Антидиверсанты
Шрифт:
– Кабели перерезаны, – Берк прошел вперед на десять шагов и указал рукой на два змееподобных отростка, висящих на стене, – поэтому свет тут не включить даже при наличии ламп.
Томсон ничего не сказал, ковыряясь с задвижкой, закрытой здесь на массивный проржавленный запор. Только через две минуты он смог, резко дернув на себя дверцу, отворить крышку вентиляционного люка.
– Дубль номер два. Все то же самое.
Он спрыгнул на пол и внимательно посмотрел на лица своих бойцов, едва различимых в тусклом сиянии маленьких фонарей, прикрепленных к беретам.
– В
Через полчаса группа обследовала весь тоннель. А Томсон, внимательно изучив еще пару задвижек, выдал окончательный вердикт:
– Все, парни. Партия. Тайника в шахтах нет и быть не может.
Все долго молчали, присев на сырой пол.
Томсон снова вернулся к практике своих медитаций, пытаясь учесть любые возможные варианты поиска. Его мысль светящимся курсором летала по подземельям, прыгала на стены с легкостью дикой кошки, взлетала под потолок. Где искомая точка? Как ее найти?
Он махнул рукой спецназовцам и двинулся вперед, ни на секунду не прекращая размышлять, отбрасывая в сторону осколки несостоявшихся гипотез.
Через сто метров тоннель неожиданно уперся в стену.
По плану, который реконструировал графический редактор на компьютерном экране, здесь не должно было быть никаких преград. По всем расчетам, впереди находилось еще как минимум метров двести подземных коммуникаций.
Тупик ничем на первый взгляд не отличался от стен бункера. Такая же шероховатая бетонная поверхность. Не заметно было никаких следов последующего проникновения. Никто явно не пытался сделать здесь какой-то тайник. Или сделал все так, что найти место его устроения теперь невозможно.
– Ну и что скажете, джентльмены? – насмешливо спросил Томсон, разворачиваясь лицом к своим бойцам.
– Нужно ломать. – Ник указал на внезапно появившуюся преграду. – Что еще скажешь?
– Очень просто. Уходя из бункера, они поместили тайник в конце тоннеля, а потом замуровали подходы, – заявил Майк.
– Может быть, что так все и есть на самом деле, – медленно произнес Томсон. – Только проверять вашу версию я не стану. Вероятно, толщина этой стены вполне сопоставима с внешней. Нашей взрывчатки не хватит для таких экспериментов. Я уж не говорю о том, что не исключен завал. А хуже того, если мы заодно уничтожим и сам тайник.
– Подожди, командир, – сказал Берк.
Он присел на корточки у левого края преграды и что-то рассматривал на уровне пола.
– Здесь вторичная заплатка. Посветите!
Лучи шести фонарей направленным пучком уперлись в угол стены, выхватывая из тьмы неровную выпуклую окружность в полфута диаметром, явно маскирующую какую-то внутреннюю полость…
27
Северо-восточная Украина
Полигон
17 августа
17.35
Звук прервался так же внезапно, как и возник.
– Может, послышалось? – тихо спросил
– Ветер Полигона у нас в ушах шумит, – схохмил Восток, но, приложившись к стене в другом месте, резко замахал рукой. – Идите сюда…
Все бойцы последовали его примеру. Только уже не было необходимости так тщательно вслушиваться. Неожиданно резкий, высокий, сверлящий звук, живо напоминающий работу портативной бормашины в руках стоматолога, ворвался в пространство тоннеля.
– Словно болгаркой орудуют в соседней квартире, когда там ремонт затеяли, – тихо сказал Юг.
А Митин безмолвно рванул назад, лишь махнув рукой всем следовать за ним. Легким стремительным бегом спецы вырвались из подземных лабиринтов к солнечному свету.
Командир сказал только одну фразу:
– Восток и Юг наверху.
Это означало, что первая двойка должна контролировать группу на дневной поверхности. Восток и Юг тут же бросились вперед, выдерживая дистанцию в пятьдесят метров, чтобы широким охватом, как клещами, сжать территорию возможного огневого контакта. Им ничего не нужно было дополнительно объяснять. Схема силового столкновения продумана досконально, до деталей. Если командир вспугнет бойцов противника, они, словно барсуки, зажатые в норе, постараются выскочить наверх другим путем. И попадут под пули охранной двойки.
Сам Митин, сопровождаемый боевым охранением в составе Севера и Запада, рванулся в обход густых зарослей туда, где должен был находиться тот самый тоннель, откуда исходил мерный сверлящий звук. Вход в подземный бункер здесь не скрывала завеса из дикой вишни и терновника, что, как мимолетно отметил про себя Митин, могло служить дополнительным предупреждением для вывода – недавно тут проходили люди. Краем глаза он увидел сломанную ветку и стремительно перевел «Кедр» в боевой режим.
Внутрь они вошли совершенно бесшумно, словно курсанты, возвращающиеся в казарму после ночной самоволки.
Митин сделал несколько быстрых шагов и поднял руку. Это означало, что следующие в трех метрах сзади Север и Запад должны застыть на месте.
В гулкой тишине подземных коллекторов не слышалось ни одного постороннего звука. Лишь, медленно стекая по сырым стенам, капала в лужу у стены вода.
Митин полминуты колебался. «Неужели мы их спугнули? Да нет, не может быть».
Он пошел вперед, затаив дыхание. Чужое присутствие, где ты? Хотя, когда рядом находятся бойцы из твоего отряда, выпустить на свободу бессознательный механизм поиска очень сложно.
Через пятнадцать метров коридор плавно поворачивал направо. Командир замер, внимательно вглядываясь в это ответвление.
Темноту подземного коллектора, казалось, только усиливало гулкое сырое безмолвие, словно зрение, осязание и слух объединились в единое целое, воздействуя всеми возможными способами на сознание человека, осмелившегося проникнуть в это царство мрака.
Митин осторожно двинулся дальше, отслеживая звучность каждого шага. Так идет сапер по минному полю, рискуя в любое мгновение взлететь на воздух. Почему-то он все больше и больше уверялся в том, что они «тянут пустышку».