Арфеев
Шрифт:
А он докажет. В первую очередь этим голосам и только потом уже себе.
Рома посмотрел в зеркало и улыбнулся. Пережитое никак не отразилось на его улыбке — она всё так же могла вскружить голову и заставить проникнуться теплотой, ведь как можно не влюбиться в эти ямочки? Как можно не довериться этим уверенным и в то же время добрым карим глазам? И как можно не почувствовать силу, исходящую от широко расправленных плеч и прямой спины? В отражении зеркала стоял молодой мужчина, не обделённый природой красотой и способный одним взглядом заставить испугаться, либо же растаять
— Этот вечер будет моим. И всё, что я сделаю, я сделаю ради тебя, Настя. Ты веришь в нашу любовь, как и я.
Он выключил в комнате свет и направился к прихожей, где начал обувать уже начищенные туфли. Закончив, кинул последний взгляд на квартиру и открыл дверь.
На пороге стояла Настя.
Она мигом подняла голову, оторвавшись от раскрытой сумки. Серо-голубые глаза широко раскрылись, как только пересеклись с карими. Несколько секунд оба молчали, после чего Настя нелепо улыбнулась. Даже чуть виновато.
— Привет, — уголки её губ поднялись ещё выше. — Прости, что не предупредила, хотела сделать сюрприз, но, как видишь, не вышло. Я как раз искала ключи, когда передо мной появился красавчик.
Внезапно Рома осознал, что видит перед собой чужого человека. Чувство это промелькнуло за одно мгновение, но его хватило, чтобы навсегда запечатлеться в памяти. Может, тот голос был прав? Хотя бы отчасти? Может, любовь была лишь маскировкой для чего-то более…
Рома приказал себе заткнуться и не думать об этом. Сейчас рядом с ним его женщина, которую он бесконечно любит и которая не уступает ему в том же. У него была компания, хоть и без двух уже бывших сотрудников. Была квартира и море денег, в котором можно было купаться до скончания времён. Так что всё в Роминой жизни было прекрасно, а дальше станет только лучше. Почему?
Да потому что.
Он поцеловал Настю и почувствовал знакомые движения губ, выученные наизусть многолетней практикой. Их языки не соприкоснулись как при страстном поцелуе — это был спокойный, нежный и умиротворённый, какой бывает у молодых пар, сидящих на крышах города и наблюдающих уход солнца за горизонт. Рома чуть-чуть, слегка отпрянул от Насти, чувствуя её дыхание на лице.
— Рад тебя видеть, дорогая.
Они зашли в квартиру, и когда Рома закрывал дверь на замок, его взгляд зацепился за циферблат часов. Губы нервно поджались. У него было двадцать свободных минут, которые он мог посвятить Насте, прежде чем пойдёт делать то, что посвятит Насте.
Стук каблуков переместился на кухню и стих, как бы приглашая разбавить повисшую тишину. Мужские туфли вскоре сделали это и остановились рядом с женщиной, одетой в простые светлые джинсы, кроссовки и простую серую футболку, по центру которой была нарисована танцующая танго пара. Волосы, созданные вселенной будто из молочного шоколада, свободно падали на плечи и легонько касались грудей, выступающих из-под ткани футболки. Длинные ресницы хлопали при каждом моргании, и только их одних хватало для того, чтобы сойти с ума и влюбиться. Слабые, еле видимые морщинки у глаз говорили о том, что на этом красивом лице часто сияла улыбка. Она сияла и сейчас, заливая кухню солнечным, таким приятным светом.
—
— Мне нужно идти на встречу с партнёром, будем обсуждать контракт.
— Контракт? — Она стряхнула с его плеч невидимые пылинки. — С каких это пор ты стал так одеваться на обсуждения контракта? И кто застройщик, если не секрет?
Её глаза вопросительно смотрели на него, выжидая ответа. О, этот женский взгляд… он буквально шепчет тебе, что ты идёшь по лезвию ножа и каждый следующий шаг должен быть аккуратным.
— Насть, я недавно купил этот костюм и хочу его разносить.
— Так разноси на нашем свидании.
— На нашем свидании я его сниму. Ну, или ты мне в этом поможешь.
Настя не ответила. Она прильнула к его шее и вдохнула окружающий их аромат, отчего улыбка её тут же поблекла. Скулы прорезались, губы напряглись. Лёгкие наполнил чертовски знакомый и от этого пугающий запах.
— Кофе с щепоткой перца и апельсиновой коркой на пустой улице, рядом с которой пролетают нотки дымящейся сигареты. Мой любимый парфюм… — Настя взяла лицо Ромы в ладони и спросила: — Куда ты идёшь? Ради кого ты использовал ту туалетную воду, которую достаёшь только на наши свидания? Кто она?
Дрожь всё-таки проскочила в её голосе, и вместе с тем Рома понял, что она хотела задать этот вопрос очень давно. Скорее всего, она и приехала из-за страха, что её мужчиной может пользоваться кто-то другой. Сколько же было предпосылок к этому вопросу? Сколько вопросительных взглядов Рома пропустил мимо себя, оставив без ответа? Как долго Настя собирала мужество, чтобы задать этот вопрос, прежде чем сделал это?
И сейчас, когда он наконец прозвучал, серо-голубые глаза заблестели в свете кухонных ламп. Казалось, они стали голубыми.
— Кто она? Ответь мне, пожалуйста. И не ври о встрече, тебя сегодня даже на работе не было.
— Насть, у меня действительно скоро встреча с женщиной, она представляет интересы двух новых частных компаний-близнецов, которые хотят с нами сотрудничать. И если я хочу выбить максимально выгодную сделку, мне следует произвести на неё хорошее впечатление как на женщину. То есть, быть обаятельным и располагающим к себе.
Настя лишь пропустила краткий смешок и отвернулась.
Плохой жест.
— Опять ты врёшь. Знаешь, Ром, — она поймала его глаза, хоть для неё мир и начал расплываться, — если бы мы не были с тобой так хорошо знакомы, я бы, может, и поверила в твои сказки, но…я слишком хорошо тебя знаю. Я чувствую, как от тебя несёт враньём.
В голосе промелькнула злость. Или обида? Или всё вместе? Как бы то ни было, грудь Насти начала тяжело подниматься и опускаться, а дыхание стало неровным, сбитым.
— Зачем ты меня обманываешь? — Её руки дрожали, но она не пыталась этого скрыть. Точно так же не спрятала дрожащие губы и сорвавшиеся краешков глаз слёзы, которые теперь медленно текли по щекам. — Мужчина врёт женщине только в одном случае — если он чего-то боится. Так чего ты боишься, Ром?