Ардагаст и Братство Тьмы
Шрифт:
Царевич Ардагаст, наверно, бросился бы с дружиной в отчаянную атаку. Но царь росов берег свою рать. Ведь это ему потом отвечать плачущим вдовам и матерям, как погибли их мужья и дети. А впереди ещё бой за Белый остров... И он ждал, пока волхвы (тоже хорошо помнившие о битве за священный город) ослабят чарами силу грозового оружия ненцев. Куда же подевался Або на своей солнечной птице? И что стало с воинами Сагдева и Сорака? Какие морские чудовища поглотили их?
А маленький шаман на железнокрылом орле сражался в небе над безлюдной тундрой. Грозовые тучи, столь необычные в это время года, обступили его. Из туч летели стрелы-молнии, а метали их всадники
— А ну, вылезайте! — грубо рявкнула старуха. — Ишь, в какое место Земли-Матери забрались! Ничего, людишки, оттуда в этот мир пришли, туда и уйдёте. Многие вас, поди, туда и посылали?
— Я бы послал тебя саму, великанша, ещё дальше, но здесь — святое место, — сурово ответил Сигвульф. — Да, мы уйдём. И придём снова, людьми или небесными воинами, чтобы биться с тобой и твоими отродьями, мать всех троллей!
Чёрный олень дохнул морозом, но в пещере этого даже не почувствовали. Лишь туман заклубился у входа, не в силах одолеть доброе тепло Земли-Матери. Старуха уже готова была сама лезть в щель с палицей, но тут на скале появилась белая олениха дивной красоты, ростом не уступавшая Быку Севера. Свет и тепло исходили от её золотых рогов.
— Уходи, сестра. Это место — моё, — спокойно и твёрдо произнесла олениха.
— Твоё? Я тоже Земля, нижнего мира хозяйка, и тоже мать. И смертных, как ты, не распускаю.
— Они все — мои дети. А ты кого наплодила, сестра? Кто их любит?
— Ведьмы чертей очень даже любят, их-хи-хи! — грязно захихикала старуха.
— Я не о блуде говорю, о любви.
— Недосуг мне с тобой спорить. Разберусь сначала с Мысом Идолов. Он-то точно не твой. Пошёл, бычок!
Она развернула оленя и поскакала на юг. Бык Севера охотно повиновался. Схватываться с богиней-оленихой, чьи сияющие рога некогда растопили Великий Лед, он побаивался.
А Сагдев и его воины тем временем по-прежнему бодро шагали через остров по пути, проложенному Або, и сарматские песни разносились над тундрой. А воины Сорака на байдарах усердно гребли, догоняя огнедышащего кита. Из-за нападения стаи морских тунгаков они изрядно задержались и даже потеряли кита из виду, но не сомневались: чудовище плывёт наперерез Ардагасту.
Селевкия на Тигре, старая столица эллинских царей, ликовала. Вино лилось рекой, всюду играла музыка, шуты и танцовщицы потешали народ. В театре ставили «Персов» Эсхила, напоминая о поражении иранских варваров. Царь Артабан, друг эллинов и римлян, без боя вступил в город! С ним воскресший Нерон, лучший из императоров. Царь Пакор бежал к восточным варварам, его гарнизон ушёл за реку, в Ктезифон. Было от чего веселиться этому богатому эллинскому городу, немногим уступавшему Антиохии. А всё веселье оплачивали подлинные его хозяева — торгаши и ростовщики, греки, иудеи, сирийцы, вавилоняне. Они точно знали: при царе Артабане наживут больше, чем потратятся. А при кесаре Нероне — ещё больше.
В тронном зале дворца Селевкидов царь и кесарь с величавой небрежностью (цену лести оба хорошо знали) выслушивали приветствия горожан. А в укромной комнате перед зеркалом, обрамленным чёрным драконом, сидел маг в чёрной с серебром хламиде. Предстояло ещё овладеть Ктезифоном. На мосту через Тигр враги установили магическую защиту. К счастью, не очень мощную: чванливые персидские маги, похоже, не позвали ещё на помощь Братьев Солнца. Тем более следовало
Увиденное если и не обрадовало его, то настроения не испортило. Старуха Геката не оставляла-таки в покое царя росов. Да ещё целая шайка гиперборейских колдунов, да ещё какие-то варвары в костяных доспехах, но с грозовым оружием... Было кому задержать забравшихся на край света спасателей мира (как будто мир того стоил!). Но главное — не было видно ни Андака с дружиной, ни золотой стрелы. Значит, они уже на пути к Белому острову. Увидеть их, правда, не удалось. Ничего, если северное гнездо архонта Солнца погибнет, это отзовётся по всему миру. Да, а судьбы мира, похоже, начали решаться не здесь, в древних городах могучих империй, а там, на скифском севере, среди гиперборейских льдов...
Железный клин, прикрытый магической завесой, терпеливо стоял, готовый по первому слову царя обрушиться на ненцев. Те тоже стояли, помахивая оружием и ругаясь по-сарматски. Зато их союзники-бесы не ждали. Тунгаки и сюдбя-великаны, держась подальше от железных стрел росов и манжар, принялись обходить их но льду с двух сторон. Зореславич решил было, что нечисть подбирается к наиболее слабым его бойцам — сииртя и печорцам. Но тут подлетел сокол-нур и доложил:
— Солнце-Царь! В тылу у нас чудища морские. С востока двое змеев-выдр лёд ломают. А с запада — рыба громадная, не иначе кит, огнём дышит, и лёд оттого тает.
Замысел противников стал ясен. Напасть с флангов и тыла, заставить конницу нарушить строй, а тем временем отрезать росов от материкового берега. Чтобы отступать тем было некуда, кроме как в ледяную воду и в пасть к чудовищам.
Вишвамитра обратился к Зореславичу:
— Солнце-Царь! Разреши мне с Ардагундой и девочками помочь сииртя и проучить этих чертей. А потом отогнать выдр в море.
— Да. А я сам с Ларишкой, десятком росов и десятком манжар поддержу сииртя на левом крыле и попробую отогнать кита. Остальным всадникам строя не покидать и под молнии не лезть, пока волхвы их не ослабят. Во главе клина вместо меня станет Зорни-отыр. Если у волхвов будет всё готово, а я задержусь — пусть конницу ведёт он. — Ардагаст обвёл взглядом всадников. — Не робейте, дружинники, и не скучайте без меня! Упырей с молниями вы видели под Аркаимом и в Чёртовом лесу, сюдбя и чертей-уродов на Подчерье. Трудно их одолеть, но богом для этого быть не надо. Главное, помните: в бою у каждого своё место. Держи крепко знамя, дрегович!
Знаменосец Всеслав поднял красный стяг повыше. Рядом с дреговичем стоял его неразлучный друг Хоршед-кушан. Он помнил Аркаим и не боялся схватки с самозваными громовержцами.
— Солнце-Царь! Позволь нам с сыном пойти с Вишвамитрой. Мы не зверобои-сииртя, но добудем змея-выдру, — сказал сармат Сагсар.
Ардагаст кивнул. Все знали: Сагсар и Неждан Сарматич, его сын от венедки, — славные бойцы и слов на ветер не бросают. А про удачливого человека венеды говорят: «поймал выдру».
— Тогда и мне придётся добыть выдру, и не меньше вашей, — улыбнулся индиец. — Если бы не обет, я бы обещал тебе, Ардагунда, и всем девочкам шубы из этой выдры!
Всадники расступились, давая дорогу Ардагасту и его спутникам. Место царя у знамени занял Зорни-отыр в своём позолоченном шлеме. А на льду уже кипела схватка. Нечисть, обойдя всадников, с двух сторон набросилась на вооружённых лишь копьями и луками, лишённых доспехов северян. Тяжёлые дубины сюдбя и лапы их медведей валили противников направо и налево, устилая лёд трупами. С истошным воем и рёвом дрались тунгаки, злобно лаяли пёсиголовцы. А конники не двигались с места. Даже манжары, послушные приказу царя, лишь пускали в нечисть стрелы.