Апологетика. Лекции
Шрифт:
аргументы и тезисы, потому что во многом Аквинат представлял мировоззрение, которое развивалось с
античной и греческой философией. Он предполагал то, что во многом было унаследовано от Платона, Аристотеля и через Августина было передано далее. Для современных мыслителей это может
показаться немного непонятным.
Давайте теперь подумаем над следующим вопросом. Когда мы размышляем о существовании или
экзистенции, то сводим всё к двум категориям. То, о чем мы думаем, либо реально,
рубильник, у которого два положения: реально и нереально, существует и не существует. Всё, других
вариантов нет. Платон не такой однозначный. Он считал, что на самом деле существует целый спектр
или целая иерархия реальности. Вещи могут быть более и менее реальными. Они обладают разной
степенью реальности в зависимости от того, насколько они находятся высоко на этой шкале или
градации существования. Например, для Платона (и в какой-то степени для Аристотеля и Августина, а в
конечном итоге и для Фомы Аквината), чем более реальным было нечто, тем более хорошим оно было.
Благость и реальность совпадали. А если нечто является хорошим в меньшей степени, то оно является и
менее реальным. Абсолютное зло равно небытию, несуществованию, нереальности. Нет абсолютного
зла. На самом деле, зло – это лишь отсутствие или отрицание добра, которое должно быть в этом
мировоззрении.
Когда средневековые философы, представители высокой схоластики, размышляли над этим, то они
говорили: «Если эти две категории объединяются, то что же еще можно объединить? Если благость и
реальность бытия совпадают на этой шкале, то что еще может совпадать?» Они спрашивали, что лучше, быть соединенными или разрозненными? Платон утверждал, и другие с ним соглашались, что чем
больше единства присутствует в вещи, тем лучше. Отсутствие единства – это плохо, это признак зла, признак проблем. Единство же наоборот является признаком предпочтения. Чем большая степень
единства достигается, тем лучше. Вершина бытия – это единство. И Платон, а затем и ранние христиане
вслед за ним, говорили, что единое существо, которое обладает абсолютной благостью, абсолютной
реальностью и абсолютным существованием, есть только одно.
Итак. Вот это существо, это бытие, которое благое, реальное и единое. Оно же и актуальное. Оно
наиболее актуальное из всего возможно существующего бытия. Более актуальным ничего быть не
может. И лучшего ничего быть не может. Оно просто не может стать еще лучшим. Нет никакой
потенциальности в этом бытие. Невозможно этому бытию стать хотя бы немного лучше, потому что оно
уже является максимально лучшим. И вот теперь подумайте о самом величайшем, самом
превосходнейшем существе, о котором только можно помыслить,
помыслить. И Аквинат говорит: «Это Бог, – тот, кто обладает наибольшей актуальностью».
Если все эти качества включаются в это бытие, то оно не может не существовать. Оно существует с
необходимостью, потому что оно максимально актуальное и наиболее реальное, реальнее чего не может
быть уже ничего. Звучит немножко глупо. Самое реальное из всех существ не существует, – так можно
сказать? Нет, это немыслимо. Оно не может не существовать и не может перестать существовать. Как
понимали схоластики, само это бытие является источником всякого существования, всякой экзистенции.
Это средневековый взгляд на Бога. За полтора столетия до Фомы Аквинского, человек по имени
Ансельм Кентерберийский, епископ монастыря в Кентербери, написал работу под названием
«Proslogion», которая была одной из основных книг христианской апологетики. Многие правда
заявляли, что она слишком сложная, слишком трудная для понимания. И они просили его: «А нельзя ли
немножко упростить ваш труд для нас?» После этого он написал «Monologion», уже значительно более
упрощенную версию. Он сказал: «Я вам дам всего лишь один аргумент, который доказывает, что Бог
существует». И начал с Псалма 13-го, 1 стиха: «Сказал безумец в сердце своем: нет Бога».
И Ансельм сказал (а все аргументы он излагал в форме молитв): «О Боже, я докажу, что безумец на
самом деле безумен, утверждая такое». И, в сущности, форма аргумента, когда он в первый раз его
заявил, была такой. Подумайте о величайшем из всех возможных существ, о котором только можно
помыслить. То есть вы не можете помыслить себе ничего большего, ничего более величественного, чем
вот это существо. И, в сущности, именно это мы и имеем в виду, когда говорим о Боге. Идея Бога в этом
и заключается, как в величайшем из всех существ, о котором только можно помыслить. Глупец или
безумец говорит: «Я знаю, что означает идея Бога, как величайшего из существ, которое можно
помыслить, но просто я не думаю, что Бог существует, не считаю, что Он реален, что Он есть». И
Ансельм всем говорит: «Если вы знаете само понятие величайшего из существ, о котором можно
помыслить, и вы представляете, что такое существо не существует, то можете ли вы помыслить о том, что оно существует? Если, вы мыслите о Нем, как о существующем, то вы тем самым помыслили о чем-
то большем, чем о величайшем из всех существ, о которых можно помыслить. Это противоречие
получается. То есть вы сказали, что понимаете, что Бог есть величайшее из существ, о которых только