Аргентинское танго (Игра до победы)
Шрифт:
В огонь подбросили новые дрова, и над костром поднялся сноп искр. Пламя затрещало и взметнулось вверх. Лес было не по себе. Ее тяготили взрывы смеха, громкие голоса беседующих и звон гитар. Она пристально всматривалась в спокойствие окружающей праздничную суету ночи, в молчаливое мерцание звезд на черном бархате неба. Лес отдала тыквочку с чаем проходящему мимо слуге и пошла прочь от костров по темной поляне.
Она бесцельно брела по траве, шум веселого праздника постепенно стихал, и Лес окутала ночная тишина. Она не пыталась разобраться в тревожащих ее мыслях и найти какое-нибудь решение. Она просто шла куда-то
Внезапно ей почудилось какое-то движение среди стволов, какой-то неясный шорох. Лес была почти уверена, что сейчас услышит хлопанье крыльев взлетающей птицы, но вместо этого навстречу ей выступила мужская фигура. Она вздрогнула и резко остановилась, в тревоге отступив назад.
— Сеньора, — негромко и серьезно произнес чей-то голос. — Por favor.
Когда человек протянул к ней руки ладонями вверх, Лес подумала, что это нищий, который просит милостыню, но затем уловила в темноте на фоне его пончо металлический отблеск ствола винтовки.
Ее охватил холодный страх. Лес попятилась назад, затем повернулась и бросилась бежать. Но тут же натолкнулась на стоящего за ее спиной второго человека, который, как стена, даже не пошатнулся от толчка. Пара чьих-то рук схватила ее за запястья. Лес отчаянно начала бороться, пытаясь вырваться.
— Не бойтесь. Все хорошо.
Она с облегчением узнала голос Рауля. Руки ее расслабились и упали ему на грудь. Когда Лес полуобернулась через плечо, чтобы взглянуть на напугавшую ее темную фигуру, Рауль сказал что-то по-испански, и человек растаял во тьме.
— Мне очень жаль, если Эдуардо встревожил вас.
Лес обернулась к Раулю и обнаружила, что он пристально смотрит на нее.
— Что здесь делает этот человек? — спросила она. — Почему он ходит с ружьем?
Ее пульс все еще никак не мог успокоиться и вернуться к нормальному ритму.
— У меня важные гости. Я принял меры предосторожности, чтобы обеспечить их безопасность. Вот и все, — спокойно ответил Рауль.
Тут Лес осознала, что он все еще сжимает ее руки, и они стоят очень близко — почти прижавшись друг к другу. Она выдернула свои запястья из его ладоней и отодвинулась подальше.
— Для чего нужны эти предосторожности?
— Случалось, что в прошлые годы похищали важных людей. Маловероятно, чтобы это могло произойти в сельской местности вроде здешней, но было бы неразумно подвергать своих гостей риску.
Лес смутно припомнила, что ей доводилось слышать о похищениях. Жертвами становились руководящие работники иностранных корпораций и представители иностранных правительств.
— Кто же занимается подобными делами? — спросила она.
В вопросе звучало скорее возмущение, чем простое любопытство.
— Всякого рода экстремисты, жаждущие власти… Здесь это не более распространено, чем в любых других странах мира.
Они неторопливо шагали вдоль деревьев.
— А вы интересуетесь политикой?
— Я играю в поло, и мне нет до нее дела, — сказал Рауль, глянув на Лес. — Большинство аргентинцев безразличны к ней. Правительства приходят и уходят, но Аргентина продолжает
— Да, наверное, это так. — Лес понимала, о чем он говорит. Рауль верил в свою страну, и для этого вовсе не обязательно верить властям, которые ею управляют.
— Прошу вас никуда не уходить одной. Неважно, далеко или близко вы собрались прогуляться. Не думаю, что вы можете попасть в какую-нибудь беду, но лучше не проверять это на опыте.
Его просьба вызвала в памяти Лес призрак темной фигуры, которая неясно вырисовывалась перед ней несколько минут назад. Лес вздрогнула — это была запоздалая реакция на несколько кратких мгновений пережитого страха.
— Вам холодно… — Рауль остановился.
Она не сразу поняла, что он делает, затем увидела, как Рауль неторопливо снимает пиджак.
— Нет, не надо… — начала Лес, но он уже набросил пиджак ей на плечи.
Ткань еще хранила жар его тела. Лес почувствовала, как ее обволакивает приятное тепло, и невольно поплотнее запахнула ворот. Шерстяной материал был пропитан запахом сигар Рауля и ароматом крепкого мужского одеколона.
— За меня не беспокойтесь. Я привык к прохладе, — сказал он, отметая ее возражения.
Она подняла на него глаза, но не смогла вымолвить ни слова. В этот миг между ними возникло что-то очень хрупкое и важное, чего Лес не хотелось нарушать. Казалось, это заставило застыть без движения и Рауля. Лес различала в полутьме его глаза, внимательно глядящие на нее. Затем рука его поднялась, и Лес почувствовала, как пальцы Рауля прикоснулись к ее шее, зарылись в волосы и приподняли их, освобождая прядки, попавшие под воротник пиджака. И Лес ощутила, что где-то в глубине ее существа вспыхнула дрожь жадного, нетерпеливого желания. Но, прежде чем этот предательский трепет достиг поверхности, Лес быстро отпрянула от Рауля.
— Мне не нужен ваш пиджак.
Она распахнула ворот и сбросила пиджак с плеч, не обращая внимания на то, как вздрогнул и недоуменно нахмурился Рауль.
Лес протянула ему пиджак, но он шагнул назад.
— Я…
— Я сказала, он мне не нужен, — резко повторила Лес и сунула пиджак в руки Раулю, вынуждая взять его, когда она разжала пальцы.
Она шла за ним к костру. Рауль держался в нескольких шагах впереди нее, пиджак уже был на нем. По широкому, напряженному шагу Лес чувствовала, насколько он разгневан, но ей не было дела до его ярости. Она не могла бы точно сказать, что произошло между ними несколько минут назад или что могло произойти, но знала: если ее отвергнут еще раз — она этого не вынесет. Если в ее жизни вновь появится какой-нибудь мужчина, пусть даже ненадолго, она должна быть уверена, что ему нужна именно она, а не другая женщина.
Когда они вошли в кольцо света, окружающее костры, Лес увидела, что Триша наблюдает за их возвращением, и к ней мгновенно вернулись все терзавшие ее последнее время вопросы и сомнения. Необходимо наконец выяснить, что происходит между Тришей и Раулем. До сих пор она намеренно уклонялась от того, чтобы выяснять подробности. Теперь она желала их знать.
Послышался стук костылей о сухую землю. К ним подходил Эктор.
— Рауль вас нашел. Я видел, как вы…
Он перевел взгляд на Рауля, и тот, очевидно, подал ему какой-то знак, потому что фраза осталась незаконченной. Вместо этого Эктор спросил: