Ангелическая по-этика
Шрифт:
Тело сделано из особого материала
Гайки болты
никелированы
Ноги изумительной красоты
Голова в форме бутылки
Половой орган находится на затылке.
Легендарный худощавый Холин и не менее легендарный Генрих Сапгир чем-то походили на Дон Кихота и Санчо Пансо. Однажды Холин сказал своим критикам: «Вот вы нас критикуете и ругаете, а нас надо холить и сапгирить». Тем временем в «Известиях»
Я познакомился с Холиным в Париже на фестивале международного авангарда в 1988 году. Мы вышли на сцену, и Холин сказал, обращаясь к переполненному залу: «Вы ведь по-русски все равно не понимаете, поэтому я буду читать без перевода». Зал разразился смехом и аплодисментами, поскольку состоял из русских эмигрантов и французских славистов.
Через 5 миллионов лет
Останется от нас след
Памятник миллионеру
Ухической Эхической Ахической эры
Фабрики имени
Коровьего вымени.
Его очень волновало будущее земли. Он его любил и боялся. Поразительно, до какой степени можно жить судьбой земного шара и даже Вселенной, но без малейшего пафоса:
Мой пращур
Доисторический ящер
Я связан
Всем своим существом
С любым
Несуществующим
Существом.
Холин говорил мне, что на войне самое страшное время было, когда его роту забросили в подмосковные леса и забыли. «Армия ушла вперед, а мы полгода околевали в грязи и в снегу, питаясь кореньями». Простота его стихов о войне совсем не похожа на ухарскую браваду а-ля Теркин.
Выгляди орлом
Иначе
Смешаю
С говном
Или:
С похмелья
Воевать неохота
Ору
Вперед рота
У самого рвота.
Холин недолюбливал все религии, считая, что они – сплошная идеология. Его очень волновала история христианства. Каким образом умами миллионов людей завладела одна идея. Однако атеистом он не был и оставил очень глубокие стихотворные афоризмы: «Когда я забываю о Боге, я поклоняюсь самому себе» или «Земля не моя планета. / Моя планета из света».
На кого похож Игорь Холин? На Хармса? На Велимира Хлебникова? И да, и нет. Его путь в поэзии совершенно особый. Простота, доходящая до лубочного наива, и одновременно неимоверная сложность душевного мира. Для меня он
К нему применимо почти все, что говорилось о Хлебникове. Он «честнейший рыцарь русской поэзии», не поддавшийся ни на какие компромиссы во времена наиболее суровые и страшные для русской поэзии, Странно, что вторая половина XX века прошла в России под знаком неутомимой
битвы властей с поэтами. Когда пришла свобода, Холину было уже 70. Но никто из молодых и талантливых не видел в нем человека преклонных лет. Более того, рискну заметить, что по смелости взглядов он был моложе всех. Он ярчайшая личность в эпоху максимального обезличивания. Может быть, это был единственный человек без маски, потому что так или
иначе притворяться приходилось всем:
Иванов круши
Иванов пляши
Иванов стой
Иванов строй.
Майор Холин не позволял собой командовать никому, даже самому Богу. Он был самый свободный поэт в самой несвободной стране. И еще он на редкость точно угадал приход и шабаш постмодернизма:
В туалет не ходил
Гадил где спал
И поедал свой кал
говоря: все равно
Все превратится в говно.
Последняя мысль, высказанная Холиным и не вошедшая в собрание его трудов, меня особенно поразила: «Слово – единственное, что отличает человека от природы и Космоса. Любой соловей поет лучше самого гениального певца и сочиняет музыку гениальней самых великих композиторов. Выйдите в поле или на берег реки. Ни один художник не переплюнет Бога в пейзаже. А слово есть только у человека». В конце XX века никто не владел словом лучше Игоря Холина, Это квантовая поэзия, где поэтический смысл едва ли не в каждой букве.
ТЕЛУ МАЛ АМУЛЕТ
Мода на палиндромы охватила пишущую Россию. Известная с XVIII века поэтическая игра, когда строка читается одинаково слева направо и справа налево, вовлекает все новых и новых авторов. Любители поэзии хорошо помнят однострочный палиндром Гавриила Державина. «Я иду с мечом судия».Хорошо известен палиндром Фета: «А роза упала на лапу Азора».
Палиндром пользовался особой любовью у футуристов, достигших небывалых высот в технике стихосложения. Велимир Хлебников называл палиндром по-русски – перевертень:
Кони топот инок
Но не речь, а черен он.
Советская власть почему-то относилась к палиндрому с чиновничьей подозрительностью. На всякий случай почти запретила. Палиндромисты прятали свои поэмы, как подпольную литературу. Несколько палиндромов удалось опубликовать футуристу Семену Кирсанову. Сегодня палиндромисты вырвались на свободу и забили до отказа весь Интернет. Некоторые читатели будут удивлены, узнав, что наш телевизионный обозреватель Елена Кацюба в поэтическом мире более известна своими палиндромическими стихами: