Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики
Шрифт:
Холод был жутким, но рука Этери не дрогнула. В тот миг, когда из-за дерева появилась фигура, девушка была готова нажать на спусковой крючок, но, к счастью, вовремя поняла, что к ней крался вовсе не олень.
— Какого дьявола! — яростно выкрикнула она.
Из-за лиственницы вышел тот самый незнакомец. Этери выдохнула с облегчением, радуясь, что вынужденная привычка носить очки даже дома ее спасла. Очки защищали не только людей от сердечного приступа, но и ее саму от полной потери зрения. Ее глаза были чувствительны к свету, смотреть на
Незнакомец из книжной лавки остановился, с удивлением разглядывая ружье. Он сменил строгий костюм на утепленную куртку и джинсы, а вот кашемировый шарф в клетку по прежнему украшал его шею. Парень наступил на ветку, и та разломилась пополам. От резкого звука, птицы, сидящие на ветвях ели, взметнулись вверх, улетая прочь.
— Что вы делаете? — с интересом спросил незнакомец.
— А вы, — Этери опустила ружье, — что делаете около моего дома?
Он загадочно улыбнулся. Быть может, слежка, которую она чувствовала все это время, образовалась не на пустом месте?
— Прогуливался в окрестностях, — он сделал несколько едва заметных шагов. Этери покрепче сжала в руке ружье, и незнакомец остановился. — У вас очень красивые пейзажи.
— Вы не местный, — произнесла она то, о чем уже догадывалась раннее. — Послушайте мистер…
— Элфи де Флуа.
— Мистер де Флуа, не знаю, откуда вы, но в Хоу-Хэле местные жители не привыкли ранним утром обнаруживать у себя на пороге незнакомых людей. Тем более вы вторглись на частную территорию.
Дом Этери хоть и не был огражден, но территории ближайших окраин принадлежали семье Фэрнсби. Приемный отец Этери, мистер Джон Фэрнсби, сколотил состояние на имеющейся у него недвижимости. Как шутила иногда Лилит, еще немного и Джон завладеет всем городом. В ее словах была доля правды.
— Вы с каждым гостем настолько приветливая? — в его голосе девушка уловила раздражающие ее смешинки.
— Вы не мой гость. Я предупредила, мистер де Флуа. До свидания.
Она развернулась, съедаемая горечью и раздражением, когда в спину ей прилетела до боли знакомая фраза:
— До скорой встречи.
Этери закусила губу и обернулась. Незнакомца из книжной лавки в лесу уже не было.
Вынужденный рождественский ужин в особняке семьи Фэрнсби состоялся через несколько дней. Несмотря на конец декабря, Этери не чувствовала того рождественского волшебства, что посещало ее каждый год. В этот раз все было иначе. Тревога смешанным комом поселилась в ее сердце, стоило увидеть родные стены особняка Фэрнсби.
Захлопнув дверь автомобиля, девушка направилась к арочному входу, поддерживаемому колоннами. Она обогнула фонтан из ракушечника, представляющий собой композицию из шести маленьких танцующих фей. Прежде чем подняться по узким ступенькам в дом, она расправила несуществующие складки на черном платье в пол, убрала выпавшую из высокого пучка прядь и взяла в руку дверной молоток.
Раздался
Обычно ей открывал Ренди, их дворецкий, но в этот раз в дверном проеме появился Джон.
— Привет, детка, — тепло улыбнулся мужчина. Его седые волосы были аккуратно уложены назад, борода подстрижена. Вместо привычного костюма на нем красовался теплый свитер со снеговиком, брюки и домашние тапочки.
Этери бросилась ему на шею, крепко обнимая. В детстве она верила, что его присутствие рядом избавит ее от любых невзгод. Рядом с Джоном она снова становилась маленькой девочкой. Он гладил ее по длинным волосам, и девушка ощущала знакомый аромат древесной смолы и табака. В его объятиях было так тепло…
— Я очень рад, что ты приехала, — сказал он, отстраняясь и пропуская Этери в дом.
— Боюсь, ты единственный рад мне по-настоящему, — усмехнулась она.
Девушка сняла утепленное пальто, отдала его Джону и прошла в гостиную, именуемую Малым залом. В углу, рядом с высокой, украшенной елью, расположились музыканты, играющие джазовую рождественскую музыку. На диванчиках и креслах с бокалами в руках восседали смутно знакомые люди. Сколько бы Этери не вглядывалась в их лица, она не узнавала своих многочисленных родственников, с которыми виделась раз в год.
Этери не любила привлекать к себе внимание, поэтому предпочла удалиться в другое, менее людное место. В столовой усердно сервировали стол, официанты бегали с бокалами, вилками и ложками в руках. Пока она пробиралась к лестнице, ее несколько раз чуть не сбили. Выдохнула Этери, только когда поднялась на второй этаж, направляясь туда, где находилась библиотека. Все же среди книг она чувствовала себя в разы лучше, чем среди людей. Но не успела она подойти ближе, как услышала знакомые голоса, доносящиеся из-за закрытых дверей.
— Вы хотя бы понимаете о чем говорите? — строгий голос матери Этери узнала сразу. Лилит была чем-то недовольна.
— Да. А вы? — услышав второй голос, Этери замерла. Опять он. Что этот человек забыл здесь? В доме ее родителей? По открытой спине девушки пробежали мурашки. — Вы понимаете, о чем я?
— Честно говоря, не совсем, — голос Лилит стал удаляться. Этери предположила, что она опустилась в свое любимое кресло, стоящее возле камина. — Вы узнали обо мне из старых газет? Я думала, ту статью уничтожили много лет назад. Джон лично обращался в издательства.
Они разговаривают о появлении Лилит посреди озера... Но откуда незнакомцу из книжной лавки известно об этом случае? В свое время об этом судачили на каждом шагу, но шумиха быстро сошла на нет. Этери с трудом удалось найти сохраненные кусочки газет в библиотеке особняка, они были тщательно спрятанные внутри книг. Она потратила на это несколько лет и не могла понять, как об это узнал он? Этери помрачнела.
— Скажем так, я был очевидцем тех событий, — он помолчал, а потом вдруг спросил. — Ваши перчатки, миссис Фэрнсби. Почему вы носите их?