Английский сад. Книга 1. Виктор.
Шрифт:
– Что?
– Ты беременна, я просто не могу ошибаться, - она повернулась к нему, в ее глазах стояли слезы.
Она знала, что с ее женским здоровьем не все в порядке. После сложных родов, все только и твердили, что все пройдет. С тех пор ее мучило болезненное Евино проклятье, в те дни она даже с постели толком не могла подняться. Да, и считать приход следующих ужасных дней стало почти не возможно, с ней явно что-то было не так, но врачи заверяли, что пройдет. В первые годы после появления Теа, она и не могла думать о ребенке, об этом она задумалась года три назад, когда ей посоветовал Виктор родить еще одного ребенка. Рим тоже строился не сразу, и еще год Аманда считала, что нужно просто подождать. Потом она начала беспокоиться
Поистине счастливое лето, казалось нет конца их грезам, но еще никто не догадывался, что все это прекратиться. Годы пацифизма безвозвратно уходили, надвигались годы великих потрясений…
Сентябрь 1924.
«Гарден-Дейлиас», - как сладко звучали эти слова в голове. Спустя почти год с момента покупки Хомсы наконец-то переезжали в новый дом. Сад буйно цвел, гордые георгины царственно возвышались над всеми цветами, только розы бросали им вызов. На заднем дворе построили оранжерею и небольшую тепличку, чтобы растить первую зелень. Из Японии заказали сакуру, которая была еще саженцем. Старые яблони, груши, вишенки, черкешенки и сливы подлечили, и посадили ароматный боярышник, дурманящий жасмин, оставили березки и дубки, клены и елки. Виктор приказал разбить розарии, и установить беседки. Диана долго осматривала сад, пока Виктор не завел ее в дом. В последние недели они жили у Рамсея, пока перевозили вещи из квартиры, готовя жилье.
Виктор распахнул перед ней витражные двери. Прихожая была отдела красным деревом, на одной стене висело зеркало в позолоченной раме во всю стену, вдоль стен стояли бежевые пуфы, вешалки и шкафы под обувь. Она прошла в гостиную, осторожно ступая по мраморным черно-белым полам, смотря на белоснежные стены, колоны, золотую лепнину. Белые диваны стояли полукружьем, а потом она заметила чехол на подиуме, который колоны отделяли от лестницы.
– Что это? – спросила она.
– Посмотри, - Виктор улыбнулся, Диана сдернула чехол.
– Рояль, о… арфа. Виктор, спасибо, - она чмокнула его в щеку.
Справа гостиная плавно переходила в столовую, окно во всю стену, где из цветного стекла была выложена картина ирландский полей, которые так любил Виктор Хомс. Стены обтянули песочным льном, что лишний раз напоминало о прошлом хозяина. В буфетах прошлого стояли Диана нашла расписные фарфоры сервизы и хрустальные праздничные наборы. По длине всего окна стоял дубовый массивный стол с венскими стульями. Столовая переходила в кухню, можно было подумать, что это одна комната, но темно-вишневая кухонная мебель, что это совсем не так. Молодая хозяйка заглянула в громоздкий холодильник, она ахнула, Виктор успел его заполнить.
Выйдя из кухни, она пошла прямо, отворяя стеклянную дверь слева от входа в дом. Это была серо-жемчужная комната, назначение которой Диана не могла понять. Тяжелые атласные портьеры заслоняли не окно, как она подумала, а дверь в сад, к маленькому бассейну. Она подняла глаза вверх, свет струился из-под плотного зелено-голубого облака, так никто до этого не делал, а Виктор решил воплотить свою идею. На против изящной софы висело белое полотно, и еще стояло какое-то оборудование, только присмотревшись леди Хомс, вспомнила, что увидела такое в кинотеатрах.
Диана решила пойти по коридору за роялем. Она только открывала двери: одна комната была полностью зеркальной и пустой, в другой был маленький темный кабинет без окон. Ей понравились кожаные диваны и стол отделанный зеленым сукном, но еще больше – камин. За последней дверью оказалась библиотека, выполненная в чисто классическом регентском стиле[11], полки еще были пусты, но они с Виктором еще успеют заполнить их. Под лестницей находилась комната для прислуги
– Ну, что все посмотрела? – спросил Виктор, лицо у его жены просто сияло от счастья, - тогда пошли на второй этаж.
Они
– У нас же будут дети, - пояснил он.
– Ах, да, - она поджала губы, муж повел ее на третий этаж. Лиловый коридор перед резной дверью совсем маленький, она уже, как ребенок ожидала, что же там ее ждет. Виктор закрыл ее глаза ладонями, осторожно заводя в их спальню.
– Открывай.
– О, - выдохнула она. Спальня занимала весь этаж. Комната была наполнена светом, на белых глянцевых стенах играли солнечные лучи, проникающие через огромное окно, шириной от одного угла до другого, диной от пола до потолка. Окно выходило на другие участки и бассейн, шелковая тюль взлетала от дуновенья ветра, Диана вышла на маленький балкончик, где стояли кофейный столик с плетеными креслами. Она потрогала бархатные зеленые портьеры, наслаждаясь духом спальни. Белая кровать со спинкой в форме ракушки, застеленная болотным покрывалом с вышитыми розами, расположилась напротив входа. Над ней висела большая картина с красными розами. Справа от кровати в углу поставили белый туалетный столик с зеленым пуфом, а сразу же за столиком, от одного угла до друга гардеробные шкафы.
– Куда ведет эта дверь? – спросила Диана, указывая на дверь, которая была рядом с входом.
– Ванная, - там все отделали мрамором, круглая ванная посреди, как в турецких хамамах.
– Виктор, - прошептала она, кидаясь в его объятья.
– Не нужно меня благодарить. Как тебе Гарден-Дейлиас?
– Это восхитительно, - выделяя каждый слог произнесла Диана.
Она поцеловала его в теплые губы, его ладони заскользили по ее телу, сжимая и сминая в объятьях. Диана тяжело задышала от желания. Она стало торопливо раздевать его. Он подхватил ее на руки, опуская на кровать. Кровь бешено стучала в висках, от каждого ее прикосновения он сходил с ума, понимая, что уже не может сдерживать свой порыв. Они быстро получили желаемое, после они лежали тихо на новой кровати, вдыхая аромат свежесрезанных роз, стоящих в вазах.
– С новосельем, - прошептала она.
– Тебя тоже.
Их жизнь в Гарден-Дейлиас началась с прекрасного, но будет ли она всегда такой?
Ноябрь 1924.
Перелистывая газеты и намазывая домашний хлеб маслом, успевая при этом отпивать зеленый чай, который Диана просто ненавидела пить с молоком, да и любой другой чай. Чтобы фарфор не лопался, был и изобретен такой способ, правда Диана придумала лучший. Теперь сначала наливали холодную заварку, потом еще немного остуженной воды, и только потом заливали кипяток. В доме ее отца они пили только из фаянсовых кружек, лишь иногда, когда приходили гости Джорджина доставала фарфоровый сервиз. Сейчас же они с Виктором пользовались только фарфором. Глория суетилась вокруг нее, у них появилась еще одна служанка Барбара, которая была намного старше хозяйки, эта тучная женщина старомодных взглядов заставляла доказывать Диану, что мир сегодня изменился. Диане нравилось готовить ужины, она совершенствовала свое скромное умение готовить, превращая его в искусство. Барбаре не очень-то это нравилось, но леди Хомс отличалась от всех обычных леди. Леди Хомс могла поковыряться в земле, совсем не боясь, что руки будут черными, а ногти грязными. Могла постоять у плиты, не думая, что могут быть ожоги и порезы. Иногда помогала прислуге убираться, дом был огромным, и полки стали постепенно заполняться, поскольку, как люди узнавали, что у Хомсов новый дом приходили с визитом и подарками. Это отметили все насколько не обыкновенна юная леди.