Анатомия теургии
Шрифт:
Он говорил медленно, слегка растягивая слова. Магнус спокойно слушал, не прерывая — он с первых же слов знал, что ответит, но никуда не спешил.
— Можете не беспокоиться, — ответил он, когда командир закончил. — Я помогу всем, если это будет в моих силах. Клятва для этого не требуется.
Проклятый медленно поднялся со своего бревна и отвесил Магнусу поклон. Тот слегка улыбнулся — это напомнило ему джумарский этикет.
— Благодарю, — только и сказал командир. — Собираемся, ребята.
Долго собираться им не пришлось — как
— Я думала, вы откажетесь, — проговорила Ситилла, глядя, как отряд выезжает на протоптанную дорогу в лес.
— Почему?
— Просто так казалось. Обычно я легко читаю людей, но ваши принципы мне до сих пор неясны.
— Боюсь, если вы поймёте их до конца, то сочтёте меня чудовищем, — усмехнулся Магнус.
— Пока что вы не давали повода так думать. Надеюсь, не дадите и впредь.
Он не стал отвечать. Просто вежливо кивнул и пошёл обратно к Гите.
Излишняя откровенность тоже бывает вредна.
* * *
На этот раз Фьёрмгард встретил Альму иначе.
Тринадцать тэнов стояли перед воротами на холодном ветру, дожидаясь гостей. Сверкали в свете зимнего солнца доспехи из голубоватой стали, способной выдержать лютый мороз, сверкали клинки в руках. Но Альма знала, что им они не помогут.
Сама она тоже приехала другой, сменив лёгкое платье на тёплую зимнюю одежду и сапоги, отороченные мехом. Время впечатлять простаков закончилось.
— Какая птица залетела в нашу глухомань, — стоявший впереди тэн ухмыльнулся, глядя на Гирта. Его лицо было знакомо Альме, но не имя. Как, впрочем, и имена остальных. Хенгест был прав, она слишком мало общалась с людьми Фьёрмгарда.
— Иногда и так бывает, — ответил Гирт. — Но вам бы не на меня смотреть стоит, господин Я-Не-Знаю-Имени.
На Альму тэн смотреть опасался, как будто неосторожный взгляд мог лишить его жизни. Будь Гирт здесь только в компании своих стражей, наверное, всё было бы иначе. Но ведьма и её волк меняли дело.
— Господа, — раздался голос Хенгеста, и только теперь Альма увидела его, не понимая, как не заметила раньше. Старик был без доспехов, в простом сером камзоле и тёплом плаще, будто не на бой вышел, а на прогулку. Хотя для него, пожалуй, всё так и было. — Я понимаю ваше желание перерезать друг другу глотки, но надеюсь, что сегодняшний день закончится без крови. Белый снег слишком красив, не стоит пачкать его красным.
— Ну так что может быть проще, — тэн снова ухмыльнулся. На рукаве у него блестел золотой шнур лейтенанта. — Гости мирно уезжают, и никто не умрёт.
Он не мог видеть лица стоявших позади товарищей, зато Альма видела их прекрасно. И те, судя по всему, не разделяли уверенности своего командира.
— Боюсь, это невозможно, — Гирт вздохнул.
— Тогда… — начал было лейтенант, но запнулся, потому как Альма спешилась
Тэн отступил, выставляя вперёд меч, будто надеясь, что он защитит его от колдовства. Южанин достал бы нагрудный знак Окты, но хельвежцы не были столь глупы. Знак — это всего лишь символ, уж это они знали прекрасно.
— Я не хочу вас убивать, — тихо проговорила норна, остановившись. — Никого не хочу убивать. Если кто-то из вас ещё не до конца забыл то, во что верил раньше — уходите.
— Рад бы, да не могу, — ответил лейтенант. — Я клялся в верности королю Тостигу, и нарушать клятву не стану.
— Ты выбрал, — Альма вздохнула и прикрыла глаза.
Она не стала поднимать руки, творить магические пассы или петь заклинания. Этого уже не требовалось — заклинания давно были готовы и ждали только приказа, чтобы сорваться с привязи. Не окажись на пути этих несчастных, пришлось бы разряжать накопленную силу в землю или воздух. Но всё случилось так, как должно было случиться: Альма ждала именно этого.
Налетевший ветер поднял в воздух слежавшийся снег, скрывая свет дня. Лейтенант прикрылся рукой, сделал неуверенный шаг к ведьме, но с таким же успехом он мог пытался перейти пустыню — ещё шаг, и тысячи ледяных игл пронзили его тело. Крик мгновенно перешёл в хрип, тут же затерявшись в чудовищном вое бурана.
— Уходите! — крикнула Альма.
Безликая тень вынырнула из снежной круговерти, превратившись в Гирта. Норна бросила на него лишь один взгляд.
— Прекрати это! — голос этелинга был едва слышен сквозь вой ветра.
Не сейчас, подумала Альма. Хватит ли одной смерти, чтобы устрашить врага?
Гирт схватил её за плечо и охнул, когда снег облепил его со всех сторон. Ветер был кнутом в руках Альмы, но если лейтенанта он жалил, как рой ледяных ос, то Гирт лишь остановился и упал, пытаясь выбраться из сугроба.
Она посмотрела туда, где ещё минуту назад можно было увидеть ворота. Сквозь белую завесу проглядывал распятый силуэт лейтенанта — и всё. Остальные исчезли.
Одной смерти хватило с лихвой.
Альма разжала пальцы, замедляя поток. В ушах зазвенели мириады колокольчиков — это опадал заледеневший снег, но музыка звучала недолго: её оборвала ругань Гирта.
— Харсово семя! — этелинг с трудом поднялся на ноги, отряхивая камзол. — Что ты творишь?!
— Расчищаю путь, — холодно ответила Альма, глядя вперёд. Гирт тоже посмотрел туда — и отшатнулся.
Магия сделала своё дело. Сотканным из снега иглам недоставало гладкости, их острые края буквально разорвали тело несчастного лейтенанта, а ледяные ветви проросли сквозь него, так и оставив замёрзший труп стоять на месте с гримасой вселенской боли на лице. Альма могла убить его десятком способов, но выбрала именно этот, потому как целилась не в лейтенанта. Целью был весь город, умы его жителей, и — Хенгест был совершенно прав — её магия устрашит их. А верность предстояло завоевать Гирту.