Апофеоз
Шрифт:
Из ниоткуда грянули литавры и застучали барабаны. Раздался рев труб и бешеное пиликанье скрипок. Руки великого волшебника легли будто на невидимые клавиши – и запел рояль.
И с каждым звуком на Антикатисто обрушивались волны чистой магии. Его хлестало, било и толкало со всех сторон. Десятки, сотни заклинаний щупали его на прочность, рвались сквозь слои защиты – а с другой стороны бушевал Хаштубал. Он утопил Антикатисто в белом пламени – и тот уже не без труда отбивался от сразу двух атак.
Медариэн же исчез – и появился среди искателей
– Переместитесь подальше. Рядом с Апофеозом безопасно – он надежно экранирован.
Мектиг коротко кивнул, и даже Имрата не стала спорить. Она рвалась в бой, но ее смущало, что Антикатисто всего один – а противников у него целых пять.
Это было... неправильно. Вся ее суть протестовала против такого.
Убрав тех, кто мог случайно пострадать, Медариэн вернулся в самую гущу. Там кипела магия и бурлило пламя. Со всех сторон сыпались заклинания. Антикатисто равнодушно поворачивался туда и сюда, отражал атаки – и сам тоже атаковал.
– Абан тук агас, - произнес он, указывая на Локателли.
Старик вздрогнул и схватился за сердце. Даже безграничная воля всесильного волшебника дала сбой перед заклинанием Криабала.
Но его тут же охватила зеленая волна. Взметнулся настоящий смерч духов-нектаритов, и Локателли снова задышал, снова вскинулся с прежней улыбкой.
– Абан тук агас, - повторил Антикатисто. – Зарита ката.
Это заклятие вовсе не достигло цели. Между ним и Локателли вырос Бельзедор. Темный Властелин шагнул вперед – и принял на грудь и Убийство, и шваркнувшую следом Молнию. Его качнуло, его пошатнуло – но он остался жив. Следующую Молнию он принял на ладонь – и отбил высоко в небо.
– Ирата коза дарука...
Все утонуло в огне. Хаштубал разверз паргоронское пламя. Оно и язычком не касалось эльфийской владычицы, старца в каменном кресле, мужчины в легкой тунике и великана в черных доспехах. Зато Антикатисто оно жрало жадно, с рычанием голодного зверя. Лишившись одежды, тот снова поднял Нерушимую Стену – но уже мигом спустя на нее обрушился Деправерон.
– ...Милорд!.. – донесся издали вопль.
– ...Милорд!..
– Антимаги!.. – резко сжала кулаки Галлерия. – Медариэн, они прошли твой экран!..
– Я займусь, - хмуро сказал Хаштубал, взмывая в воздух кометой.
Антикатисто гневно выставил челюсть и взлетел следом – но его дернуло назад. Медариэн стиснул его в кинетической схватке – а из земли схватил за ноги элементаль Галлерии.
– Да будет тяжесть! – выкрикнул Локателли – и Антикатисто придавило к земле. – Да будет сила!
Хаштубал тем временем описал круг над отрядом антимагов. Предусмотрительно не приближаясь, он раскрыл ладонь – и с нее сорвался огненный диск. Он расширился мгновенно – и ударил с яростью метеорита. На двести шагов вокруг все исчезло, скрылось в дыму.
Все послушники и рыцари погибли мгновенно. В живых остался только магистр – хрипящий от боли, обожженный, но целый. С трудом, но
Но Хаштубал тут же воздвиг вокруг него огненное кольцо. Оно выросло до неба – и тут же исчезло. Но после него остался круг, глубокая трещина, окружающая земляной столб... и через секунду тот рухнул! Магистр с диким криком полетел в пропасть – и там уж никакая антимагия не смогла его спасти.
А над давно уже стершейся пентаграммой танцевало зеленое марево. Галлерия Лискардерасс призвала всех духов, что только были в доступности, оживила земляных и воздушных элементалей, подняла сам холм на битву – и от этого рябило в глазах!
Сбросивший путы Антикатисто ринулся в небеса – но следом ринулась эльфийская владычица! Ее одеяние раздувалось от ожившего ветра, она выхватила из воздуха искрящийся меч – и с него сорвалась молния!
Она растворилась в облаке чистой Тьмы. Антикатисто был силен не только собранным Криабалом. Он оставался лауреатом премии Бриара первой степени, одним из величайших волшебников в истории Парифата. Перестав быть элементалем Тьмы, он отнюдь не разучился ею пользоваться – и изрыгнул такое количество, что хватило бы уничтожить армию.
Даже эльфийскую владычицу это могло бы обратить в прах. Но с другой стороны полыхнул белый луч, и старик в каменном кресле крикнул:
– Да будет свет!
Мрак острова Вечной Ночи озарило будто зарей. Все невольно моргнули – таким ярким светом залил все Зодер Локателли. Даже Антикатисто дернулся, вздрогнул, как будто скукожился – но тут же расправил плечи. Реального вреда это ему причинить не могло.
Но исторгнутую им Тьму заклятие Локателли рассеяло. И пока оно действует – новая также будет рассеиваться.
Если только не влить побольше. Остановившись прямо в воздухе, Антикатисто уцепился за эфирную складку и обратился к тому же, с чем столько когда-то экспериментировал. Пронзил рукой саму Кромку, частично нырнул в иное пространство – и сделал прокол. Тут же расширил его и раскрыл трещину в Мамбию – мир бесконечной Тьмы и бесформенных тварей.
И Тьма хлынула. Абсолютная первостихия, всепожирающая и разрушающая. Энтропическое начало мироздания, чистая гибель всего сущего.
– Да будет свет! – повторил Локателли.
Теперь полыхнуло из раскрытых ладоней старца. Узким скрученным лучом. Заклятие встретилось с рвущейся от Антикатисто Тьмой – и расплескалось радужной кляксой. Взметнулся мановый клуб, эфир заколебался, хлынул во все стороны.
И одновременно ударил Медариэн. Шарахнул ментальным импульсом такой мощи, что даже у союзников закружились головы. Антикатисто же повело в сторону, он утратил равновесие, начал падать. Его взгляд на несколько секунд стал мутным.
Но он тут же пришел в себя. И снова полетели во все стороны молнии, ринулась Тьма и прямая, неостановимая смерть. Волшебство закружилось бешеным вихрем. Заклинания сменялись с невероятной частотой, сама реальность исказилась и заколебалась.