Ангел в аду
Шрифт:
– Вы, очевидно, плохо себе представляете, Энжел, с какой силой вы столкнулись, - раздался их недр комнаты равнодушный мужской голос, при звуках которого Лилит задрожала еще сильней и беспомощно прильнула ко мне всем телом.
Щелкнул выключатель и от внезапно вспыхнувшего света, после глубокой всепобеждающей тьмы показавшегося мне вспышкой сверхновой, я рефлекторно зажмурился, беспомощно прижимая к себе хрупкое тело Лилит.
Когда мне наконец удалось разлепить судорожно сведенные веки, то я увидел... Глава 11
– Ты кто?
Я
Хотя насчет действительности можно было и поспорить. Уж кому кому, а мне полагалось бы знать, что действительность явление в высшей степени подозрительное, чтобы не сказать эфимерное! То, что большинство из нас принимает за действительность, ни в коей мере ей не является. Это может быть бред, галлюцинация, мистификация, наконец просто желаемое. А действительность - это нечто неуловимое и вместе с тем бесконечно изначально фундаментальное. Толчок крови, гулко отозвавшийся на виске, первое мгновение внезапно родившейся боли. То же, что предлагает разум, чаще всего спорно и на поверку в большинстве случаев оказывается ложным, так как базируется на слишком сложной системе анализа и еще более запутанной - синтеза.
– Я то кого ты встретила вчера в баре.
– Ты принимаешь меня за идиотку?
– Ну почему же, я считаю, что каждый волен...
– Я не об этом. Кто ты вообще? Ну, что из себя представляешь, чем живешь, чем дышишь, когда... не спишь с кем попало?
Суровый вопрос. Вопрос вопросов! Разве я сам не задаю его себе постоянно?! Только этот подлец (то есть я сам!) постоянно ускользает от ответа.
– Я - самый обыкновенный человек, каких тысячи.
– Твой ответ предполагает, что есть люди необыкновенные?!
– Конечно. Причем их необыкновенность может быть как со знаком плюс, так и со знаком минус.
– Гении и злодеи.
– Скорее добрые гении и гениальные злодеи.
– Понятие гений не имеет знака.
– Правильно. Знак определяет вид деятельности на которую они направляют свой талант. Точно так, как не существует адских изобретений. Дьявольскими их делает дальнейшее применение. Например, гильотина, ею можно обрезать кончики сигар, а можно рубить головы.
– Ты что решил в три часа ночи прочесть мне лекцию на морально-этические темы?
– Избави бог! Я лишь продолжаю мысленный спор с самим собой.
– Я и не знала, что ты извращенец.
– О чем ты?
– Под боком у него такая женщина, а он "с самим собой".
– Я исправлюсь.
– Когда?
– Прямо сейчас...
Во истину резервы человеческого организма неистощимы. Хотя природа все же вдоволь поиздевалась над мужским самолюбием, создав... петуха. Еще один недостижимый миф. Как и сама суть человеческой натуры.
Моя русалка вновь спит, и я надеюсь, что в ее очаровательную головку за оставшиеся до рассвета пару часов не взбредет блажь еще разок удостовериться,
Но, бог с ними, с петухами, вернемся лучше к нашим... собакам. Кобелям и прочим разным...
– Здравствуйте Филипп.
– Здравствуйте мистер Вернер.
– К чему этот официоз? Зовите меня попрежнему Тедом.
– Ты знаешь его?
– жарко зашептала повисшая у меня на руке Лилит.
– Конечно он меня хорошо знает. Именно я посоветовал ему принять участие в эксперименте.
– Это страшный человек!
– Лилит съежилась и стала совершенно непохожа на ту "белокурую бестию", которая силой вытянула меня из прозекторской.
– Кстати, Тед, а как вы относитесь к смерти?
– Философски. Чего и вам советую.
– К вашей я бы тоже отнесся философски.
– К чему эта ирония, - поморщился Тед Вернер.
– Вы лучше прислушайтесь, что делается за дверью.
За дверью действительно творилось что-то невообразимое. Там стоял такой вой, словно в аду, где внезапно отключили подачу горячей смолы. В коридоре бесновалось по меньшей мере несколько сотен совершенно ошалевших псов. Они скребли когтями дверь, визжали, грызлись между собой, а самое главное выли, выли, выли...
– Не иначе как на покойника, - цинично ухмыльнулся Тед Вернер, и Лилит задрожала еще сильней.
– Слышите как скребутся?! Дверь долго не выдержит. Так стоит ли тянуть? Не проще ли взять да открыть?!
– Вы сумасшедший, - хрипло выдавил я, одной рукой прижимая к себе Лилит, а второй беспомощно сжимая и разжимая кулак.
– Это я-то сумасшедший?!
– вдруг захохотал Тед Вернер.
– А ты сам-то кто? Разве то, что тебя окружает не кошмар? Не бред?! А бред возникает тогда, когда есть человек его продуцирующий!
– Вы хотите сказать, что во всем виноват я сам? Что если бы не было меня, не было бы и кошмара вокруг?
– Вот видишь! Ты сам пришел к аналогичному выводу.
– Не верь ему!!!
– истерично взвизгнула Лилит.
– Спроси у него про чип!
– Чип...
– неуверенно начал я.
– Что чип?
– ухмыльнулся Вернер.
– Он есть или нет?
– Может есть, а может нет.
– Но подземелье, лабиринты...
– А ты уверен, что это не обычные коридоры, трансформированные твоим больным воображением?
– Но псы?!! Они существуют?
Тед брезгливо поморщился, косясь на ходящую ходуном дверь и нехотя пожал плечами:
– Ну, псы... они, конечно... существуют.
И в это время дверь разлетелась в щепки, а в комнату хлынул поток визжащих, воющих, лязгающих зубами тварей... Глава 12
Если верить астрологии то я, рожденный под знаком скорпиона, каждую ночь, засыпая - умираю, а просыпаясь - рождаюсь заново.
Не знаю, может в этом и есть какая-то доля истины. Но так или иначе, каждый раз просыпаясь я удивляюсь, что все еще жив.