Анти-Ахматова
Шрифт:
Н. ПУНИН. Дневники. Стр. 132
Конституция для Лили — искренна, конституция для Ахматовой — унизительна. История жизни и любви Ахматовой — история унижений.
Маяковский же любил Лилю. Без перерывов не то что на дни недели, но даже на часы. Вот его конституция:
Дневник для Личика.
9 ч. 30 м. Доброе утро, Лиска.
10 ч. 35 м. Люблю Кисю до чая.
12 ч. Люблю Лисика.
12 ч. 45 м. Люблю Кисю у Шкловика.
2
6 ч. 30 м. Кися.
7 ч. 15 м. «Глазки болят».
7 ч. 17 м. Играю на бильярде, чтоб Кисе шоколад.
9 ч. 35 м. Люблю Кисю.
10 ч. 30 м. Люблю.
12 ч. 20 м. Люблю.
Василии КАТАНЯН. Лиля Брик. Стр. 51–52
БЫТ
Пунин:
«Мне хотелось бы, чтоб к моему приходу все было сделано: Тап гулян, вино и ягоды стояли на столе и чай был готов. А я иду играть на биллиарде».
Анатолий НАЙМАН. Рассказы о Анне Ахматовой. Стр. 414
Лиля Юрьевна любила новый дом, наладила быт. Аннушка вовремя подавала обед, Маяковский и Брик всегда имели свежевыстиранные рубашки, ее стараниями они были ухоженными — она терпеть не могла разгильдяйство, богемность. Авторитет ее был непререкаем, все домашние ее слушались и ходили по струнке.
Василий КАТАНЯН. Лиля Брик. Стр. 75
ПРОРОК В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ
Она сделала такое признание не без легкой иронии: «Когда я напишу новые стихи и сообщу об этом Николаю Николаевичу, он обычно говорит: «Молодец, молодец!..»
С. В. ШЕРВИНСКИЙ. Анна Ахматова в ракурсе быта. Стр. 288
Николай Николаевич при малейшем намеке на величие Ахматовой сбивал тон нарочито будничными фразами: «Анечка, почистите селедку».
Э. ГЕРШТЕЙН. Тридцатые годы. Стр. 252
Это, правда, относится скорее не к отношениям, а к тому, что «величие» Ахматовой, выраженное привычными ей водевильными жестами, наводило на Пунина, человека со вкусом, желание призвать ее вести себя прилично.
О Лиле Брик.
Для Маяковского она была абсолютным авторитетом и он говорил: «Лиля всегда права». — «Даже если она утверждает, что шкаф стоит на потолке?» — спрашивал Асеев. — «Конечно».
Василий КАТАНЯН. Лиля Брик. Стр. 76
СЕМЬЯ. ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ. ГОСУДАРСТВО
Ахматова рассказывает слушателям, как она была богата.
Рассказала о своей библиотеке, которую продала в 1933 году. «В большой комнате на полу стопками лежали книги. Все редкие, и все с надписями. Теперь Николай Николаевич, конечно, говорит: «Этого никогда не было».
Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 83
Начало
Моя семья — это Лиля Юрьевна Брик.
Лиля получала 50 % всех гонораров Маяковского до хрущевской оттепели.
В Хрущеве взыграла крестьянская жилка: «Не слишком ли жирно?»
Аркадий ВАКСБЕРГ. Загадка и магия Лили Брик. Стр. 390
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЖИЗНИ. НОВЫЕ ЖЕНЫ
Ахматова не поддалась требованию Пунина съехать с его квартиры.
16 сентября 39.
За другой [стеной] слышался оживленный голос новой жены Николая Николаевича.
Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 50
У Маяковского был роман с высокой красивой блондинкой. <…> Она была редактором в Госиздате. Владимир Владимирович свою связь с ней не скрывал, имея серьезные намерения. <…> Когда они были месяц в Крыму, он получил письмо от Лили. «Пожалуйста, не женись всерьез, а то меня все уверяют, что ты страшно влюблен и обязательно женишься». Он послушался и брак не состоялся.
Василий КАТАНЯН. Лиля Брик. Стр. 80
И на знаменитой Татьяне Яковлевой, на которой он так хотел жениться (почему-то считается, что Лиля это бы разрешила), он хотел жениться весьма своеобразно, вернее, весьма традиционно, по-маяковски:
«Моей надежде взять тебя на лапы и привезти к нам…» Татьяна недоумевала: «Привезти к нам… Что он имел в виду под словом «к нам»? К Лиле и Осе? Представляете, как мы обе были бы рады… Но он настолько не мыслил себя без них, что думал, что мы будем жить вчетвером, что ли? И что я буду в восторге от Оси и Лили?»
Василий КАТАНЯН. Лиля Брик. Стр. 91
ДЕТИ
У Ахматовой —
«Масло только для Иры!»
Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1938–1941. Стр. 51
А Маяковский не считал родившихся от него сына и дочь своей семьей и никому не позволил сделать его заложником физиологии. Свое невольное участие (ЕГО воли в рождении не было, он хотел — другого, понятно чего, он — предохранялся бы или сделал бы аборт. Я — за права человека в мужской сексуальности) — он оплатил.
Несколько месяцев спустя он выполнил свой долг — оплатил все расходы по родам, переведя в американский госпиталь сумму, которую ему назвала Элли. Нежданное отцовство — родилась дочь, которой мать дала имя Хелен-Патриция (в быту — тоже Элли, в русском варианте — Елена Владимировна), — и впрямь не только не стало помехой его поэзии, оно вообще не нашло в его стихах ни малейшего отражения. Факт, весьма красноречиво говорящий сам за себя.
Аркадий ВАКСБЕРГ. Загадка и магия Лили Брик. Стр. 156–157