Арабские скакуны
Шрифт:
Известный камерный певец вышел вслед за нами, и Иосиф, по моему примеру приняв его за метрдотеля, прищелкнув пальцами, сквозь зубы обратился к нему:
– Любезный! Изобразите-ка нам такси!
Одутловатое лицо певца от обиды залоснилось.
– Это певец, а не работник гостиницы, - пришел я на помощь.
– Ну, пусть подработает!
– сказал Иосиф.
– Предоставление услуг самый надежный бизнес, а на вокальное искусство надеяться глупо...
Тут возле нас затормозил темно-красный "мерседес", и водитель крикнул, что послан Снежаной, чтобы поступить в подчинение к Иосифу Акбаровичу.
–
– объявил Иосиф, и мы полезли в "мерседес".
– Ты бы хоть напоследок что-нибудь спел!
– на прощание предложил Иосиф певцу, а мы поехали. Кто знает - может, певец и блажил нам вслед. Куда, куда вы удалились!
Тут я вспомнил, что только завтракал, причем стряпней Иосифа.
– Иосиф!
– сказал я.
– Если мы едем к Ивану, давай купим еды. У него же всегда шаром покати.
– Со вчерашнего у него должны были остаться огурцы и куриные грудки. Грудки мы пожарим, огурцы пойдут на закусь... Следовательно, нужны хлеб и водка. Ну, пять-шесть пива. И потом - как ты можешь думать о еде? Убили моего сына!
Иосифа несло. Четверо дочерей! Четверо красавиц. И сейчас он должен был начать говорить, что его жизнь поломана, что он всегда занимается другими людьми, другими делами, а не собой, не своими делами, что если бы он был занят собой и своими делами, то не упускал бы сына из поля зрения, что тогда бы с сыном ничего не случилось. И он действительно начал это говорить, начал выгружать из себя потоки слов, все - монотонно, без ващинского напора, но куда с большей убедительностью. Я немного послушал, послушал, достал телефон и набрал номер моего приятеля, того, что снабжал меня материальчиками.
Мой приятель что-то жевал и очень удивился моему звонку. Голос его пробивался сквозь похрустывание и дробящееся эхо. Я объяснил, что меня позвали на беседу в одно хорошо известное ему учреждение, что мне бы хотелось с ним посоветоваться, как себя вести.
– А что за учреждение-то?
– спросил мой приятель.
– Контора. Бывшая глубокого бурения, ныне - федерального. Я должен быть там завтра утром, вот я и хотел...
Мой приятель хмыкнул.
– Пусть пришлют повестку. По устному приглашению не ходи. Ты как вообще? Оклемался? Ничего не болит?
– Нормально всё со мной. Спасибо за совет!
– сказал я.
– Позвоню послезавтра! Пока!
– и вспомнил, что мною у гостиницы оставлен джип! С исполнительным, вышколенным водителем! А я еду прочь на другой машине! Я позвонил водителю джипа, спросил, что тот делает. Он, оказывается, смотрел телевизор, обзор матчей еврокубков. Я поинтересовался - не звонил ли кто ему, не разыскивал ли? Водитель ответил, что ему звонил Кушнир, спрашивал, чем вызвана задержка, говорил, что закуски ждут, водка холодится, вина шамбрируются. Я поинтересовался - в каком ресторане, а водитель ответил, что об этом должен знать я. Тогда я сказал ему, что на сегодня он свободен, что своей властью я отпускаю его на все четыре стороны, и набрал номер Кушнира.
– Слушай!
– стоило Кушниру услышать мой голос, как он взял капризно-барственный тон.
– Это ни в какие ворота не лезет! Все куда-то подевались, Шарифа нигде нет, Ашота нигде нет, а ты не едешь, я сижу в кабаке, ем уже вторую порцию паштета... Подожди, тут по телевизору... Я тебе перезвоню!
– Ты не
– спросил я у Иосифа Акбаровича.
Иосиф как раз наливал в стакан с тяжелым, толстым донышком что-то насыщенно-коричневое. В темно-красном "мерседесе" имелся бар, в баре стояли хрустальные штофики без этикеток. Культура! Узнай по цвету, по запаху! Или - знай заранее, что ты можешь найти в автомобильном баре. Нет, что вы! Этот сорт коньяка в машине не пьют! Скоты!
– Где?
– откликнулся Иосиф.
– Там, в гостинице. Не было ли там телевизионщиков? Из всяких там "Дорожных патрулей" или "Дежурных частей"? Или просто из какой-то телекомпании?
– Вроде какой-то малый ходил с камерой на плече. А что?
– Если сейчас Кушнир смотрит какие-нибудь новости, то он узнает, что наш канадец...
– я запнулся.
– Что он... это...
Отданный нам в пользование водитель смотрел на меня в зеркало заднего вида. У него было очень легко забывающееся лицо. Такие лица всегда меня интересовали. Никаких отличительных черт! Как с обладателями таких лиц общались женщины, какие у них рождались дети? Обезличенные лица. Или, когда они оказывались вне исполнения, вне службы, откуда-то появлялось обычное, человеческое выражение? Куда они сдавали его на время работы? Где находилась эта камера хранения индивидуальности? Кто заведовал таким учреждением? Это был, должно быть, удивительный человек: он ведь мог поддаться соблазну и спутать лица, спутать выражения. Перемешать ячейки...
– Ну!
– поторопил меня Иосиф.
...перемешать их содержимое, принимать одни номерки, одни квитанции, а выдавать не то, что было сдадено, выдавать по другим, а потом с хитрой улыбкой наблюдать за метаморфозами. Хотя - какие могут быть метаморфозы у людей с одинаковыми лицами? Серое меняется на серое, блекло-коричневое на блекло-коричневое. Шило на мыло. Мыло на шило.
– Ну!
– Иосиф толкнул меня локтем.
– Простите, что перебиваю, - сказал водитель, - но в спинке правого переднего сиденья имеется телевизор. Можно посмотреть новости...
Иосиф влил в себя содержимое стакана, открыл закрывающую экран телевизора панель, экран зажегся, Иосиф пошарил по каналам. Новостей еще не было.
– А кого убили-то?
– спросил любопытный водитель.
Я назвал фамилию канадца. Водитель присвистнул.
– Это был очень богатый человек! Ему, кстати, принадлежала и гостиница, где его убили...
– Да ну!
– Иосиф налил себе еще, перебрал толстым пальцем сигары в выдвинувшейся из панели бара коробке, вытащил короткую и толстую, откусил кончик и выплюнул его на пол.
– И не только она. У него были интересы во многих областях...водитель покачал головой.
– Таких людей просто так не убивают!
– Это точно! Чтобы убить такого человека, надо...
– Иосиф прищелкнул пальцами: он подыскивал нужное слово, его окрыляло состояние соседства с чужой судьбой, трагичной, приведшей к преждевременной, насильственной смерти.
– Что?
– спросил я.
– Ну, это...
– Иосиф прикурил сигару, набрал полный рот дыма и сделал большой глоток.
– Надо получить лицензию, разрешение... За ним кто-то стоит, просто так нельзя взять пистолет и такого человека убить... Нужен повод, хотя бы...