Антивыборы 2012. Технология дестабилизации России
Шрифт:
Как это выглядит сегодня? Коренные народы России составляют 93 % населения, из них свыше 81 % — русские. Свыше 6 % населения — народы стран ближнего (5 %, например, украинцы, армяне и др.) и дальнего (1 %, например, немцы, корейцы и др.) зарубежья.
Этнографы объединяют коренные народы России в несколько региональных групп, близких не только географически, но и, до известной степени, культурно-исторически. На долю народов Поволжья и Урала — башкир, калмыков, коми, марийцев, мордвы, татар, удмуртов и чувашей — приходится менее 8 % населения страны (из них почти 4 % татары — второй по численности народ России). Традиционная религия татар и башкир — ислам, калмыков — буддизм, остальных — православие.
Народы Северного Кавказа: абазины, адыгейцы, балкарцы, ингуши, кабардинцы, карачаевцы, осетины, черкесы, чеченцы, народы Дагестана (аварцы, агулы, даргинцы, кумыки, лакцы, лезгины, ногайцы, рутульцы, табасараны и цахуры) — составляют менее 3 % населения России. Кроме большинства осетин — христиан, они
Народы Сибири и Севера — алтайцы, буряты, тувинцы, хакасы, шорцы, якуты и почти три десятка так называемых малочисленных народов Севера — это 0,6 % всего населения страны. Буряты и тувинцы — буддисты, остальные — православные, с сильными пережитками язычества и просто язычники.
Итак, повторим вновь: Россия после 1991 г. стала даже по стандартам ООН гомогенной страной. И по тем же стандартам — моноконфессиональной страной. Почему же это в государственном строительстве и в законодательстве РФ никак не учитывается? Почему русским в государстве, в котором они составляют абсолютное большинство, не принадлежит ничего, и у них нет ни формально, ни реально своего национального очага, который есть у любого коренного нацменьшинства? Почему российская правящая элита так усердно поддерживает преемственность «ленинской национальной политики»? На мой взгляд, объясняется это, прежде всего, боязнью возникновения новой Чечни. Не дай Бог тронуть этих местных царьков, такое начнется! Вот поэтому и процветали и при Ельцине, и при Путине, и при Медведеве в полной неприкосновенности бессменный шахматолюб из Элисты, не без пользы для себя, воплощая свою мечту превратить родную Калмыкию в Нью-Васюки, башкирский султан, приватизировавший со своей семьей все, что только можно на родине Салавата Юлаева и бывший первый партийный босс в Казани, семья которого владеет едва ли не большими богатствами, чем вся Золотая Орда.
Но по какому праву вообще именуются национальными республиками те регионы, где «титульная нация» составляет меньшинство? Взглянем на этническую карту России. (См. ресурс Национальная и государственная безопасность Российской Федерации //www.nationalsecurity.ru) Что мы видим?
Адыгея: русских — 68 %, адыгейцев — 22 %, др. — 10%
Горно-Алтайский край: русских — 60 %, алтайцев — 31 %, др. — 9%
Башкортостан: русских 39 %, татар — 28 %, башкиров — 22 %, др. — 11%
Бурятия: русских 70 %, бурятов — 24 %, др. — 6%
Карелия: русских — 74 %, карелов — 10 %, др. — 16%
Коми: русских — 58 %, коми — 23 %, др. — 19%
Карачаево-Черкесия: русских-42 %, карачаевцев — 31 %, черкесов — 10 %, др. — 17%
Мари-Эл: русских — 48 %, марийцев — 43 %, др. — 9%
Мордовия: русских — 61 %, мордвы — 33 %, др. — 6 %.
Удмуртия: русских — 59 %, удмуртов — 31 %, др. — 10%
Хакасия: русских — 80 %, хакасов — 11 %, др. — 9%
Якутия: русских — 50 %, якутов — 33 %, др. — 17%
В таких искусственных образованиях, как Еврейская автономная область, где все евреи вполне поместились бы в синагоге Биробиджана, русских также подавляющее большинство — 89,9 %, но руководят областью этнические евреи — хотя их 1,2 %. Вот и в 2010 г. Медведев выдвинул на пост губернатора ЕАО Александра Ароновича Витникова.
Спрашивается, а зачем вообще было городить весь этот огород национальных автономий, если они чаще всего никак не соответствуют этнической реальности России? Русские оказались в меньшинстве только в Дагестане (9 %), в Калмыкии (38 %), в Северной Осетии (30 %), в Кабардино-Балкарии (32 %), в Туве (32 %), в Татарстане (43 %), в Чечне и Ингушетии (совокупно — 24 %).
В тех национальных вотчинах, где русских больше, чем представителей местной «титульной нации», на первые места в локальных правительствах и парламентах все равно продвигаются «национальные кадры», повсюду безнаказанно тусуются разного рода религиозные экстремисты и сепаратисты, а русские и другие славяне подвергаются безжалостной дискриминации. А ведь это не что иное — по всем западным меркам, — как нарушение прав человека большинства населения, их узурпация заведомым меньшинством, в нашем случае — русского. Эти новые узурпаторы никакой интеграции не хотят. Они везде ведут дело к своей национальной диктатуре, что подтверждает политическая и экономическая практика местных царьков практически во всех автономиях. Автономии в РФ, где федеральные законы, если и соблюдаются, то только для вида, медленно, но верно превращаются в пороховые бочки и не исключено, что они рванут рано или поздно, и тогда так заполыхает, что мало не покажется. В 90-х годах, когда Борис Ельцин с очередного бодуна предложил нацреспубликам брать столько суверенитета, сколько они смогут съесть, это едва не произошло. Тогда Российскую Федерацию едва не постигла судьба СССР. Путину потребовалось несколько лет, чтобы преодолеть последствия этой преступной ельцинской политики и восстановить вертикаль власти, но даже после всех его усилий, вертикаль эта пока еще слабовата.
Центральная власть, увы,
Возможно, в таком случае следовало бы сделать исключение для Калмыкии, Татарстана, республик Северного Кавказа и Тувы, но гарантировать при этом, что их автономия в рамках Российской Федерации полностью исключает их суверенитет. Это необходимое условие, т. к. географическое положение приграничных автономий облегчает их выход из состава России, а суверенитет Татарстана вообще чреват для России геополитической катастрофой. Что касается остальных автономных образований, где титульный народ до большинства и такого титула явно не добирает, то здесь надо, наконец, всенародно признать, что они созданы искусственно «комиссарами в пыльных шлемах», которые злонамеренно перекроили карту России так, чтобы русский народ чувствовал себя национальным меньшинством. С учетом новой этнической реальности, сложившейся после развала СССР, эту большевистскую бомбу замедленного действия, подложенную под будущее нашей страны, надо по возможности скорее обезвредить, не лишая малые народы их культурной автономии, государственной поддержки и гарантий сохранения их языка, литературы, искусства и традиций. Русским национальным государством должны управлять русские, что не исключает участия отдельных талантливых представителей малых народов даже в правительстве России, но исключает в нем их большинство. А в правительстве г-на Путина — минимум два представителя татарского народа, который про численности составляет в России всего 4 %. И были бы такие же талантливые, как министр МЧС бурят Шойгу. А то ведь татарин Нургалиев на посту министра внутренних дел России, если чем и прославился, то своей полной некомпетентностью, побив все рекорды по критике МВД в печати РФ и даже в зарубежных СМИ.
Конечно, малые народы обязательно должны быть представлены в российском парламенте, как в свое время в Совете национальностей Верховного Совета СССР. Но тоже пропорционально их численности в составе народов России. Тут, конечно, сразу же возникают наши правозащитники с протестами и угрозами: «Вы знаете, что про вас тогда на Западе скажут?!»
Увы, в России привыкли то и дело оглядываться на Запад, сверяя российскую политическую практику с тамошней. Недаром подтрунивал над этим Достоевский, когда говорил, что мы любим Запад больше, чем он сам себя. Ну, давайте сверим, как это делается, например, во Франции. Там есть свои национальные меньшинства — корсиканцы, баски, бретонцы, провансальцы, если брать основные. Ни у кого из них национальной автономии нет. Есть культурная автономия. Их национальные традиции поощряются и соблюдаются. Они пользуются полным равенством с этническими французами, но любые попытки националистов добиться для них хотя бы автономии, не говоря уже о суверенитете, жестко пресекаются. И такую политику поддерживает большинство французов, что показали, например, президентские выборы 2007 г. Как только кандидат социалистической партии на пост президента Сеголен Рояль заикнулась о том, что может подумать об автономии для Корсики, от нее отшатнулись даже социалисты. Это стоило ей поражения на выборах, а затем и лидерства в соцпартии. Такого французы не прощают. Во Франции — значительный процент пришлого арабского и африканского населения, в основном из бывших колоний. В пригороде Парижа Сен-Дени, например, их более 70 %. Марсель — это вообще больше арабский город теперь, чем французский. В центре Парижа целые кварталы вблизи Монмартра напоминают теперь африканские трущобы, а не картины символистов Утрильо и Тулуз-Лотрека. Эта новая этническая реальность, сложившаяся во второй половине ХХ века, не нарушила, однако, гомогенности французского государства. Никакой автономии выходцы из Африки не имеют и не получат в обозримом будущем. В спорах о национальной идентичности, которые развернулись во Франции в конце 2009 г. с подачи министра иммиграции Ф. Бессона, все-таки возобладала позиция национальных приоритетов, а не бездумного «интернационализма». Детей иммигрантов будут потихонечку приучать любить французский флаг и хотя бы раз в год заставят петь «Марсельезу». Строительство минаретов во Франции не поставили вне закона, как в Швейцарии, но носить чадру не позволят. И даже хиджаб — платок, закрывающий волосы, лоб и шею — запретили во французских школах. Франция остается национальным государством. Все его граждане считаются французами. И никто такой подход не считает отступлением от демократии. В США после ликвидации рабства действовало сильное движение негров, требовавших выделить им отдельный штат, где они бы могли создать свое негритянское государство. Государство такое Соединенными Штатами было создано — но в Африке. Это — Либерия.