Антология сатиры и юмора России XX века. Том 6. Григорий Горин
Шрифт:
После обеда хозяева и гости разбрелись по своим комнатам на полуденный отдых.
Маргадон и Жакоб от нечего делать опробовали столы в бильярдной.
– И здесь тоска! – сказал Маргадон, забивая очередной шар. – Кормят до отвала. Двери не запирают. У ключницы попросил три рубля – дала и не спросила, когда отдам. Честное слово, Жакоб, они меня доконают!!
– Погрузитесь в себя, сэр! – посоветовал Жакоб. – В тайники своей души…
– Там холодно и страшно, – отмахнулся Маргадон. – Лучше уж заботиться
Он увидел, что мимо окон идет розовощекая Фимка, и отложил кий.
– Селянка! – крикнул он. – Подь сюда…
Фимка покорно подошла:
– Чего изволите?!
– Хочешь большой, но чистой любви? – бесцеремонно сказал Маргадон.
– Как не хотеть! – ответила Фимка.
– Однако! – ухмыльнулся Маргадон. – Мне нравится твоя простота. Придешь сегодня в полночь на сеновал.
– Придем-с… – сказала Фимка. – Только уж и вы приходите. А то вон тот сударь тоже позвал, а опосля испугался…
Маргадон удивленно уставился на Жакоба.
– Она с кузнецом придет! – спокойно пояснил Жакоб.
– С каким кузнецом?
– Дядя мой… Степан. Он мне заместо отца.
– Какой кузнец? Зачем кузнец? – изумился Маргадон. – Я не лошадь!
– Благословлять, – простодушно сказала Фимка. – Вы ж изволите предложение делать или как?
Маргадон секунду обалдело смотрел на нее, потом его ус нервно задергался:
– Ступай, селянка! Видишь, играем. Не мешай!
Из окна своего кабинета Федяшев увидел, как из дома вышла Мария. Он поспешно завязал галстук, надел новый сюртук и спустился вниз.
Мария сидела в беседке возле пруда и печально смотрела на водную гладь…
Сзади послышался шорох. Она испуганно оглянулась, увидела Калиостро.
– Извините, что прервал ваше уединение, – сказал Калиостро. – Мне сейчас было послание от вашего папеньки.
– Как? – ахнула Мария. – Где ж оно? – И нетерпеливо протянула руку.
– Мысленное послание, – улыбнулся Калиостро. – Он явился ко мне во сне… Выглядел хорошо. Пульс ровный… Дыхание размеренное… Румянец.
Мария подозрительно посмотрела на Калиостро:
– Граф, коли так – я счастлива! Но если вы обманываете меня – это грех. И Небо покарает вас!
– Если б я был обманщиком, – спокойно возразил Калиостро, – у Неба было достаточно времени для возмездия. Но если я уже две недели безвинно терплю вашу подозрительность и неприязнь, не кажется ли вам, сударыня, что это жестоко? Как мне доказать свои чувства? Застрелиться? Так пуля меня не берет… Утопиться? – Он глянул на пруд и с ужасом увидел, что к ним направляется лодочка. На веслах сидел Федяшев, рядом с ним лежала огромная охапка ромашек… – Или утопить этого надоедливого субъекта?! – зло закончил Калиостро.
– За что вы на него сердитесь? – с улыбкой спросила Мария. – Он наивный, но трогательный.
– Я плохо понимаю происхождение отдельных
– Прошу простить за дерзость! – сказал Федяшев, протягивая цветы Марии.
– В чем же дерзость?
– Я насчет того, что помыслил придать идеалу черты ваши и публично о сем сказал…
– Теперь, стало быть, передумали?
– Ах, что вы? – вспыхнул Федяшев. – Был бы счастлив… Но мне казалось, я нарушил куртуазность поведения. Да и граф обиделся!
– Так вы цветы ему принесли?
– Почему? Что вы, Мария Ивановна… Ах, совсем я запутался! – Федяшев смутился, цветы посыпались из его рук.
– Странный вы, Алексей Алексеевич, – улыбнулась Мария. – Так сложно изъясняетесь. И вроде живете на природе, среди простых нормальных людей. – Она склонилась к нему, помогая собрать ромашки. Их руки коснулись друг друга, лица оказались рядом. – А мыслите все о каких-то идеалах бестелесных! – Мария смотрела на Федяшева чуть насмешливо.
– Но так и великий Петрарка мечтал о своей Лауре… – в смущении пробормотал Федяшев.
– Неправда! – вдруг резко сказала Мария. – Петрарка любил земную женщину, да еще жившую по соседству. А уж потом чувством своим вознес ее до небес. А у вас все наоборот, сударь! Небеса на землю мечтаете притянуть! Хитростями да магнетизмом счастья любви не добьешься!
– Ну тогда скажите, сударыня, – как достичь его?! – воскликнул Федяшев.
– Не знаю! – печально ответила Мария. – Знала бы, сама была б счастлива…
Так, тихо разговаривая, они вышли из беседки и пошли по дорожкам парка.
Наступал вечер, на небе показалась первая звезда. Калиостро наблюдал за прогуливавшимися Алексеем и Марией, стоя на балкончике второго этажа. Потом достал подзорную трубу: лица Марии и Алексея укрупнились…
За спиной Калиостро неожиданно вырос Маргадон:
– Магистр! Извините, что отвлекаю от визуальных наблюдений…
– Что тебе? – сердито обернулся Калиостро.
– Лоренца приехала! – шепотом сообщил Маргадон…
Лоренца сидела в открытой бричке. Бричка стояла метрах в пятистах от усадьбы, прямо посреди поля. Светила луна.
Лоренца с улыбкой наблюдала, как через поле к ней быстро приближаются три мужские фигуры. Кто-то из бегущих споткнулся и упал в траву. Лоренца громко засмеялась.
– Тсс! – по-кошачьи зашипел первый из подбежавших. Это был Маргадон. – Я тебе сказал: ни звука!
Тут же из темноты возникло лицо Калиостро. Сзади, прихрамывая, появился Жакоб.
– Здорово, ребяты! – весело крикнула Лоренца.