Апокалипсис отменяется (сборник)
Шрифт:
— Уже нет, — мягко поправил Вацлав. — Технология была открыта в «Мод-Прогрессе» пять лет назад и с тех пор отрабатывалась. Двадцать последних пересадок сознания подряд были успешны, так что вскоре запатентуем технологию и начнем оказывать эту услугу в клиниках.
Алина припомнила, что «Мод-Прогресс» — второе важнейшее подразделение бизнес-империи Минского — началось с лаборатории, где изучали влияние модов на организм человека, постепенно разрослось в сеть клиник и медицинских
— Ваша плата включает и молчание, — добавил Вацлав. — Разумеется, вам никто не поверит, если в теле Флоры приметесь кричать, кто вы на самом деле. Но я не хочу, чтобы в здравом уме моей дочери усомнились.
Алина покосилась на Флору. Та быстро подхватывает вилкой один кусочек за другим, будто и не слышит, что речь о ней.
— Означает ли это, — взвешивая каждое слово, проговорила Алина, — что, приняв ваше предложение, я не смогу общаться ни с кем из прежней жизни? Например, с родителями?
— Для родителей вы устроитесь лаборанткой в сверхзасекреченный НИИ. Сможете передавать им деньги, переписываться по мейлу. Разумеется, переписку будут просматривать, никаких подробностей о работе. Но об остальном — сколько угодно.
Невероятная перспектива наконец улеглась в сознании Алины, мысли побежали резвей. В целом работа как работа, вроде личного переводчика или секретаря, те тоже всюду следуют за боссом, а что переписку будут читать — так ее читают у всех, кто занимает мало-мальски важные посты, такую норму недавно ввели в законы. Мобильники ставятся на прослушку, камеры — в кабинете и квартире. Не нравится — уходи от «кормушки» на должность слесаря или мелкого клерка, к тем в частную жизнь никто не лезет.
Серьезный минус новой работы — родителей не повидать в реале. Но положа руку на сердце, часто ли навещает их сейчас, когда преград нет? Зато сколько нового увидит и узнает, в какие места получит доступ как дочь Минского! Но придется привыкать к чужому телу, непривычным ощущениям… Притом даже новое тело — мелочь в сравнении с…
— Как уживаются две личности в мозгу? — напряженно спросила Алина. — Или они сливаются?
— Сливаются, но далеко не сразу, — объяснил Минский. — Первое время сменяют друг друга, как на дежурстве: пока одна бодрствует — другая спит.
Она замешкалась, прежде чем задать следующий вопрос.
— А… можно ли позже вернуться в свое тело?
— Нет, — ответил Вацлав сразу. — Взаимное проникновение личностей идет медленно, но с первой же секунды. Разделить их невозможно. Так что, если примете предложение, уволиться не сможете. Это навсегда.
— Что будет с моим телом?
— Можете разрешить медикам использовать его как донора органов.
Алина вздрогнула.
— А если не разрешу?
—
— Что будет с телом, если я все-таки не соглашусь, чтобы его… разобрали?
— Будет лежать в клинике, подключенное к системам жизнеобеспечения — на случай, если вы измените решение. Тела практически здоровых доноров очень ценятся медиками.
Повисло молчание. Слышно только, как стучат по тарелке вилка и нож Флоры — даже разговор о медицинских подробностях не испортил аппетит! — и шелестят листья на деревьях. Ветерок, что шевелит их, для сидящих за столом неощутим, так идеально направлен.
— Могу я спросить?.. — начала Алина нерешительно.
— Что угодно, — разрешил Вацлав. — Вопросы не бывают нескромными — только ответы.
— Зачем вам чужой человек в теле дочери?
Вацлав переплел пальцы домиком.
— Мне нужна достойная наследница. Пусть пока не способная управлять компанией — опыта недостает, но хотя бы мыслящая стратегически. А Флора… не дотягивает.
В лице Флоры при последних словах не дрогнуло ничего, только чуть дернула головой, будто смирная лошадка под привычным ударом хозяйского кнута.
Алина сглотнула ком в горле.
— Можно поговорить с Флорой наедине?
Минский кивнул.
— Конечно. Вскоре вы будете делить все.
Флора поднялась с места.
— Пошли в туалет, — шепнула она Алине на ухо и потянула за собой в коридор. За дверью в его конце обнаружился небесно-голубой кафель, умывальник и унитаз.
— Флора…
Дочь Минского поморщилась.
— Все, кроме папы, зовут меня Лорой.
— Хорошо, Лора. Вы в самом деле хотите… пустить меня в свою голову?
Собеседница растянула губы в невеселой улыбке.
— Главное, что хочет папа. Он всегда настоит на своем. Если уж должен кто-то… то пусть будешь ты. Тебя хоть немного знаю.
«Неужели в самом деле так одинока?» — подумала Алина. Теперь, когда рядом нет ослепительного Вацлава, Флора выглядит довольно симпатичной девушкой. Точней, выглядела бы, если бы не потухший, будто у старушки, взгляд.
— Вы… — снова начала Алина.
— Можно на «ты».
— Хорошо. Ты встречала людей, у которых две личности? Какие они?
— С виду — обычные, как все. Общаться, правда, не приходилось, да им и по службе не положено трепаться. Самые первые уже года три с альтом — и ниче, крыша вроде на месте. Если б кому посрывало, то папу бы… а раз нет, значит, все айс.