Ангел быстрого реагирования

Шелонин Олег Александрович

Шамшуддин шагал неторопливо, с любопытством огля­дываясь по сторонам. Он ещё никогда не был во дворце ар­химага. Дважды по дороге попались рабы — при виде Крео­ла они сразу замирали неподвижными статуями, не смея отвлекать господина.

— Эта дверь ведёт в умывальную,— рассеянно коммен­тировал Креол по ходу движения.— Здесь комната свитков. Здесь лаборатория. Здесь мастерская. Здесь комната ритуа­лов. Здесь дедушкины покои. Здесь гостевые комнаты.

— А это кто? — спросил Шамшуддин, указывая на порт­рет седовласого старца с густыми бровями.

—

А это дедушка Алкеалол.

Шамшуддин задумчиво прищурился, переводя взгляд с портрета на Креола. С первого взгляда видно, что эти двое — близкая родня. Усыпь Креолу волосы сединой, до­бавь бровям гущины, осветли немного кожу, усыпь её мор­щинами — и будет точная копия архимага Алкеалола. Судя по портрету, ни бороды, ни усов почтенный старец не но­сит.

— Да, дедушка не любит волос на лице,— подтвердил Креол, когда Шамшуддин об этом спросил.— Уж не знаю почему, но подбородок он всегда бреет.

Ученики мага остановились у большой двустворчатой двери, сплошь усеянной самоцветами. Шамшуддин замял­ся, невольно отступая побратиму за спину. Он ещё ни разу не встречался с живым архимагом.

Креол же без колебаний толкнул дверь и вошёл в про­сторную комнату. В лицо ему ударил порыв ветра — за ок­ном стоит полуденная жара, но здесь царит прохлада и даже дует ветер. Этим необычность помещения не заканчивает­ся — пол покрыт толстым слоем земли, а по стенам стекают потоки воды кристальной прозрачности.

Шамшуддин нерешительно вошёл следом, с любопыт­ством оглядываясь по сторонам. Судя по всему, эта комна­та служит Креолу-старшему и спальней, и рабочим поме­щением. Слева каменное возвышение с расстеленной ци­новкой, в углу стоит человеческий скелет, а на стенах висят глиняные таблички, различные артефакты и черепа живот­ных. В дальнем конце, у окна, забранного решёткой, стоит стол с расстеленным пергаментом.

А за столом сидит мужчина лет пятидесяти. Борода зави­та в мелкие кудряшки, длинные волосы заплетены в косы, брови и ресницы вычернены. Именно так должен выгля­деть образцовый шумерский подданный.

— Папа! — шагнул вперёд Креол. Креол-старший неохотно поднял глаза от пергамента.

Похоже, он только теперь заметил, что у него посетители.

— Кто бы ты ни был — выйди, войди снова и поздоро­вайся, как положено,— сухо произнёс архимаг, не прекра­щая писать.

Креол плотно сжал губы и на секунду замер неподвижно. Потом он резко повернулся и вышел из комнаты. Шам­шуддин поспешил следом.

Постояв за дверью с полминуты, Креол постучался и, дождавшись разрешения, вошёл вновь. На сей раз — мед­ленно и чинно, наклонив голову так, что подбородок кос­нулся груди.

— Мир тебе, отец,— отчеканил Креол, не поднимая глаз.— Я вернулся домой.

Креол-старший смерил его долгим взглядом. В свет­ло-серых глазах отразилось явное сомнение. Архимаг по­жевал губами и спросил:

— А кто ты вообще такой?

— Я... я твой сын, Креол! — возмущённо выпалил юно­ша.— Ты что, опять про меня забыл, маскимов старик?!

— У меня есть сын? — недоверчиво переспросил Кре­ол-старший.

—

Конечно! И это я!

— Да, припоминаю, у меня был сын... или дочь?.. Нет, всё-таки сын, точно. Но ты не он. Кто ты такой, наглый са­мозванец?

— Да это же я, Креол!

— Нет, Креол — это я. Ты мог бы выдумать ложь и поу­бедительнее.

— И я тоже Креол! Мы оба Креолы! Ты мой отец, я твой сын!

— Ты просто лжец. Мой сын был гораздо ниже ростом и уже в плечах. Я отлично его помню.

— Папа, меня не было три года. Я вырос.

— Да?.. Правда, что ли?.. И сколько же тебе сейчас лет?

— Восемнадцать.

Архимаг поднялся из-за стола и внимательно осмотрел сына со всех сторон. Лоб Креола-старшего пошёл морщи­нами, в глазах понемногу забрезжило узнавание.

А Креол-младший едва удерживался, чтобы не топнуть со всей силы ногой. Он всегда знал, что безразличен отцу, но раньше не понимал, до какой степени. Они не виделись всего три года — а родитель полностью забыл о самом его существовании!

— Хорошо, я согласен признать в тебе своего сына,— всё ещё с толикой сомнения произнёс Креол-старший.— Но как я припоминаю, ты должен сейчас находиться в го­роде Симурруме, постигать премудрости Искусства у... у...

— У магистра Халая Джи Беш.

— Вполне возможно. Мне нет дела до его имени. В лю­бом случае ты должен сейчас находиться там. Зачем ты явился сюда? У тебя должна быть по-настоящему веская причина, если ты посчитал возможным отвлечь меня от ра­боты.

— Началась война,— пожал плечами Креол.— Халая призвали в армию. Он отослал нас домой.

— Кого это «нас»?

— Меня и Шамшуддина,— мотнул головой в сторону

друга Креол.

— У меня что — два сына? — недоуменно моргнул Кре­ол-старший.— Нет, не может быть... или?..

— Он мой побратим,— неохотно произнёс Креол.— Мы смешали кровь... случайно, правда...

— В подробностях можешь не рассказывать,— остано­вил его отец.— Мне нет до этого никакого дела.

Воцарилось неловкое молчание. Креол-старший прошёлся по комнате, с явным недовольством поглядывая на назойливую молодёжь. Поразмышляв с полминуты, он кашлянул и спросил:

— Так, значит, вы намереваетесь какое-то время жить

здесь?

— Да. Это ведь и мой дом тоже.

— Верно, верно... Ну что ж, хорошо, можете оставаться здесь сколько пожелаете. Но вам придётся усвоить три пра­вила.

— Помню я твои правила...— устало отмахнулся Креол.

— Возможно. А твоему побратиму они тоже известны?

— Я внимательно слушаю тебя, почтенный абгаль,—

тихо произнёс Шамшуддин.

— Твой побратим воспитан гораздо лучше тебя,— нео­добрительно посмотрел на сына Креол-старший.— Такое впечатление, что ты воспитывался в гипару [2] , а не во дворце нашего рода.

2

Загон для жертвенного скота при святилише.