Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны расследования
Шрифт:
Протокол показаний миссис Кеннеди был включен в опубликованный архив комиссии10, но комиссия решила, без дальнейших объяснений, вычеркнуть три фразы, которыми миссис Кеннеди описывала, как она пыталась удержать на месте осколок черепа, начиная со слов: «Я пыталась удержать его волосы». В официальном протоколе комиссия заменила эти слова фразой: «Упоминание о ранах исключено».
Глава 40
Техасский склад школьных учебников
Даллас, Техас
7 июня 1964 года,
Эрл Уоррен даже в последние недели расследования уклонялся от поездки в Техас. И это понятно: если какой-то крупный город Соединенных Штатов мог считаться опасной для председателя Верховного суда территорией, то, конечно же, Даллас, где так безжалостно расправились с его другом-президентом и где жили многие руководители ультраконсервативного движения сегрегационистов, призывавшие к импичменту и отставке Эрла Уоррена. Судья понимал, что в Далласе он непременно наткнется на плакаты «Импичмент Эрлу Уоррену!». Друзьям Уоррен говорил, что эти вывески его лично не обижали, но его жена Нина была возмущена. «Я мог и посмеяться над этим, – говорил Уоррен. – Труднее было успокоить мою супругу»1.
И все же, хоть и без особой радости, Уоррен согласился поехать в Даллас на допрос Джека Руби, намеченный на воскресенье 7 июня2. В этой поездке он также имел возможность лично осмотреть Дили-Плаза и Техасский склад школьных учебников. С помощью Спектера Рэнкин принялся составлять для Уоррена расписание на целую неделю. Спектеру запомнилось, что первоначально расписание «битком набили встречами и осмотрами», но Уоррен воспротивился: он отнюдь не собирался проводить столько времени в Далласе. Тогда Рэнкин предложил длинные выходные, основным событием которых должен был стать допрос Руби. Уоррену предстояло вылететь из Вашингтона в пятницу днем и вернуться в понедельник, как раз к заседанию Верховного суда.
«Согласен на воскресенье» – так, по словам Спектера, ответил Уоррен. Вся поездка сводилась к одному дню. Председатель Верховного суда отказался даже переночевать в Далласе.
Спектер посочувствовал коллеге, Берту Гриффину, ставшему в комиссии экспертом по Руби: Гриффина оставляли в Вашингтоне из-за его разногласий с полицией Далласа. Спектер и сам бы охотно отказался от поездки, если бы Уоррен и Рэнкин предоставили ему выбор: он предпочитал поехать в Филадельфию и «целиком провести выходные с женой и маленькими сыновьями».
Но Рэнкин поручил Спектеру организовать утром в понедельник тур по Далласу для Уоррена. Предстояло осмотреть Дили-Плаза и маршрут Освальда по городу до того места, где был убит Типпит, а затем до кинотеатра «Техас», где Освальда наконец арестовали. Рэнкин попросил Спектера подробно изложить Уоррену версию одной пули, когда они окажутся возле склада учебников, «начиная с того, как убийца засел на шестом этаже».
В пятницу 5 июня Спектер в Вашингтоне готовился к поездке. Он надеялся выбраться из офиса пораньше, успеть на поезд до Филадельфии и провести с семьей хотя бы часть выходных. Рано утром в воскресенье он собирался обратно в Вашингтон, чтобы вместе с Уорреном лететь в Даллас. Но до отъезда ему требовалось поговорить с Рэнкином, а Рэнкин куда-то пропал, и Спектер напрасно ждал его: «Я пропустил поезд, отправлявшийся в четыре часа, затем тот, который отправлялся в пять».
В тот самый день, ни словом не предупредив Спектера, Уоррен и Рэнкин отправились в Джорджтаун заслушать показания Жаклин Кеннеди.
Рэнкин вернулся в офис в начале шестого и столкнулся
И Спектер, как он сам признавался, действительно впал в ярость. Месяцами он добивался встречи с миссис Кеннеди, а теперь Уоррен и Рэнкин наведались к ней, не соизволив даже предупредить его.
«Я ничего не сказал, – рассказывал впоследствии Спектер. – Ничего и не требовалось говорить: Рэнкин и так понимал, что я вне себя». Спектер, по его словам, сделал глубокий вздох и решил, что теперь уже нет смысла устраивать скандал. «Что сделано, то сделано». Он попытался совладать с гневом и сосредоточиться на ближайшей задаче – успеть домой в Филадельфию хотя бы к ночи.
У Рэнкина тоже настроение было непраздничное. Уоррен потребовал, чтобы он летел вместе с ним в Даллас, а значит, не оставалось возможности съездить на выходные на Манхэттен к жене – придется торчать в Далласе, в комнате для допросов, с Джеком Руби и председателем Верховного суда. Как и Спектер, Рэнкин начал уставать от Вашингтона. «Скоро придется стелить себе “ложе на небесах”, черт побери!» – ворчал он.
В воскресенье утром Спектер вернулся в Вашингтон, и Уоррен предложил заехать за ним в отель и вместе отправиться на авиабазу Эндрюс в Мэриленде, где их ждал небольшой государственный самолет JetStar. Председатель Верховного суда, как запомнилось Спектеру, был на редкость в хорошем настроении. Во время полета они болтали о бейсболе. В тот день Giants из Сан-Франциско, за которых болел Уоррен, встречались в матче за первое место в Национальной лиге с Phillies из родной для Спектера Филадельфии. «Линия фронта определилась сразу», – вспоминал Спектер.
Они приземлились в Далласе поздним утром и тут же принялись за дело. Конгрессмен Форд и сотрудник комиссии Джо Болл добрались в Даллас самостоятельно и встретились там с Уорреном, Рэнкином и Спектером, чтобы вместе осмотреть склад учебников. Вокруг председателя Верховного суда и его спутников собирались небольшие, дружелюбно настроенные группы людей. Пустив в ход отточенный в Калифорнии политический талант, «Уоррен болтал и шутил с прохожими», рассказывал Спектер.
На складе Уоррена провели на шестой этаж и показали то место, которое предположительно занимал Освальд. Для осмотра восстановили декорации дня убийства, в том числе штабеля коробок с детскими деревянными кубиками – «кубиками для чтения», как они называются, потому что на каждом написана буква и дети могут складывать их в слова. Очевидно, Освальд нагромоздил эти коробки в штабеля, чтобы за ними спрятаться. Уоррен и тут не устоял перед своим «политическим инстинктом» и прихватил с собой несколько кубиков: надписав, он раздал их у выхода со склада в качестве сувениров. Достался кубик с автографом Уоррена и Спектеру.
Около 11 часов Спектер и Уоррен встали у окна шестого этажа. «Уоррен принял молчаливую задумчивую позу, и я понял, что пора приступать, – вспоминал Спектер. – Минут восемь председатель слушал, не перебивая, а я кратко излагал» версию одной пули. Пока Спектер говорил, «Уоррен стоял, скрестив руки на груди, изучая Дили-Плаза», рассказывал Спектер. «Добавить бы президентский кортеж и ликующие толпы, и этот вид на Дили-Плаза, Элм-стрит и Тройной туннель совпал бы с тем, что видел Освальд, прятавшийся под этим окном шесть с половиной месяцев назад».