Апокалипсис on line
Шрифт:
В конечном итоге, когда зелененькая бутылка Семеныча подходила к концу, я
предложил взять и позвонить в Китай своему товарищу прямо сейчас. Преследовал
две цели: снова обрести «Малыша», изъятого при задержании, и проверить степень
доверия.
Но собутыльник еще раз увел разговор в сторону и сказал, мол, эта деталь не
утверждена общим советом, который состоится завтра вечером. Так что в первую
очередь беседа с Сергеем и лекция об истории сети.
—
каталку с остатками закуски, — Хотя времени на это почти не осталось. Сильно
переживаю, как бы высокопоставленные адепты «системной сети» не приняли решения
о проведении силовой зачистки. Вторая Чечня получится. Разнесут половину Бердска.
Им-то лишь бы своего добиться, а потом трава не расти. Сделают из нас гнездо
террористов, крутнут по СМИ, а дальше война все спишет…
— А как, интересно, триада умудряется не контактировать с сетью? — интересовался
я.
— Ответ скорей всего прост: наверняка они тоже устали от бездумного
вмешательства «системы» в их дела и разработали что-то позволяющее жить
параллельно. Им не привыкать быть вне закона. В каком городе твой друг живет? —
спросил Юрий Леонидович.
— В Гонконге, — откинулся на стуле я.
— То, что надо, — удовлетворенно гудел собеседник, — Противники «системы», вроде,
базируются именно там.
— А где центр «Хозяйки»?
— Гуанджоу, — грустно ответил Каринин папа, — И пробраться к ним серьезная
задача… Я сейчас как раз прибрасываю, как мне самому восстать из пепла, да так
чтобы старый друг Чжао поверил.
Замолчали.
Карина сидела на моей кровати, поджав ноги по-турецки. Папаша грустно опустил
седую гриву.
Семеныч, забрал пустую бутылку и отчалил восвояси, а передо мной разворачивалась
картина, в которой я неожиданно увидел себя в интересной роли.
Глава 29.
Когда я в своей пижаме зашел в Серегину палату тот спал.
На лице отражались переживания последних дней.
Откуда-то появились жесткие складки возле губ, и я удивлением рассмотрел проседь
в черной шевелюре.
«Может, просто не заметил?» — уселся я на край кровати.
Сергей спал беспокойно. В его сне что-то происходило. Глазные яблоки
подергивались под закрытыми веками, а руки нервно вздрагивали.
Решил прекратить кошмары товарища.
— Серега, — тряс я хакера за плечо, — Подъем…
Тело неожиданно дрогнуло от прикосновения, и он резко открыл глаза.
— Привет, — улыбался я, — Давай просыпайся, времени мало…
—
Мне неожиданно показалось, будто я часть его сна.
— Не привиделся, не привиделся — доброжелательно и спокойно заговорил я, —
Настоящий…
Не знаю, что уж там происходило у него в голове, но он потянул руку и ощупал мое
плечо, потом шею, очки...
— Мне все время снится, — хриплым голосом заговорил он, — Будто я тебя в
гостинице ищу. По этажам бегаю, а кругом трупы, трупы. Никак не могу отделаться.
— Старая жизнь закончилась, Серега, — улыбался я, — Но для нас с тобой кое-что
опять началось.
— Так нас что, — видимо, осознал мою степень свободы он, — снова в схему тянут?
— Да, но есть шанс, — шептал я на ухо ему потаенное, — У нас появляется
возможность разобраться с помощью твоей флэшки если, конечно, повезет… Получится
решить со всей ситуацией разом? — пытался я еще раз прояснить ситуацию.
— Должно, — шевельнул он губами он после паузы, — Там правда есть побочный
эффект, но мне сейчас нет разницы между господством «Матери» или какой-нибудь
другой группы людей. Мне настоящая свобода нужна…
И он заговорил.
Оказалось, картина происходящих в мире событий уже давно уложилась в его голове
четкой концепцией.
Про враждующие сети мы не общались, и разговор пошел в неожиданном русле.
— Я когда первый раз в себя пришел, — шептал Сергей, — То неожиданно понял — с
этой возней пора заканчивать. Что под нашей бывшей «Хозяйкой», что под «альтернативой»
с человеческим руководством. Жить невозможно даже под любой государственной
надстройкой с ее системой запретов и правил. Мир давно стал всеобщей тюрьмой,
где степень персональной свободы определяется наличием-отсутствием паспорта,
страховкой и медицинским полисом. Перемещения — регламентированы. Обыски в
аэропортах, на таможнях и прочий контроль, это только для смертных. Террористы,
нарко-трафик, торговля живым товаром и прочая двигается свободней, чем Колумб в
Америку.
Я молча соглашался. Действительно пора прекращать этот кошмар, который накрыл
человечество угрюмым колпаком. Видимость заботы о гражданах лишь ширма
собственного обогащения и локализация свободы для смертных.
«Тюрьма, — слушал я Серегин щекочущий шепот, — Настоящая тюрьма: с движением
только по разрешенным коридорам и при соблюдении правил».
После мы обшептали детали.
Серега переживал, что у него все изъяли, но узнав, что моя флэшка спрятана в