Английская новелла
Шрифт:
Он никогда не рассказывал мне, но говорили, что он отправился прямо в дом, где она жила, ворвался к ней в комнату и увел с собой. Отец у нее был богатый, у него были свои шахты, – представляете, как мы перепугались? Отец приехал и привез ученого адвоката, но они тоже ничего не добились. Они спорили, угрожали, но в конце концов им пришлось убраться восвояси, и мы на этом ничего не потеряли, я хочу сказать – не потеряли денег. Мы отвели Джузеппе и Марию в церковь и обвенчали их. Ох и свадьба это была!… После венчания священник ни разу даже не пошутил, а когда мы вышли на улицу, дети стали кидать в нас камнями… Я бы, кажется, согласился умереть, если б это принесло ей счастье, но знаете,
– Так что же, они и вдвоем были несчастливы?
– Они любили друг друга, но любовь и счастье не одно и то же. Любовь найти нетрудно. Но она ничего не стоит… Теперь мне пришлось работать за них обоих. Они во всем были похожи, даже говорили одинаково. Пришлось мне продать нашу лодку и наняться к тому дрянному старику, который вас сегодня возил. Хуже всего было то, что люди возненавидели нас. Сначала дети, – с них всегда начинается, – потом женщины, а после и мужчины. И причиной всех несчастий… Вы меня не выдадите?
Я дал честное слово, и он немедленно разразился неистовыми. богохульствами, как человек, вырвавшийся из-под строгой) надзора. Он проклинал священников, разбивших его жизнь.
– Нас надувают! – выкрикнул он. Он вскочил и стал бить ногой по лазурной воде, пока не замутил ее, подняв со дна тучу песка.
Я тоже был взволнован. В истории Джузеппе, нелепой и полной суеверий, было больше жизненной правды, чем во всем, что я знал раньше. Не знаю почему, но эта история вселила в меня желание помогать ближним – самое, как мне кажется, возвышенное и самое бесплодное из наших желаний. Оно скоро прошло.
– Она ожидала ребенка. Это был конец всему. Люди спрашивали меня: "Когда же родится твой племянничек? И веселый же сын будет у таких родителей". Я им спокойно отвечал: "Почему бы и нет? Счастье родится от печали". Есть у нас такая поговорка. Мой ответ очень их напугал, они рассказали о нем священникам, и те тоже испугались. Разнесся слух, что ребенок будет антихристом… Но вы не бойтесь, – он не родился. Одна старая вещунья принялась пророчить, и никто ее не остановил. "Джузеппе и девушка, – говорила она, – одержимы тихими бесами, которые не причиняют большого вреда. Но ребенок будет всегда болтать без умолку, хохотать и смущать людей, а потом спустится в море и выведет из него Сирену, и все увидят ее и услышат ее пенье. Как только она запоет, вскроются Семь сосудов [27] , папа римский умрет, Монджибелло начнет извергаться и покров Святой Агаты сгорит. И тогда мальчик и Сирена поженятся и навеки воцарятся над миром".
27
Семь сосудов божьего гнева – образ из библейской Книги пророчеств (гл. XV).
Вся деревня была в страхе, хозяева отелей переполошились, потому что как раз начинался туристский сезон. Они поговорили друг с другом и решили отправить Джузеппе и девушку в глубь страны, пока не родится ребенок, и даже собрали на это деньги. Вечером накануне отъезда светила полная луна, ветер дул с востока, море разбивалось о скалы, и брызги висели над берегом, как серебряные облака. Это было очень красиво. Мария сказала, что хочет посмотреть на море в последний раз.
"Не ходи, – сказал я, – мимо нас на берег недавно прошел священник и с ним кто-то чужой. Владельцы отелей не хотят, чтобы тебя кто-нибудь видел. Если они рассердятся, мы умрем с голоду".
"Я хочу пойти, – ответила она. – Море сегодня бурное, мне будет так не хватать его".
"Он прав, – сказал и Джузеппе, – не ходи. Или пусть лучше кто-нибудь из нас пойдет с тобой".
"Я
Я увязал их веши в одеяло, а потом вдруг подумал, что мы разлучаемся, и мне стало так грустно, что я сел рядом с братом и обнял его за шею, а он обнял меня, чего не делал уже больше года. И мы с ним сидели, не помню уж, сколько времени. Вдруг дверь распахнулась, в дом ворвался лунный свет и ветер, и детский голос со смехом сказал:
"Ее столкнули в море с утеса".
Я бросился к ящику, где держал ножи.
"Сядь на место", – сказал Джузеппе. Подумать только, Джузеппе сказал такие слова: "Если умерла она, это не значит, что должны умирать другие…"!
"Я знаю, кто это сделал! – закричал я. – Я убью его!"
Я не успел выбежать за дверь: он догнал меня, повалил на пол, прижал коленом, схватил за руки и вывернул мне кисти – сперва правую, потом левую. Никто, кроме Джузеппе, не додумался бы до такого. Я даже не представлял, что это так больно. Я потерял сознание. Когда я очнулся, Джузеппе исчез, и я его больше не видел.
Я не мог скрыть своего отвращения к Джузеппе.
– Я же говорил вам, что он был дурной человек, – сказал он. – Никто не ожидал, что как раз он увидит Сирену.
– Почему вы думаете, что он видел Сирену?
– Потому что он видел ее не "много-много раз", а всего один.
– Как же ты можешь любить его, если он такой плохой?
В первый раз за всё время он рассмеялся. Это было единственным его ответом.
– Это всё? – спросил я.
– Я так и не отомстил ее убийце: к тому времени, как у меня прошли руки, он был уже в Америке, а священников убивать грех. Джузеппе же объехал весь мир, всё пытался найти кого-нибудь еще, кому довелось увидеть Сирену, – мужчину или еще лучше женщину, потому что тогда мог всё-таки родиться ребенок. Напоследок он приехал в Ливерпуль, – есть такое место? – и там он начал кашлять и кашлял кровью, пока не умер.
Не думаю, чтобы сейчас кто-нибудь еще на свете видел Сирену. Таких приходится не больше одного на поколение. Мне уже не увидеть мужчину или женщину, от которых родится ребенок, выведет Сирену из моря, уничтожит молчание и спасет мир.
– Спасет мир? – воскликнул я. – Разве так кончалось пророчество?
Он прислонился к скале, тяжело дыша. Сквозь сине-зеленые отблески, мелькавшие по его лицу, было видно, что он покраснел. Тихо и медленно он произнес:
– Молчание и одиночество не вечны. Пройдет сто лет, может быть, даже тысяча, море ведь живет долго, и когда-нибудь она выйдет из моря и заноет.
Я расспросил бы его еще, но в этот миг в пещере потемнело, – в узком проходе появилась возвращавшаяся лодка.
Олдос Хаксли
ВОЛШЕБНИЦА КРЕСТНАЯ
(новелла, перевод Л. Поляковой)
I
Волшебница крёстная держала путь в дом семнадцать по улице Пурлье Виллас. Огромный, занимавший пол-улицы "даймлер" плавно катил вперёд, шурша шинами и сдержанно поблёскивая тёмно-синим лаком. ("Как в волнах Галилейских мерцание звёзд" [28] , — подумала Сьюзен. Всякий раз, глядя на тускло мерцавший "даймлер", она вспоминала эту строчку из "Еврейских мелодий".)
28
Цитата из стихотворения Дж. Г. Байрона "Поражение Сеннахериба", входящего в цикл "Еврейские мелодии" (1813-1815).