Андеграунд
Шрифт:
— Он правильно сказал, я не вижу разницы. Это как с живым человеком, они для меня абсолютно реальны.
Рустем на какое-то время выпал, стремительно размышляя и сопоставляя факты и слова. Он понял, почему Мстислав так мало дал информации — во все это сложно поверить, проще один раз увидеть.
— Может ты хочешь что-то спросить? — он продолжал думать, прикидывать сопоставляя ее слова и действия.
— Барин слишком щедрый, — иронично отметила Вита, перевернувшись на спину. — Кому принадлежит сейчас эта усадьба?
— Никому. Местные обходят
— Помоги мне заполучить ее. Я хочу ею владеть.
— Хорошо, — легко согласился он. — Тогда тоже попрошу кое о чем.
— Хорошо, я согласна.
— Что? — Рустем не понял и поэтому переспросил.
— Я говорю, что согласна ходить с тобой на тренировки и готова воспользоваться твоей защитой.
Оборотень хмыкнул.
Я понять не могу…тебе было страшно сегодня? Одна, заживо погребенная? Что в твоей хорошенькой головке творилось? Почему ты не вызвала свою Марионетку?
— Я не смогла, — помедлив, нехотя ответила Витторина.
Она какое-то время помолчала и призналась:
— Я запаниковала на некоторое время, а потом вернулась мыслями к Академии. Насколько я должна быть бесполезна, чтобы от меня захотели избавиться в разгар войны? Мой муж, мои друзья рискуют жизнью, а меня сослали сюда. За что мне это?
— Ты думаешь, что это наказание? — Рустем качнулся из стороны в сторону.
— А что, если не оно? Меня вывели из игры в тот момент, когда я нужна. Хуже только предположить, если не нужна.
— Не сомневайся…нужна, — мужчина хмыкнул и продолжил. — Он очень волновался за тебя. Просил укрыть. Я ни разу не видел своего друга в таком состоянии. Это тот случай, когда он не был уверен, что сможет кого-то защитить. Не знаю, чем ты его охмурила, но в том, что он тебя любит — сомнений быть не может.
— Как вы познакомились?
Рустем не хотел отвечать на этот вопрос. Но и промолчать считал не честным, ведь девушка была с ним откровенна.
Око за око.
Он мысленно махнул рукой.
— Давай я тебя попарю, а там продолжим.
— Ладно, но руки и мысли держать при себе.
— Я вхожу?
— Да.
Рустем стянул с себя футболку и вошел. Неспешно запарил веник и подкинул на камни воды, которая мгновенно зашипела испаряясь и поднимаясь к потолку горячим паром. Витторина лежала на полке, глядя строго вверх. Купальник на ней был простецкий, раздельный, но максимально прикрывающий тело.
Одна сплошная эротика. У тебя очень красивое тело.
Ухмыльнувшись подумал Рустем и отмахнулся от этой назойливой мысли. Вроде как худые не в его вкусе. Стряхнув с веника лишнюю влагу, мужчина замахнулся. Захватывая горячий воздух и направляя на тело пар, Рустем нагонял жар. Он хлестал легкими равномерными движениями, пройдясь по всему телу, видя, как кожа становится равномерно жаркой, покрывшись потом. Через несколько минут, Витторина перевернулась на живот и
Витторина стояла у одной стены, Рустем у противоположной, окутанный легкой таинственной дымкой, придающей мечтательную ауру. Он смотрел на нее из-под прикрытых век, а в голове блуждал целый рой мыслей, поскольку девушка вызывала у него смешанные чувства и неоднозначные эмоции. Карие глаза в одно мгновение загорелись неистовым фиалковым пламенем и Вита задумчиво отвела взгляд в сторону. Оборотень продолжал наблюдать за ней, рассуждая о том, как сильно повлияло на ее психику погребение и было ли в ее жизни нечто ужасное. Одно он знал точно — ей можно доверять. Это понятно и естественно, как дважды два четыре. Просто истина. Становилось понятно, почему друг выбрал ее в спутницы жизни.
— Я жил в детском доме, — начал Рустем и Витторина перевела на него взгляд.
Фиалковая радужка медленно потухла, возвращая свой естественный цвет.
Так вот каково это посмотреть в глаза Смерти. Ирония.
Невероятная. Она вернулась. Как и обещала, вернулась. Я заключаю ее в объятия. Смерть. Она вернулась. Но она такая хрупкая. Это тело не лучшее, что могло ей достаться. Почему именно оно? Чертовски странно. Я улыбаюсь, не в силах скрыть ликования. Господи, я уже начал терять надежду.
— Тем…
— Не говори ничего, — прошу я. Ты вернулась. Это самое большое счастье, которое могло только произойти.
Она молчала, внимательно слушая оборотня. Ее лицо в данную минуту ничего не выражало, будто чистый холст, на котором в любую секунду могла появиться невероятная картина.
— Я не знал кто мои родители и почему жизнь со мной так поступила. Я был совсем мелким и частенько убегал. Осенью я столкнулся с Казимиром Мирославовичем. Он тогда еще был совсем молодой отец-одиночка. Забрал меня. Я был у истоков Академии Лемур, помогал чем мог. Казимир Мирославович дал мне образование, подарил будущее. Позже я уехал туда, куда сердце звало.
Как тебе получилось удержать власть в Академии на время комы Мстислава? Система была заточена так, что я должен был узнать, но не узнал.
— То есть ты бы приехал? — не поверила она.
— Да, — Рустем серьезно кивнул. — Но я об этом не узнал. Почему?
— Мы с Мартой… — Вита задумалась. — Взяли управление в свои руки. Поначалу тяжело, но пришлось быстро втягиваться, времени раскачиваться не было. Академия находилась в осаде и с каждым днем все больше техники и оружия прибывало против нас.