в отличие от нас с Кейсом.

Мы больше его не видели. Мы общались с ним посредством электронной почты и телефона, и на этом все. Нас с Кейсом подобрал у обочины дальнобойщик. И когда вернулись в город, мы все рассказали его родителям, властям же мы предоставили другую версию. Мы выдумали историю, которая выглядела чудовищно и душераздирающе. Мы и в самом деле пережили все эти страдания, так что это не было ложью.

Но все, что мы сделали с тех пор, было ложью.

Рано или поздно Молли узнает. Она немного знает о проекте, например, кто она для меня и кто я для нее, но не имеет представления о причинах. Именно это прячем Кейс, Томас и я. Причины.

Странно, она ведь такая проницательная. Все эти ее фантазии о супергероях очень милые. Но она даже не представляет, насколько близка к правде. Только это не та правда, которую она представляет в своих фантазиях о супергероях, справедливости и правопорядке.

Я смотрю на ее обнаженное тело. В комнате не жарко, отопление не включено, но я генерирую огромное количество тепла через свои руки. Ее идеальная грудь купается в их янтарно-желтом сиянии, и она слегка потеет от моих прикосновений. Я наклоняюсь и целую ее макушку, внезапно ощущая себя собственником. Она должна поехать домой со мной. Не могу представить, что со мной будет, если я не буду знать, где она находится каждую минуту каждого гребаного дня.

Тебе стоит

стыдиться этого, Линкольн.

Я знаю, что должен, но мне не стыдно. Я хочу этого, я всегда ее желал. Одаренные хорошо поработали надо мной. Я влюбился в нее. Я влюбился в ее добрые карие глаза, смотрящие на меня снизу-вверх, когда ей было пять. Как раз тогда, когда они начали превращать ее в мою убийцу.

Прежде чем Кейс и я появились, эксперимент Альфа уже продвинулся достаточно далеко. Десятилетия исследований и развития. Десятилетия провалов и успехов. Но никто из них до Молли не завладевал сердцем Альфы.

Кейс ненавидел свою Омегу. Томас убил всех своих — эта хрень с интоксикацией никогда не срабатывала с ним. Это и сделало его нашим лидером. Томас был абсолютным провалом Одаренных, и, если бы он не был так важен для проекта, они убили бы его еще до того, как ему исполнилось десять. Интоксикация, которая удерживала Кейса и меня от того, чтобы причинить вред Омегам, не имела никакого воздействия на Томаса. По крайней мере, не такое, которое имело бы значение. Он мог убивать без разбора, и ему для этого даже не нужно было личного присутствия. Он оказался первой жертвой Проекта Супер-Альфа, и его биологические модификации оказались весьма значимыми.

Они заблокировали большинство его эмоциональных реакций, например, способность сопереживать или вообще весь этот его мне-на-все-насрать ген. Я так это называю.

Если бы он следовал плану и делал инъекции регулярно все эти годы, как Кейс и я, тогда бы он был не способен убить меня. Он мог бы запустить процесс настолько далеко, насколько захотел бы. Но кто знает, делал ли он это? Мы не виделись с ним. Для нас он был лишь голосом в телефоне и текстом в электронных сообщениях.

Но мы с Кейсом решили, что если не сможем доверять ему, тогда нам придется сдаться. Нам нужен Томас, чтобы завершить наш план мести. Поэтому мы решили рискнуть.

Кейс и я были менее исключительными примерами программы Одаренных. Мы подверглись тем же модификациям, но на более контролируемом уровне. Томас не настолько заботливый, и я не представляю, как он отреагирует, если я приведу Молли домой.

Но она, определенно, отправится домой со мной.

Она ворочается, как будто во сне может почувствовать, что ее жизнь меняется. Я снова целую ее в голову. В этот раз Томас не заберет ее у меня. Я этого не допущу.

— Почему ты не спишь? — спрашивает она, поворачиваясь ко мне лицом.

— Мои руки светятся. Это меня отвлекает.

— Тогда надень свои перчатки и засыпай.

— Нет, — говорю я, целуя ее в губы. — Ты сказала, что тебе нравится чувствовать мои прикосновения, а я хочу дать тебе все, что ты хочешь.

Она улыбается, ее глаза все еще закрыты.

— М-м-м. Я люблю тебя, — сонно шепчет она.

Придержи эту мысль, думаю я про себя. Придержи эту мысль, девчонка с пушкой. Потому что скоро я превращусь в длительную череду разочарований. И, несмотря на то, что я люблю ее больше, чем самого себя, у меня все еще остается работа, которую я должен завершить.