Антология современной азербайджанской литературы. Проза
Шрифт:
А Шайтан то на людей поглядит, то на Акчу. Чего они кричат?.. И чего Акча плачет? Да и как ему это знать? Облик человеческий принять еще не значит человеком стать.
Ведет Акча Шайтана домой, в шею толкает:
— Иди, проклятье мое!
Сели они перед очагом. Дым от головешек вьется, кольцами вверх уходит. Так и зовет, так и манит, давай, мол, со мной!.. Акча глянула на мужа, глаз его испугалась, вздрогнула:
— Вставай! — приказывает ему. — Спать иди!
Улегся Шайтан в постель, закрыл глаза.
Устроили
Освежевали их, поделили добычу, по домам разнесли. И все: видеть не видели, слышать не слышали. В каждом доме пир горой, мясо жарят, ребятишкам сказали, это, мол, вам от Шайтана гостинец. И Молле его долю снесли, и Кази не забыли. Сказали только, вы уж не забудьте: быков у наших гостей не было.
Старуха Фаты за гостями ухаживает, мясцом угощает:
— Не стесняйтесь, гости дорогие, кушайте на здоровье! Уж мы вам так рады, так рады! Угощайтесь, кушайте безо всякого стеснения, как собственное свое кушайте!
Угощаются гости, едят, пьют и думают про себя: зря мы про эту деревню худое думали. Хорошие они люди, веселые. Оттого и не старятся. Фаты уж на что стара, и та замуж не прочь.
Нахваливают гости хозяев, отужинали, спать полегли.
А люди ходят сытые, довольные. Пляшут да играют. Играют да пляшут. Что им Шайтан? И почище Шайтана дело обделали.
Наступило утро. Верблюдов привели, черпаками, попонами покрыли, коней привели, заседлали, ишаков привели, паланы на них положили, а быков не ведут.
Стали гости прощаться.
— Спасибо вам, дорогие хозяева, за хлеб, за соль. Премного вами довольны; только и узнали мы вас по-настоящему, не чужие ведь, одного корня побеги. Теперь вот быков наших приведите, мы и отправимся с богом. И чтоб вам больше Шайтана в глаза не видеть!
Переглянулись жители деревни, один выходит вперед:
— Спасибо на добром слове, дорогие гости. Спасибо, что приехали, проведали нас. Не чужие ведь мы, один корень, а не приезжать — не видеться, и чужими стать можно. Счастливого вам пути. А вот быки… Разве были у вас быки?
— Были, сынок, — говорят аксакалы. — Были у нас быки, вот эти молодцы на них ехали. — И показывают на парней, что на быках прибыли.
Тогда еще один человек увещевать принялся:
— И что это вы заторопились, дорогие гости? Погостили бы денек-другой. А насчет этих парней, так они не на быках, они пешие пришли.
Старики бороды погладили, переглянулись, плечами пожимают. А те, что на быках приехали, головы повесили, глаза протирают, щеки себе щиплют: были у них быки или не были?
Выходит вперед Фаты:
— Чтоб мне, — говорит, — завтрашнего дня не увидеть, коли совру! Эти вот молодцы на ишаках приехали, те на конях, аксакалы — на верблюдах. Быков не было.
Гости только головами качают.
Выходит вперед Мельник.
— Если нам веры нет, к Молле пойдите. А можно
Пошли к Кази, впереди гости, за ними народ толпой. Домрул-удалец в сторонке стоит, на верблюдов поглядывает.
Кази вышел гостям навстречу.
— Милости прошу, рабы божьи!
Гости вперед выступили. Тут Мельник и спрашивает:
— Скажи, Кази, да пошлет тебе Всевышний благополучие, на чем эти люди к нам пожаловали? — И показывает на тех, у кого ишаки.
— На ишаках, — отвечает Кази.
— А эти? — спрашивает Мельник и на тех показывает, у кого кони были.
— Эти на конях прибыли.
Показывает на тех, чьих быков съели:
— А эти? Они говорят, на быках.
— Эти рабы Божьи пешочком прибыли. Быков у них не было.
Отправились к Молле. Тот, как увидел их, сразу встал:
— Знаю, люди добрые, знаю, чего пришли. Не было у вас быков. — Поглядел строго на тех, кто на быках приехал, и говорит: — Молитесь, рабы Божии! Скажите: «Грешны мы: пришли пешими, а теперь быков требуем!»
Те руки к небу, просят у Бога милости:
— Прости и помилуй нас, Господи, за грехи наши! Пешими пришли, пешими! Не было у нас никаких быков!
Раз Молла такие слова сказал, значит, и вправду не было быков.
Забрались старики на верблюдов, вознеслись на четвертое небо. Конные на коней сели, те, что на ишаках приехали, — на ишаков. А здешние люди все верблюдов, коней да ишаков за уздечки хватают, уговаривают гостей: не уезжайте, мол, погостите.
Не послушались гости, уехали. Едут в четыре этажа: в четвертом, самом верхнем, — старики на верблюдах, третий этаж — конные, второй — что на ишаках, а те, что на быках приехали, — теперь в первом — пешком идут. Старики на верблюдах у пеших спрашивают:
— А что у вас, и правда быков не было?
Пешие отвечают:
— Не было у нас быков, так пришли, пешие.
Замолчали аксакалы.
Ехали, ехали, вдруг слышат голос из-под скалы:
— Спасите, люди добрые! Не дайте пропасть живой душе! Скала обвалилась! Задавит!..
Бросились пешие к скале. Видят, стоит человек, плечами скалу подпер, а сам криком кричит:
— Держите, падает! Ой, раздавит!..
Схватились люди за скалу, держат. Других на помощь зовут:
— Помогите, не удержать! Скала на человека падает!..
Соскочили всадники с коней, с ишаков, подбежали, подлезли под скалу, держат. А человек под скалой кричит, надрывается:
— На помощь! Не удержать! Сейчас упадет, всех раздавит!..
Аксакалы приказали верблюдам лечь.
Легли верблюды, старики слезли, тоже за скалу схватились, держат. А человек как выскочит из-под скалы, вскочил на верблюда, а тут и другие такие же из-за скал повыскакивали. Вскочили на верблюдов, на коней, на ишаков — и поминай как звали. А гости как держали скалу, так и стоят, держат — боятся, рухнет на них…