Арфеев
Шрифт:
— Не кричи на меня! Не смей повышать на меня…
— Заткнись сейчас же! — Она резко замолчала и широко раскрытыми глазами уставилась на Рому. — Если тебе не хватает мозгов понять, что я это всё делаю ради нас с тобой, тогда я объясню: я это всё делаю ради тебя, себя и наших будущих детей. Я не трахал свою секретаршу…и не трахаю сейчас. Я верен лишь тебе, а ты сейчас только и делаешь, что выбешиваешь меня! Если тебе так хочется попилить кому-нибудь мозги, выйди на улицу и…
Настя замахнулась и ударила его со всей силы, зарядив мощную пощёчину. Звонкий шлепок пронёсся по
— Ты что сделала? — Пальцы прошлись по горячей коже, и от этого пожар внутри только усилился. — Ты что, сука, сделала?
— Не называй меня с…
Он схватил её за запястья и с силой сжал их, услышав сдавленный стон.
— Сейчас говорю я и только я. Ты, похоже, совсем забылась. Потерялась в собственных заблуждениях. Ты правда не можешь понять, что я работаю?! Я работаю, пока ты учишься в своём университете, и получаю деньги!
— Ну молодец, и что? Мне встать перед тобой на колени? Прости, что я не так хороша как ты. У меня нет своего бизнеса. И вообще-то, — её глаза сверкнули через упавшие на лицо волосы, — ты мне делаешь больно. Отпусти меня.
Рома нехотя разжал пальцы и на миг пожалел о том, что не сломал её кисти. Он почти избавился от этого чувства, но оно вспыхнуло вновь, когда Настя произнесла:
— Ты грязный лжец. И к тому же словоблуд.
Эти слова эхом отозвались в голове и ударили по сердцу. Оно больно сжалось, будто пропало, будто чья-то рука с ненавистью сжала его, разбрызгав по рёбрам. Рома почувствовал самый мощный удар в своей жизни, и нанесён он был словами, вышедшими из-под женских губ.
Несколько секунд царило молчание, после чего Рома тихо спросил:
— Почему ты считаешь, что я лгу?
— Потому что. — Настя достала из кармана джинсов телефон, разблокировала его и за пару движений нашла то, что искала. Включив видео, она развернула экран к Роме.
Перед ним предстал его же кабинет, в котором у самого стола целовались мужчина и женщина. Рука мужчины взяла ногу женщины и подтянула её вверх, после чего оба повалились на стол. Камера видела лишь скрытые юбкой ягодицы и свисающие мужские ноги, но зато она отлично запечатлела тот момент, когда Рома сжал чужую попу, да так, что пискнула бы любая женщина.
Но больше всего его поразило то, что было перед тем, как два тела упали на стол. Рома не помнил того, чтобы Мария наминала его член, но на экране Настиного телефона именно это она и делала. Её ладонь сжимала, поглаживала пенис сквозь ткань брюк, чувствуя, как он с каждой секундой твердеет всё больше.
Видео заканчивалось тем моментом, когда Рома попытался встать, но со стороны это выглядело так, будто он прильнул лицом к нависшим грудям и так завис, потому что запись окончилась.
А продолжение, конечно же, додумайте у себя в голове, дамы и господа. Всё-таки кувшин не решил все проблемы.
— Женя…
— Да, Женя. — Настя убрала телефон и всхлипнула, попытавшись сдержать плач поджатыми губами. — Теперь что ты скажешь?
Пожар сменился затишьем. Огонь побледнел, воцарилась пустота. Рома непонимающе смотрел на Настю, прокручивая в голове тот момент, когда Женя грозился отправить фотографии Насте. Значит, он тогда их уже отправил? Зная, что босс откажется от договора? Рома не совсем понимал правила игры, по которым играл его подчинённый. Но как бы то ни было, тот находился под метрами земли и теперь уже точно никому ничего не отошлёт.
Рома посмотрел в блестящие от слёз глаза и принял решение — рассказать правду.
— Насть, — он положил руки на её плечи, но она тут же отпрянула, да так резко, что аж врезалась в стол.
— Не трогай меня! Ты самая лживая скотина из всех, что я видела.
— Прошу, послушай меня. Пожалуйста… — Внезапно кухня начала расплываться перед глазами. — Я…хочу сказать тебе правду. — Он ожидал услышать что-нибудь в ответ, но Настя молчала, скрестив руки под грудью и борясь со всхлипами.
Рома вытер первую скатившуюся по щеке слезу и глубоко вдохнул. Как только воздух воздух насытил лёгкие, он заговорил:
— То, что на видео, произошло на самом деле. Это не подделка. Я правда целовался с Маш… Марией и действительно трогал её там, где хотел.
— Она лапала твой член. Как ты это объяснишь?
— Никак. Она просто хотела секса, поэтому и лапала мой член. Ты заметила, что видео останавливается на том моменте, где я пытаюсь встать? — Настя молча слушала, подвергая сомнению каждое слово. — Она влюблена в меня, поэтому и накинулась. Да, прости, я дал слабину, пошёл на поводу, но, клянусь тебе, я с ней не спал. Я вспомнил про тебя и тут же выгнал её из кабинета. Я говорю честно. Между нами ничего не было.
— А поцелуй за измену не считается? Думаешь, мне приятно осознавать, что мой — хотя я уже сомневаюсь, что мой — мужчина ласкал чужое тело и после этого наслаждался моим, держа свой рот на замке? Думаешь, мне приятно? Я уже не знаю, верить тебе или нет. Ты искусный лжец, но вот видео не врёт: ты целовался со своей секретаршей, и вы оба лежали на столе.
— Но я же сказал тебе…
— Недавно ты обещал мне, что будешь честным со мной. Утром, на этой самой кухне. Ты дал слово и опять солгал. Я не могу довериться мужчине, который постоянно врёт. Мне больно это говорить, но… — Она зажмурила глаза и неровно выдохнула, выпустив горячий воздух из лёгких. — Между нами всё кончено. Разберись в себе, пожалуйста, пока твоя ложь не погубила тебя.
Настя направилась к выходу, но остановилась перед Ромой, перегородившим проход. Она взглянула в его карие глаза и впервые заметила, чтобы они так блестели. Крупные капли слёз будто пытались не сорваться вниз, но всё равно текли по разгорячённым щекам, залитым краской.
Настя решила протиснуться в дверной проём, но Рома встал прямо перед ней, чуть ли не прижавшись вплотную. Дыхание обоих обжигало каждого, глаза обоих отсвечивали блики кухонных ламп.
— Дай мне пройти.
— Не уходи от меня. — Он взял её руки в свои, но те сразу же вырвались и сжались в кулаки. — Я рассказал тебе правду.