Анасейма
Шрифт:
Марина тронула струну и сморщилась, когда она отозвалась тонким звоном.
– Папа сказал, что я нетерпеливая, и у меня слишком маленькие пальцы.
– Это с возрастом проходит. Научить?
Марина недоверчиво сощурилась.
– А давай.
Всю неделю, что Дуги прожил в «скворечнике», они виделись каждый день. Правда одолеть гитару Марина так и не смогла, но охотно слушала, как на ней играет сам нелюдимый постоялец. Голос у него оказался необычный, хриплый, с раскатистым рыком, напоминающим рёв моря во время шторма. Песни он пел странные: об утопленниках, хищных русалках, затопленных галеонах, наполненных пиратским золотом, морских духах, заманивающих людей
Марина больше не вздрагивала, когда он называл её Анасеймой, теперь он обращался к ней только так и каждый раз хитро прищуривался. Как-то сразу она перешла с ним в беседе на «ты», и это не смущало Дуги, а Марина по-другому и не могла. Он был словно вне возраста и общественных норм.
Если Марина видела его на пирсе, то всегда подходила, садилась рядом и смотрела на море, не нарушая задумчивость беседой. Дуги сидел неподвижно, прикрыв веки и слегка улыбаясь. Если вскрикивала чайка, то немного поворачивал голову в сторону крика, едва заметно реагировал и на гудок катера или окрик спасателя с вышки. По его поведению Марина научилась вычислять приближение дельфинов. Дуги оставался неподвижным, но в углах губ появлялась рассеянная улыбка, потом он приоткрывал необычные лазурные глаза и всматривался вдаль. Марина обожала дельфинов, а вот отдыхающие иногда принимали их за акул, истошно вопили и улепётывали на берег.
Иногда Марина первая орала: «Акулы!», и наблюдала возникшую панику, громко хохоча.
Дуги редко вступал в беседу, а если и заговаривал, то обычно произносил что-то понятное только ему самому. Зато с морем он общался, как с живым существом. Понаблюдав за одной из таких бесед, Марина окончательно прониклась к Дуги симпатией. С морем она тоже общалась, ласково и откровенно, доверяя свои мысли и тайны.
После перелома рука успела восстановиться, и Марина снова плавала, отдаляясь от берега довольно далеко. Сделав большой крюк, она выбралась на песок, мышцы ныли от усталости, глаза покраснели.
Татьяна дождалась её и насмешливо поинтересовалась:
– Может, позовёшь Дуги на ужин?
Марина стянула тяжёлые волосы жгутом и выжала воду.
– Он всё равно не пойдёт. Но оставь ему пару пирожков под салфеткой.
Татьяна взяла пустую корзину, и подозвала Инну.
– Завтра уезжают дети из «Восхода», нужно успеть продырявить куриных богов.
«Восходом» называлась небольшая база отдыха, ещё советской постройки. Большинство домиков развалились под гнётом прожитых лет, но парочка ещё кое-как стояла. В них-то и заселялись устойчивые к отсутствию комфорта и непривередливые спортсмены. Чаще всего на базе жили приезжие легкоатлеты или волейболисты. Занятия на песке входили в их план тренировок.
Марина приостановилась.
– Мам, ну они же не действуют, раз ненастоящие? То есть мы их обманываем? Сколько бы желаний ни загадали, они не сбудутся, потому что куриные боги невсамделишные?
Татьяна отрицательно покачала головой.
– То, во что ты веришь, то и настоящее. Многое существует только потому, что кто-то это придумал.
Инна нахмурилась. С каждым годом странные изречения всё больше ставили её в тупик, если раньше она просто не задумывалась над ними, теперь же дотошно допытывалась, что мама имела в виду. Если у Татьяны не находилось рациональное объяснение, а чаще всего так и было, Инна отказывалась в это верить и раздражалась, как только Татьяна изрекала очередную размытую истину.
Обычно с ребятами из «Восхода» Марина не общалась, продавала им ракушки, на этом их общение и
Каждое утро спортсмены совершали пробежку вдоль берега моря, разминались самостоятельно и только потом приходил их тренер.
Марина любила утреннее море. Собрав ракушки, усаживалась на пирсе и наслаждалась ласковым солнцем.
Пару дней спортсмены приглядывались к местной девчонке, увешанной бусами из ракушек, и в ковбойской плетёной шляпе, а потом решили познакомиться. Марина не особенно жаждала общения, ей вполне хватало моря, но ребята оказались настойчивыми и ежедневно заводили беседу. На вид они казались старше, но разница в несколько лет их не смущала.
Если бы Марина знала, чем закончится это временное приятельство, никогда бы с ними не заговорила и не пошла бы искать вход в подземное царство песочных джиннов. Пусть бы эти джинны так и жили необнаруженными, а ей бы не пришлось целый день плавать в солёной воде в надежде отмыться от воспоминаний.
На следующий день спортсмены уехали, а Марина вычеркнула этот день из памяти. Это она умела хорошо – забывать неугодное. В будущем такое умение ей не раз пригодилось.
Начавшаяся учёба снова отняла у Марины море, но в этот раз она не сбегала с уроков целый месяц. В новом учебном году учительница получила звучную кличку Падловна, и изо всех сил её оправдывала. В очередной раз услышав, что она непроходимая тупица и в будущем ей предстоит крутить коровам хвосты, Марина не выдержала и удрала к морю. С того дня её отлучки стали регулярными. Дорога в директорский кабинет снова вошла в привычный маршрут Татьяны. Побеги Марины привели к тому, что Инна начала стыдиться нерадивой сестры, и к концу года отсела за другую парту. Наконец-то у неё появилась подруга – предсказуемая и понятная девочка, никогда не слышавшая о ступеничных грызунах и ветряных феях.
Апрель выдался тёплым и ранним, первые постояльцы ожидались уже в начале мая, предстояло подготовить «скворечник» и переплюнуть Фёдора в облагораживании двора. Перебрав множество вариантов, Счастливчик надумал сделать во дворе небольшой пруд и запустить туда черепах.
– Будем варить черепаховый суп! – убеждал он семью, выкапывая неглубокую яму.
Татьяна с улыбкой наблюдала за его бушующей активностью. Раз муж взялся что-то мастерить или строить, значит настойка на ореховых перегородках подходит к концу, можно вздохнуть с облегчением.
Счастливчик ещё не зачехлил самогонный аппарат, но наведывался к нему с каждым днём всё реже. Штормовое постепенно оживало, заполняясь приезжими, жаждущими южного солнца.
Когда пруд был готов, а черепашки запущены, Счастливчик, довольный собой, устроился на качелях с бутылкой пива и подозвал дочек.
Девочки расселись вокруг него, готовые услышать новость.
– Помните московских постояльцев Ибер?
Алсу кивнула.
– У которых сыновья Илюха и Димка?
Счастливчик сделал большой глоток из бутылки, довольно зажмурился.
– Они говорили, что в этом году не получится приехать, что-то там с работой, не дают одновременно отпуск. На август я с другими постояльцами договорился.
Марина невесело вздохнула. Илью она ждала. Но отец ещё не всё сказал. Увидев расстроенные лица, объявил намеренно печально.
– Они приедут в июле. Пришлось отказать другой семье, чтобы втиснуть их.
Девочки радостно загалдели.
Счастливчик, довольный озвученной новостью, откинулся на мягкую спинку качелей.
– Будем ездить со Славиком на рыбалку. Он знает в этом толк, хоть и городской.