Аномальный наследник. Пенталогия

Тарс Элиан

А потому вдруг картинка поменялась, и вот грустная Троекурова сидит возле моей кровати и гладит меня по руке.

До меня не сразу дошло, что сон смешался с реальностью. Что Софья действительно сидит в моей палате рядом со мной.

– Приветствую самую прекрасную княжну этого мира, – с трудом проговорил я, разлепив веки.

Девушка вздрогнула и изумлённо уставилась на меня.

– Рад вас видеть, Софья Антоновна, – я улыбнулся.

– Вам сложно говорить. Вот возьмите. Варвара Семёновна передавала,

что пить вам можно. Но понемногу, – она протянула мне поильник.

Смочив горло водой, я почувствовал себя гораздо легче, затем прислушался к собственным ощущениям. Рана, нанесённая Мастером, до конца не излечена; полный энергетический дисбаланс во всём теле; мышцы, кости – всё ноет даже под обезболивающими.

Но Варвара здорово потрудилась. Пожалуй, всё-таки получится сегодня переместиться домой и продолжить лечение уже там.

Но сейчас важнее другое.

Оторвавшись от поильника, я снова посмотрел на Софью.

Встревожена. Глаза красноватые…

– Спасибо за воду, Софья Антоновна, – проговорил я, вернув ей поильник.

– Не нужно благодарить за такую ерунду. Как вы себя чувствуете?

– Сносно. Так что не стоит за меня переживать.

– При всём уважении, Аскольд Игоревич, я сама решу, за кого мне переживать, – проговорила она, поставив поильник на стол. – Алиса мне все рассказала. Она корит себя за то, что втянула вас во всё это.

– Дурёха она, – хмыкнул я. – Если бы она не попросила помощи, уже бы и не смогла себя корить.

– Я примерно так ей и сказала, – кивнула Софья. – И… я тоже благодарна вам за помощь моим подругам. Мне рассказали, как вы доблестно сражались.

– Яна? – догадался я.

– Да. Она так впечатлилась, что даже предположила, будто бы вы, как Легендарные предки, рождены от бога.

– Моему отцу, будь он жив, было бы приятно такое лестное сравнение, – усмехнулся я.

– Но ведь он обычный простолюдин? – невпопад спросила Софья.

– Обычнее некуда, – кивнул я. – Ну а как остальные Оболенские?

– Терпимо. Правда… Машу тоже впечатлил ваш бой. Но несколько иначе, – покачала головой Троекурова.

Одну из близняшек? Ту, что была в сознании?

– Испугалась? – спросил я.

– Откровенно говоря, да. Не каждый день видишь, как человек отрывает Мастеру руку, а затем и голову.

Ну что ж… естественная реакция.

– А… вас не пугают такие рассказы обо мне?

Софья посмотрела мне прямо в глаза, едва заметно улыбнулась и покачала головой.

– Вы – воин. И я рада, что именно вы отрываете головы врагам, а не наоборот.

Ну что за прелестная девушка!

– Рад слышать.

– А я рада, что даже после такого сражения, вы не унываете и идёте на поправку.

– А ещё мне очень приятно было проснуться и увидеть вас, – я снова улыбнулся.

Щёчки Троекуровой предательски

покраснели, и она отвела взгляд.

– Но мне любопытно, – продолжил я, – вас не смущает, что теперь все в доме Оболенских могут предположить, что вы сделали мне интересное предложение?

В том, что Софья поделилась этой новостью с Алисой, я почти не сомневался, но акцентировать на этом внимание не стал.

Девушка встрепенулась. Смущение как рукой сняло, и вот передо мной сидит гордая Царица Лицея.

– Пусть предполагают, – твёрдо ответила она. – И что? Тоже захотят вам что-нибудь предложить? Так пусть и предлагают. Решение всё равно принимать вам.

– Уже принял, – спокойно ответил я. – И хочу вам его озвучить. Собственно, вчера я и шёл в учсовет, чтобы попросить вас ничего не планировать на следующую пятницу – на девятнадцатое число.

Софья хлопнула ресничками, «сморгнув» всю свою холодную стать. Последнее время рядом со мной она быстро превращается в милую влюблённую девушку.

– Ничего не планировать? – переспросила она. – Вы… хотите меня куда-то пригласить?

– Именно. На ужин в ресторан.

Троекурова тяжело вздохнула, а затем, покачав головой, произнесла:

– Аскольд Игоревич, право слово. «Ничего не планируй, мы пойдём в ресторан» – оксюморон. Мне как минимум нужно запланировать подготовку к этому мероприятию.

– Я всё подготовлю, – усмехнулся я, понимая, куда она клонит.

– Но себя к выходу могу подготовить только я сама, – ровным тоном сказала она, а затем едва заметно улыбнулась. – Заберёте меня из московской усадьбы рода. Я отправлю вам адрес.

– Если вам так будет удобней, – тепло ответил я.

– А теперь с вашего позволения, я оставлю вас отдыхать. Скорейшего выздоровления, Аскольд Игоревич.

– Спасибо за заботу, Софья Антоновна.

* * *

Вечером в среду, семнадцатого февраля, после семейного ужина Первый вице-канцлер Российской Империи – Дмитрий Александрович Годунов, по обыкновению направился в малую гостиную Кремлёвской резиденции своего рода. Там он и нашёл самого влиятельного человека Империи, а по совместительству своего отца.

– Ну, как прошёл день? – спросил Дмитрий Александрович, заняв свободное кресло. «На работе» отцу с сыном не всегда удавалось увидеться, а дома обсуждать дела было принято только после ужина.

– Сносно, – отозвался Канцлер. – Если не считать того, что дело с нападением на Оболенских зашло в тупик. Сбежавший Гуру замёл следы и не отсвечивает. Но хуже всего, что мы знать не знаем, кто это и как он выглядит. Официально в «Белых клыках» нет Гуру.

– Но мы хотя бы располагаем сведениями, что это «Белые клыки», – попытался отвлечь отца Дмитрий.