Анна Нимф
Шрифт:
– Все, я отбыл. До завтра.
Напарник привычно чмокнул меня в щеку, обдал запахом парфюма с нотками морского бриза и почти растворился, обратился в движущееся марево. Колдун все-таки.
– До завтра. – Произнесла я тому, чей силуэт уже не различался.
Глава 6
(RILTIM- Sober)
Веселье ушло вместе с Аланом. Он – улыбчивый мужчина – носил его с собой вместе с коконом ощущения «в этой жизни всё легко, не переживай». Оставался стелющийся прочь от столов
Да, пройдись Ал между столами старичком-призраком, настала бы знатная шумиха. Пошипела бы Аманта, какое-то время рассказывали бы друг другу байки посетители «Саллари», но выпивохи бы вернулись.
Пройдись между этими столами хоть раз Вэйгард – темный, тяжелый, опасный, – и посетители не вернулись бы никогда. Место превратилось бы в черную дыру, и Аманте пришлось бы арендовать новый бар.
Деймон был последним, кого хотели бы видеть многие (да что там, его не желал бы видеть никто).
Кроме меня. Прямо сейчас.
Невзирая на логику, вопящую, что мое желание было неправильным, я все равно поддавалась той предательской части, которая Райдо любила. Разве может любовь предавать, предавать самого себя? Вечный спор с рассудительной головой. Но ночь такое время, когда ты поддаешься эмоциям, и ничего с этим не поделать.
Забыв о пиве и десертах, я представляла, как вижу его фигуру – мощную, излучающую силу на расстоянии, внушающую всем страх. Шагающую в направлении меня. Он сел бы на то место, где сидел до того Алан, долго смотрел бы и молчал, вопрошая словами – «поговорим?»
Не знаю, о чем бы мы говорили, существовали ли между нами темы для разговоров и точки соприкосновения, но я тонула бы в его глазах. Я любила сложность, просматривающуюся под зрачками, я любила даже холод, сочащийся наружу – так можно? Разве можно любить то, что отмораживает тебе конечности? И есть ли у любви логика? В последнем я сомневалась отчаянно, особенно после сегодняшнего визита в пятиэтажное здание-куб. Иногда собственные чувства разъедают настолько, что понимаешь – отруби тебе руки и ноги, и ты все равно будешь ползти в направлении того, кто тебе нужен. Почему-то и вопреки.
Пора было уходить. Доехать до дома, опустить голову на подушку, укрыть себя одеялом и попробовать забыться.
Но по пути в такси меня посетила шальная, странная и притягательная идея. Ибо в дальней комнате кое-что хранилось.
*****
Эта вещь лежала в дальней коробке вместе с остальным конфискатом. Месяц назад мы с Аланом изъяли в порту несанкционированную перевозку сложноклассифицируемых предметов из Вайена.
Среди них была маска, опасность и уникальность которой мне еще предстояло оценить, прежде чем сдавать ее на хранение в Бюро. Маска была коричневой, тканевой, с вышивкой по краю, но представляла с собой смесь магии и технологического прогресса – ткань, пропитанную волшебной символикой и микросхемами. Ничего подобного нам до этого не попадалось. И маска умела переносить в реальность желаний. Позволять тебе проживать воплощенные в воображении мечты – очень плотные, очень реалистичные. Половина города отдала бы большие деньги, чтобы иметь дома такую.
Я
Да, я хотела этого – вот к какому выводу я пришла. Хотела ощутить его поцелуй хотя бы так, коснуться губ Вэйгарда. Сейчас, когда воспоминания о нём столь свежи, маска воплотит свой максимум, сканируя из моей памяти каждую мелочь, не упустив ни одну деталь.
Понимая, что настоящий поцелуй – нечто для меня недостижимое, я откинулась на спинку, уперлась затылком в бархатную выпуклость подголовника.
Удобно, хорошо. Выдохнула.
И начала мысленную загрузку данных: вот объект, вот атмосфера, вот окружение. И ситуация, которую хочу прожить.
Секунд пятнадцать под моими веками было темно, но уже работали магические руны, анализировали данные схемы.
А после в голове начала проступать картинка…
(XueranChen- Poisoned)
Деймон, который был в воображении, не пугал. То же помещение, которое я недавно посетила, комната без стен, залитая синеватой дымкой. Этот Райдо был безопасен, но так же красив и хмур – маска знала, что и как именно показывать. От него даже иллюзорного шла сила; за спиной где-то вдалеке плыл свет от окна.
По мраморному полу я шагала, и колени мои не дрожали. Я впервые двигалась вперед с нетерпением, с жадностью. Я хотела его коснуться, одетого в темную футболку и черные штаны. Провести пальцем по обнаженным бицепсам, после по щеке – неужели я смогу сделать это хотя бы так? Потрясающая достоверность деталей, запахов и фактур – нет, эту маску нельзя пускать «в народ». Её начнут перекупать за бешеные деньги, за ней начнут гоняться фетишисты и маньяки. А также безутешные люди, потерявшие родных, потому что здесь, в мечтах, последние продолжали существовать. Слишком реалистичные, чтобы когда-либо хотеть снимать эту загадочную ткань с глаз. И будет так же, как с медальоном…
– Почему так долго? – спросил Вэйгард хрипло, когда я приблизилась. – Почему я так долго… тебя ждал?
Именно тот вопрос, который бы я хотела от него слышать. И в его сложных глазах ни цинизма, ни льда, но печальная глубина. «Анна, зачем ты так долго мучила нас?» Тьма, грусть, неверие в то, что я, наконец, пришла.
И я сделала то, что хотела – коснулась его руки, кожи, провела по ней пальцем. А Райдо смотрел, не отрываясь, – он позволял себя трогать, он просто «позволял» себя мне. И я потянулась к его губам, мне нужно было это испытать хотя бы раз, очень нужно было…
(Kate Linch, FILV – You Hate Me)
Но губ я достичь не успела.
Ощутила, что он здесь, в комнате, настоящий.
Я вздрогнула, вылетела из мечты на полной скорости, стащила маску с лица. И да, он стоял у стены в моей комнате – Вэйгард. Оригинал, не иллюзия. Стоял, опершись мощным плечом на стену, и во взгляде его царила вовсе не печаль, как у мужчины из мечты, но разочарование и презрение. Кажется, еще отсвет любопытства – мол, как далеко может насекомое заползти по палочке, прежде чем упадет?