Анна Австрийская. Первая любовь королевы
Шрифт:
В ту минуту, когда последний, десятый удар пробил на часах, находившихся над головой его, из-за угла моста вдруг выехала карета и остановилась пред бароном. Он стоял в тени и имел время при свете жалкого фонаря рассмотреть эту карету. Она была темного цвета, без украшений, без позолоты и фонарей. Дверцы были плотно закрыты. На кучере был большой плащ и шляпа с широкими полями, спускавшимися почти на глаза. Карета была запряжена парой великолепных лошадей, которых Поанти, как знаток, оценил по достоинству. Вся наружность этой кареты показывала тайну, но также богатство и знатность владельца. Как только карета остановилась,
— Дениза!
Дениза с испугом остановилась. Она вовсе не ожидала, чтобы кто-нибудь мог произнести ее имя в этот час и в этом месте, так что ее первое впечатление было скорее страх, чем удивление. Но когда она узнала того, кто ее назвал, страх исчез, зато удивление сделалось сильнее.
— Это вы! — вскричала она. — Вы здесь, барон де Поанти! Что вы здесь делаете?
Она совсем забыла в эту минуту, какая причина привела ее сюда. Молодой человек напомнил ей это, спросив в свою очередь:
— А вы сами, Дениза, зачем приехали сюда?
— Говорите прежде вы, — нетерпеливо ответила Дениза, — я посмотрю потом, должна ли вам отвечать.
— Мне кажется, Дениза, что, напротив, вы должны говорить прежде, — возразил Поанти с такой же живостью, — потому что мое присутствие здесь кажется легче объяснить, чем ваше.
— Особенно в таком щегольском костюме, в каком я не видала вас никогда.
— Перемена моего костюма, — отвечал Поанти, — должна казаться вам не так необыкновенна, как ваше появление для меня на Новом мосту в десять часов вечера за два лье от Валь де Граса и в карете.
— Ах! — вскричала Дениза, заливаясь слезами. — Я очень несчастна.
Поанти, как всякий мужчина в подобном положении, был немедленно побежден.
— Дениза! — вскричал он. — Клянусь вам, что вы напрасно подозреваете меня. Не плачьте, я все вам расскажу, все, что могу рассказать. Пойдемте.
Он потащил ее к Самаритянке.
— Дениза, — продолжал он, сжимая обе ее руки, — мое присутствие здесь есть следствие предприятия, в которое я поступил. Я получил приказание явиться сюда. За мной должна приехать женщина в карете. Когда я вас увидал, прежде чем узнал, я думал, что вы именно та женщина, которую я жду; но, узнав вас, Дениза, я оставил эту мысль.
— Боже мой! — сказала молодая девушка, как бы пораженная внезапной мыслью.
— Что с вами?
— Возможно ли! Нет, я с ума сошла! Это невозможно.
— Что такое?
— Вы ждали женщину в карете?
— Да.
— Вам было отдано приказание?
— Да.
— Знаете ли вы кем?
— Я знаю, кто мне отдал это приказание, но не знаю от кого.
— И ничего не подозреваете?
— Ничего. Ах! Однако я знаю еще, что это дама, и дама знатная.
— Стало быть, это вы?
— Дениза, я, кажется, вас понимаю, но когда так, объясните мне, сделайте милость, каким образом вас прислали ко мне?
— Подождите. Откуда вы?
— Ах! Да. Пароль. Я из Гренобля.
— Это вы! — вскричала Дениза, вне себя от изумления. — Это вы!
— Вы приехали за мной?
— Да.
— От кого?
— Мне запретили вам говорить, но вам не запрещено угадать.
— Как же вы
— Постарайтесь. Говорить я не хочу, но мне хотелось бы, чтобы вы угадали, потому что, — прибавила Дениза тоном кроткого упрека, — вы меня подозревали неизвестно в каком преступлении, увидев здесь, а если вы угадаете имя той, которая меня прислала, одно это имя будет для меня оправданием.
— А! — сказал Поанти, ударив себя по лбу с радостью. — Я, кажется, угадал!
— Скажите.
— Я слышал от вас вчера ее имя. Вы говорили, что хотите отдать себя под ее покровительство, чтобы избавиться от преследований Пасро.
— Это правда.
— Герцогиня де Шеврез!
— Именно.
— Герцогиня де Шеврез! — повторил молодой человек.
Это имя было для него открытием и для прошлого, и для будущего. Имя герцогини де Шеврез было тогда так же известно, как и имя самого кардинала. Поанти, хотя и провинциал, слышал его несколько раз. Он знал все могущество этой молодой и обольстительной женщины; он знал ее дружбу и ее ненависть, знал, что она преданный друг королевы и враг если не явный, то, по крайней мере, тайный, кардинала. Он знал историю ее блистательной красоты, ее бесчисленных побед; он понял тотчас то, что так удивляло его накануне, почти царскую щедрость, с которой она заплатила ему и его товарищам за услуги, которые они не могли еще ей оказать, и ловкость, с какою были приготовлены заранее тайные пружины, которые должны были двигать предприятие, главою которого она была. Дениза, может быть, угадала все, что происходило в эту минуту в его уме. Она отдернула от него свои руки, которые с начала разговора он держал в своих руках, и пристально посмотрела на него.
— Барон де Поанти, — сказала она ему серьезным тоном, — для вас я почти изменила моей благодетельнице. Она взяла с меня обещание не говорить вам, кто она, и если я не сказала вам ее имени, то я сделала все, чтобы вы угадали его. Я сделала дурной поступок и предпочла бы умереть сейчас, чем бояться, что когда-нибудь та, которой я изменила, может упрекнуть меня в том. Поклянитесь мне вашей честью и словом дворянина, что вы забудете все, что я позволила вам угадать, прежде чем мы отправимся к герцогине, и что ни случилось бы, она не узнает никогда, что вы ее знаете, если сама не скажет, кто она.
— Клянусь вам, Дениза, — ответил Поанти искренно.
— Честное слово?
— Да!
— Возьмите же мою руку и пойдемте.
Поанти взял под руку Денизу и спросил:
— Куда мы идем?
— К карете, которая нас ждет.
— Поедемте.
Не сделали они и двух шагов, как Дениза остановилась.
— Я забыла самое главное приказание, которое мне повторили два раза и исполнение которого очень важно.
— Какое?
— Вам надо завязать глаза. Вы не должны узнать, куда я вас веду.
— Это правда. Делайте со мною что хотите, Дениза.
Дениза вынула из кармана шелковый платок и завязала ему глаза. Потом сказала тихим голосом, опять взяв барона за руку:
— Теперь позвольте себя вести и делайте вид, будто не знаете меня. Пусть кучер не слышит ни слова.
— Я буду нем, Дениза.
Они отправились в путь и сделали несколько шагов. Поанти скоро приметил, что шаги молодой девушки сделались медленнее. Она скоро совсем остановилась.
— Что такое, Дениза? — спросил он.