Анька-неудачница

Валлейн Вера

Алессандро молчал. Глухая боль наполняла его душу.

— Правда, для того, чтобы мои руки развязались, нужно разобраться с тобой. Какую смерть предпочитаешь, друг?

— Хватит глумиться, — глухо произнес Алессандро.

— Да что ты! Я не и не думал… Просто интересно твое мнение. Хотя, если ты исчезнешь и забудешь о девушке, я тоже забуду о тебе.

— Ты думаешь, что после этого она будет с тобой?

Валентино улыбнулся.

— У меня был шанс внушить ей любовь, но ты перебил его. Теперь есть только вторая попытка — внушить уважение,

страх, привязанность и… Страсть.

— Нет! У тебя ничего не получится…

Валентино только улыбнулся и пренебрежительно смерил его взглядом.

Нет, я так больше не хочу. Можно слушать чужие советы, но я не готова принимать, что другие решают за меня. В конце концов, своя голова на плечах есть.

Как не нравилось мне это время и всеобщее внимание к моей персоне, но это начинало переходить все разумные границы. Если я останусь здесь и дальше, придётся смириться с решением отца.

Если рассматривать того же Валентино отдельно от его поползновений, то он имеет своеобразное обаяние, опасное и странное притяжение. Но я не хочу играть в такие игры, боюсь, что будет больно мне или кому-нибудь другому. Надо признать, что вылазка получилась неудачной и нужно срочно вернуться назад.

— Что-то я сегодня устала, — бросила я Катерине, которая сопровождала меня.

— Да вы, наверное, просто разнервничались, столько событий в последнее время, конечно, передохните. Тут ещё кое-что…

— Что?

Я уже была готова ко всяким гадостям.

— Ваш отец… Он наказал мне следить за вами, чтобы вы никуда не выходили из дома, кроме церкви, да и туда только в моём сопровождении.

Я не была удивлена после предупреждения Валентино. Если ему такая идея втемяшилась в голову, конечно, он специально попросил моего отца.

— Я поняла тебя, Катерина. Если будут ещё какие-то новости, говори…

Про себя подумала только, что это мне больше не понадобится.

Стоя на высоте лестницы, я окинула грустным взглядом этот большой дом, который стал мне убежищем на какое-то время. Сейчас здесь было особенно пусто, отца не было, он занимался торговыми делами, как всегда, находился на встречах с поставщиками. Слуги тоже куда-то растворились, ели или отдыхали. Когда его здесь нет, никто особо не заморачивается над своими обязанностями. Но стоит хозяину вернуться, как все оживает. Больше я этого не увижу… Оставайся здесь, таким же сильным и здоровым, пусть у тебя всё будет хорошо.

Я зашла к себе в комнату, собираясь отправиться домой прямо сейчас, когда мне никто не будет мешать. Чем меньше буду думать, как тут без меня справятся, тем меньше будет сожалений.

Я закрыла дверь на щеколду, и наклонилась, чтобы достать мою сумку. Пошевелив рукой в отделении под шкафом, куда я её кинула в последний раз, я отпрянула, там ничего не было.

Меня обдало холодом. Удары сердца стучали в ушах. Моментально накатило ощущение дурноты. Чёрт!

Я наклонилась, внимательно осмотрела всё под шкафом.

Нет,

ничего нет… Может быть её передвинули и положили под кровать, когда убирались. Но под кроватью точно ничего не было.

На лбу проступила испарина, в глазах стояли слёзы. Не может быть. Я бешено стала распахивать дверцы шкафа, разыскивая свою пропажу. Я перебрала всю одежду, все вещи в шкафчиках у столика с украшениями, сбросила постельное бельё и проверила за шторами, во всех отделениях… Нет, она просто исчезла.

Я быстро распахнула дверь и позвала служанку:

— Катерина!

Должно быть в моём голосе послышалась истерика, поэтому девушка прибежала почти мгновенно с выпученными глазами:

— Синьорина, что случилось?

— Послушай, ты не видела мою сумку?

— Сумку? — удивлённо переспросила девушка.

— Да, такую старую, коричневую, я приехала с ней в этот дом.

Девушка замолчала на пару секунд, вспоминая:

— Да, я помню эту сумку… Но я даже как-то не интересовалась, где она лежит. А, это в ней находилось лекарство, которым вы лечили Алессандро?

— Да, в ней… Неужели ты не заметила, где она?

— Нет, госпожа. Я прибираюсь в вашей комнате, убираю только то, что лежит на поверхности, другие служанки застилают постель, моют пол. Надо спросить у них.

— Быстро спроси, немедленно! Там лежат вещи очень важные для меня. Да, там находится лекарство, но и вещи, которые дороги мне, как память. Там нет ничего ценного! Скажи им, что они не обнаружат там золото или ещё чего-то… Лекарства, которые там… Они просто не знают, как ими пользоваться. Если кто-то взял эту сумку, пусть немедленно мне отдаст!

Мой голос уже переходил на крик.

Должно быть, я выглядела шокированной, поэтому Катерина стремглав бросилась в сторону кухни.

Я облокотилась на стену и тяжело дышала.

Никогда раньше не задумывалась, что такое клаустрофобия, но сейчас у меня возникли точно такие же ощущения. Это пространство давило на меня, сжимало тисками. Если раньше я относилась ко всему легко, то сейчас начинала понимать, что игрушки закончились. Если сумку я не найду, то что мне делать? Я хочу домой! Я хочу вернуться немедленно домой!

Я заплакала.

Со стороны кухни слышались голоса, бурное удивление. Должно быть, слуги очень удивились такой пропаже, они все высыпали из комнаты:

— Синьорина, не расстраивайтесь. Нет, никто из нас её не видел.

— Как это не видели? Вы хотите сказать, что вещь, которая лежит в моей комнате под шкафом, может просто исчезнуть?

— Здесь никого не было сегодня, кроме нас…

Кроме них… Значит, кто-то из них всё-таки это сделал. В моей голове промелькнули воспоминания о том, как еще недавно Валентино легко поднялся ко мне, никто его не остановил. Обычно слуги предупреждают отца, если в доме появляется непрошенный гость. А тут всё прошло тихо и незаметно, предупредили уже просто факту. Не мог ли сейчас этот человек забрать мои вещи по его же приказу?