Анна Австрийская, или три мушкетера королевы. Том 2
Шрифт:
В ту минуту, когда портьера опустилась за маркизой, королеве-матери послышалось, как кто-то тихо сказал:
— Поздно!
Она поспешно встала и пошла сама посмотреть, что там происходит в приемной.
Прежде чем последуем туда за Марией Медичи, посмотрим, что в это время делалось у боковых ворот Люксембургского дворца.
Король пошел пешком из Лувра к указанному ему кардиналом месту на улице Вожирар. Ришелье до этого места д несли на носилках.
Затем, собравшись с силами, он встал и прошел остальную
До девяти часов оставалось несколько минут, когда они тихо, осторожно подошли к боковому флигелю громадного дворца, окутанного вечерними сумерками.
У стены взад и вперед бродила какая-то фигура.
Король остановился.
— Это и есть тот человек, о ком вы говорили, ваша эминенция? — шепотом спросил он.
— Да, ваше величество, тот самый, кого подкупила королева-мать, мы обязаны ему раскрытием заговора, он ждет обещанного яда.
— Велите ему уйти, я сам стану на его место, — шепнул скороговоркой король.
Ришелье подошел к Жюлю Гри. Тот поклонился.
— Я вас узнал, — сказал Ришелье, — теперь можете уходить. Завтра приходите ко мне в кабинет. Заметил вас кто-нибудь?
— Нет, ваша эминенция, ворота еще заперты.
— Ступайте, — повторил кардинал.
Жюль Гри быстро, без шума исчез в темноте, радуясь, что так легко отделался.
Ришелье вернулся к королю.
— Яд еще не приносили, ваше величество, — сказал он.
— Часы на колокольне бьют девять. Отойдите, ваша эминенция, я останусь у ворот.
Кардинал отошел, а король, закутавшись в широкий темный плащ, подошел к воротам.
Прошло несколько минут напряженного ожидания.
Людовик страшно волновался. Все в нем кипело, что ему предстоит узнать?
Наконец, в коридоре за дверью послышались тихие шаги.
Да, он не ошибся, в замок осторожно вложили ключ и тихонько повернули.
Калитка отворилась. В щель просунулась рука, самой фигуры нельзя было разглядеть.
Надо было опознать таинственного посредника.
Он крепко схватил руку.
Кто-то тихо вскрикнул.
Король с силой распахнул калитку и взял завернутый флакон из руки, которую держал в своей.
— Кто вы? — сурово спросил он, — я хочу знать.
— Пустите или я закричу! — ответила неизвестная женщина.
Король притянул ее ближе и заглянул ей в лицо.
— Герцогиня де Бретейль, — громко сказал он.
— Святая Дева! — вскричала дама, тут только узнав короля, — его величество!
— Да, это я, герцогиня! Ступайте скорее к королеве-матери и скажите, что отдали королю порученную вам вещь! Этим вы все скажете! Мы дадим знать о нашем решении.
Людовик вернулся к Ришелье.
— Пойдемте, ваша эминенция, — сказал он суровым, отрывистым тоном, — на этот раз вы не ошиблись. Сегодня ночью мы примем необходимые меры для подавления этого нового и последнего мятежа, и
Король с кардиналом отправились обратно в Лувр, а герцогиня, вся бледная, чуть не теряя сознание, убежала наверх, в приемную.
Войдя туда, она все еще едва держалась на ногах от страха.
Увидев вбежавшую герцогиню, маркиза поняла, что беда разразилась.
— Поздно! — вскричала она, — все погибло! Что случилось, герцогиня?
Мадам де Бретейль не в состоянии была выговорить ни одного слова, и, шатаясь, вошла в кабинет королевы-матери.
Мария Медичи пошла к ней навстречу, а маркиза протянула руки, чтобы поддержать герцогиню.
— Вы задыхаетесь… у вас такое испуганное лицо… — сказала Мария Медичи, — что с вами случилось?
— Простите, простите, ваше величество! — Едва внятно проговорила герцогиня и упала на колени, — король…
— Опомнитесь! Что случилось?
— Король… был там… внизу, у ворот…
— Как? Мой сын, что это значит? Где вещь, которую я вам дала, чтобы вы у ворот… ах, Господи! Мое предчувствие…
— Ее взял у меня король!
— Сумасшедшая! Что вы сделали? — с ужасом воскликнула королева-мать.
— Вы велели отдать вещь тому, кто придет за ней к боковым воротам.
— Да, там должен был дожидаться один из наших.
— Я открыла калитку и увидела ожидавшего у ворот человека. Вы не велели ничего спрашивать, ничего говорить, я подала вещь, человек за калиткой схватил меня за руку, взял вещь и спросил, кто я. Я хотела вырваться, но он крепко держал меня и пристально смотрел мне в лицо, тут я узнала…
— Короля? — спросила Мария Медичи.
У нее все лицо подергивалось от волнения.
— Короля, ваше величество!
— И король Людовик узнал вас?
— Идите скорей наверх к ее величеству, — крикнул его величество таким голосом, какого я у него никогда еще не слыхала, и скажите, что вы передали эту вещь королю. Этим вы все скажете, мы дадим знать о нашем решении.
— Нам изменили! — беззвучно вскричала королева-мать, — все погибло!
— Умоляю, ваше величество, бегите, не теряйте ни минуты! — убеждала маркиза.
— Король был очень рассержен, — продолжала герцогиня, — нас ждет беда.
— Доложите о случившемся герцогу Орлеанскому, герцогиня, и скажите камерфрау, чтобы она сейчас же начинала укладываться. Я уеду в Германию, — сказала Мария Медичи, едва держась на ногах.
— Возьмите меня с собой, ваше величество, я разделю с вами все опасности и лишения, — просила герцогиня.
Маркиза выразила то же желание.
— Хорошо, вы обе и один камердинер поедете со мной. Ступайте скорее предупредить герцога, чтобы и он мог бежать сегодня же, потом возвращайтесь сюда укладывать мои драгоценности. Велите сейчас заложить два дорожные экипажа. Я на рассвете уеду из Парижа.