Апокалипсис отменяется (сборник)
Шрифт:
Сообщения от «десятого» стали хаотичны, будто электронный разум паниковал, словно биологический.
«Но я могу думать… осознавать свое существование… помнить… вот, сейчас опишу вкус отбивной… это… белок… жиры… черт! Черт!! Черт!!! Что со мной?! Я знаю, как он выглядит! Я знаю, как его приготовить, но вкус…»
— …отключен! — прошипело в наушниках. — Все выходы заперты, Огурцов!
В операторской нет ни одного окна, сплошные белые стены. Не знаю, но я испытывал разочарование от этого, почти ненавидя мертвенный
Группа захвата вернулась с задания. Успешно вырубленные серверы выставлены в ряд у стены, рядом затихли спецназовцы, подавленные атмосферой. Еще бы! Они час провели в анатомическом театре, пока Штерд снимал показания с «десятки»-тела…
Я прихлебывал горячий чай, наблюдая за ходящим от стены к стене человеком, командиром спецназа. Здоровяк в напичканных электроникой доспехах то и дело швырял во Франкенштейна пылающие взгляды, Штерд мирно шуршал распечатками, ни на кого не обращая внимания.
— Ну?! — наконец спросил человек. — Что у вас происходит? Какого черта вы срываете спецотряд среди ночи на… черт возьми, захват европейского сервера?!
Тело задеревенело, а в желудок опустилась глыба льда. Вот сейчас Франкенштейн все расскажет ему, тот доложит наверх, и меня расстреляют. Нет, сначала меня будут пытать, не агент ли я иностранной разведки, не совершал ли саботажа, а потом — расстреляют… раза два или даже три…
— Господин Иванов, попрошу сменить тон, вы не в казарме, — произнес Штерд с несвойственным ему спокойствием, даже не глядя на меня. — Мы проводили очередной эксперимент, все согласовано в нашем графике, можете проверить…
— Каком графике? — растерялся военный.
— Разве вам еще не подавали список планируемых работ на новую декаду? — вполне натурально удивился Франкенштейн. Покачал головой. — Ох уж эта бюрократия, за всем нужно следить… хорошо, завтра утром график будет на вашем столе. Я лично прослежу. И… господин Иванов, все под контролем.
Иванов уставился на него с таким выражением, будто намеревался задушить. Но поборол себя, крутанулся на каблуках и строевым шагом покинул лабораторию. А вслед за ним поспешили десантники, с видимым облегчением покидая наш «театр ужасов»…
Евгений Крылов
Наследство
В правом нижнем углу монитора замигало сообщение: «Снимите трубку! Важно!!!»
Я глупо уставилась на сообщение, как нерадивый студент на экзаменационный билет. Какую еще трубку? Нет у меня в доме трубок. В памяти всплыл образ старого телефонного устройства, которое никак не выкину. На панели телефона мигает надпись: «Принять звонок». Забытыми движениями нажала на кнопку связи.
— Здравствуйте, Мария Васильевна, — проговорил телефон приятным женским голосом.
— Здравствуйте, — механически ответила я.
— Мария Васильевна, вы не пришли на медосмотр, — вдруг строго произнесла девушка. «Медосмотр? Я?» — пронеслось в голове. Медленно разогнула затекшую спину, постепенно
— Не поняла. Какой еще осмотр?
— Ну как же? Вам звонят из ВИЗа (Вечное Идеальное Здоровье). У вас была назначена процедура по омоложению еще месяц назад. По нашим данным, у вас износ организма достиг критической отметки — в пять процентов.
— Извините, — вырвалось у меня автоматически.
— Никаких «Извините» и «Я обещаю приехать». Машина за вами уже выслана. Через три минуты будет у вас. Пожалуйста, наденьте что-нибудь, на улице сегодня немного ветрено. До встречи.
— Хорошо, — ответила я уже коротким гудкам.
«Ох, блин. Вот уж точно ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ медицинское страхование. Раньше хоть помирай, никому и дела не было. А теперь только и успевай обновляться».
Медленно и хаотично начала искать, во что бы одеться. Как в пятнадцать, так и в семьдесят пять лет женщина не знает, что надеть. Только если в пятнадцать — чтобы кому-то понравиться, то в семьдесят пять — чтобы выглядеть достойно. Но время выбора одежды ни капельки не отличается.
Решила плюнуть на светские манеры и оделась в спортивный костюм.
Подмигнув зеркалу на стене, вышла из квартиры.
Двери лифта раскрылись, и в нем как раз и приехала обещанная команда сопровождения.
— А вот не успели меня застать дома, — с ехидцей сказала я. Зашла с улыбкой в лифт и нажала кнопку лифта на первый этаж.
Клиника приняла как давно знакомого друга. Хорошо освещенные коридоры, приветливые лица, каждый сотрудник в белоснежном халате. И у каждого в глазах читается гордость, что он здесь работает. Ведь клиент остро чувствует, когда ему улыбаются, а про себя говорят: «Опять кто-то приперся на мою голову».
Но я, как человек виртуала или даже мастер-визуализатор, не только привыкла все видеть в трехмерном изображении, но и в структуре слоев видеть отличия, нюансы построения, сотни показателей. А здесь если и идет мимо человек, то только его тень как дополнение. Да, реальный мир куда скучнее.
У меня там новый виток солнечного протуберанца не дорисован, не закончена модель поглощения пищи удавом, в котором с любого угла и положения любого органа видна вся процедура переваривания. И еще десяток проектов, менее интересных. А тут отрывают на такую мелочь, что задница поизносилась на пять процентов или что-то там еще.
Сопровождающий остановился у очередной двери, открыл ее и, мило улыбнувшись, закрыл за мной.
Просторный кабинет, все вещи настолько стилистически подогнаны друг к другу, что даже мне, как дизайнеру, тяжело на чем-то одном остановить взгляд, вот что значит продукт слияния профессий дизайнера и психолога. Большинство людей при такой обстановке расслабляются, ибо их мысли ни за что не цепляются и они могут отбросить все. Только у меня, как у дизайнера, творца, это состояние вызывает недовольство. Как это так идеально подобрано, я же профессионал, поэтому должна видеть и быстро замечать изъяны в построении.