Ангельское пламя (Ангельский огонь)
Шрифт:
— Развратить дитя?
— Девушку!
— Девушку?
— Племянницу Жиля Фремона! Анжелику! Ту самую, что ты купил, чтобы положить в свою кровать!
— О! Ту девушку! — И Жан-Пьер осторожно спросил: — Так, значит, ты ездил на Французский рынок, кузен?
Ролан уставился на двоюродного брата.
— Да, черт побери, я ездил на рынок.
— И ты не привез сюда девушку?
— Конечно же, я не привез ее сюда! Зачем привозить ягненка голодному волку? — Он угрожающе шагнул вперед. — Почему ты сказал,
— Да нет, я совсем не…
— Тогда зачем ты солгал?
— Да нет, Ролан, я ведь не говорил, что она его любовница. Я только сказал, что она связана с ним, и честно, мне нужна была твоя помощь сегодня утром…
— И ты решил ввести меня в заблуждение?
— Ролан, пойми, это необычное дело…
Ролан громко фыркнул.
— Тогда, пожалуйста, объясни мне, что это за необычное дело.
— Ролан, можем мы присесть? — умоляюще спросил Жан-Пьер. — Ты нанес мне такой страшный удар в челюсть, что…
— Мне надо было вообще убить тебя! — прорычал Ролан.
— Может быть, и так, — усмехнулся Жан-Пьер, осторожно ощупывая ушибленное место. — Но если ты хочешь, чтобы я ответил на твои вопросы, тебе придется позволить мне пожить еще немного.
— Ну хорошо, присядем, — согласился Ролан с наигранной вежливостью.
И они оба уселись в кресла, что стояли по обе стороны стола. Жан-Пьер едва удержался, взглянув на кузена. Ролан сидел, сжав кулаки, его лицо было сердитым, голубые глаза сверкали. Жан-Пьер понял, что добился от Ролана именно того, чего хотел. Об этом свидетельствовала и его ноющая челюсть. Теперь он должен вести дело осторожно, взвешивая каждое слово… Говорить правду, но в то же время не раскрывать все карты.
— Ну? — проявил нетерпение Ролан. Жан-Пьер притворно вздохнул.
— Ролан, тебе известно, что вчера вечером я играл в карты у Фремона. За столом нам прислуживала его племянница, Анжелика. Она недавно приехала к нему из Сент-Джеймса. Девушка лишилась родителей, они умерли от желтой лихорадки. Их дом был сожжен, а денег, вырученных от продажи их фермы, едва хватило, чтобы рассчитаться с долгами. И девушка оказалась на попечении Жиля Фремона.
— Мне так жаль эту молодую леди. Но продолжай.
— Ну, Шарль Левен и Этьен Бруссар тоже были там. И вот Этьен осмелился… ущипнуть девушку…
— Негодяй!
— Да, кузен. И молодая девушка залепила ему пощечину…
— А что ей еще оставалось!
— Я тоже так думаю. Но Бруссар рассердился, слово за слово, и прежде чем я понял, что происходит, Бруссар и Левен начали торг, чтобы заполучить девушку у Фремона.
— Мерзавец!
— И я точно так подумал, кузен. И решил, что у меня только один выход…
— Какой же?
— Перекупить ее.
Ролан вскочил на ноги.
— Так, значит, ты избавил девушку от судьбы,
Жан-Пьер покачал головой.
— Нет, милый Ролан. Я вовсе не хотел сделать девушку своей любовницей. Я хотел сначала послать ее учиться.
— Мы оба хорошо знаем, что ты хотел проделать с ней сначала.
Жан-Пьер заскрипел зубами. Хотя он и был оскорблен предположением Ролана, ему приходилось продолжать играть свою опасную, роль. Он заставил себя беспечно улыбнуться и сказал:
— Несомненно, ты прав, кузен.
Ролан с угрозой шагнул к нему, и Жан-Пьер предостерегающе поднял руку.
— Ролан, прошу тебя. Я готов выслушать возражения, но нам надо поговорить спокойно. Пожалуйста, садись, и я налью тебе кофе.
— Нет, спасибо.
И все же Ролан опустился в кресло, хмуро наблюдая, как его кузен налил кофе в свою чашку. Жан-Пьер осторожно продолжал:
— Как видишь, Ролан, я действовал в интересах девушки, когда вчера вечером… купил ее. Я же пришел в дом Жиля Фремона не затем, чтобы найти себе любовницу. Но что мне оставалось делать, друг мой? Жиль хотел продать ее тому, кто предложит высокую цену, и я не мог допустить, чтобы она стала беспомощной жертвой такого человека, как Шарль Левен. Ни для никого не секрет, что у него репутация садиста…
— Я убью его, если он тронет хотя бы волосок на ее голове! — воскликнул Ролан, пугая Жан-Пьера своей горячностью.
— Мне кажется, девушка произвела на тебя сильное впечатление, верно? — спросил Жан-Пьер.
— У меня создалось впечатление, что это молодое, невинное создание не может быть ничьей любовницей!
— И мне показалось то же самое, Ролан, — согласился Жан-Пьер, наклоняясь вперед. — Вот именно поэтому я…
— Купил ее, — продолжил Ролан с неприязненной улыбкой.
Жан-Пьер пристально посмотрел на Ролана.
— Что я могу сказать? Ты же не веришь мне. Мне кажется, нам надо отбросить в сторону неприязнь и вместе подумать, что делать.
— Наконец-то ты сказал то, что не лишено смысла, — сухо заметил Ролан.
— Очень хорошо, Ролан. Прошу тебя, сделай какие-то предложения насчет будущего мадемуазель Фремон. Да, кстати, где она теперь, если ты решил не привозить ее сюда?
— Я сказал Фремону, чтобы он вместе с ней приехал сегодня к нам на обед.
— Хорошо придумано, кузен. Так… что же ты предлагаешь?
Ролан задумался на минуту.
— Я не доверяю Фремону.
— И я тоже, конечно, — согласился Жан-Пьер. — Это еще одна причина, по которой я…
— Купил девушку?
Жан-Пьер промолчал. Он отпил кофе, стараясь сохранить самообладание.
Наклонившись вперед, Ролан сказал:
— Девушка не должна стать ничьей любовницей.
Жан-Пьер кивнул.
— Согласен, кузен.