Аргумент барона Бронина 4
Шрифт:
Гадюкин направился в следующий зал и распахнул огромные двери.
— Здесь, например, ключи от семи российских городов, где наше семейство внесло непосильный вклад в развитие образования, медицины и другие сферы жизни.
Я последовал за Гадюкиным, и тут почувствовал нечто интересное — возмущение силы, приём довольно сильное, но будто заглушенное. Понять бы, откуда оно донеслось. Явно не от Гадюкина.
Акт хвастовства главы рода Гадюкиных продолжился ещё часа два. Признаться, кое-что меня даже заинтересовало. Это
В последних помещениях, которые показывал мне Гадюкин, находились сувениры и подарки от его дорогих друзей со всех концов мира. Причём как от русских дипломатов из других стран, так и от иностранцев. Были там и китайские фарфоровые сервизы, и японские мечи, статуэтки в форме драконов, африканские копья, индейские томагавки и множество всякой всячины. А самое главное, мы подошли вплотную к тому помещению, из которого доносились магические возмущения.
И, оглядев всю коллекцию, Гадюкин явно хотел пойти куда-то в другое место.
— А что же в той комнате? — не удержавшись, спросил я.
— А там, зверинец, — поморщился он. — Некоторые подарки бывают невместны.
— Ого, это же так интересно! — хохотнул я.
— Не особо, там привезли один до крайности возмутительный экспонат, который, признаться, испортил мне всю коллекцию.
— Уверен, там что-то исключительное, — попытался я сыграть на тщеславии хозяина.
— Так и есть. Но это может быть опасно.
— Но, как вы уже, наверное, знаете, меня опасности не особо пугают. Да и вас, как я вижу, тоже. Вы вон какой смелый и могущественный человек.
Спустя несколько минут отпирательств, Гадюкин нехотя повёл меня в самую последнюю комнату. Там, как и сказал хозяин дома, был зверинец. Почти как зоопарк, вот только клетки были явно магические и блокировали любые магические возмущения, выходящие извне.
А вот это уже больше похоже на то, для чего меня послал сюда медведь Барлин. В дальнем конце здоровенного зала стояла огромная клетка, внутри которой весь перевитый цепями стоял натуральный монстр. Кажется, такие животные назывались носорогами. Я видел подобные в книжке в нашей библиотеке.
Мало того, что клетка явно не справлялась с его магическим фоном, так внутри клетки его ещё заковали в цепи, пытаясь максимально обездвижить. И судя по тому, как заскрипел металл и затрещала стена, к которой цепи были прикручены, носорога эта конструкция явно удержит ненадолго.
А вот, кажется, и цель моего визита.
Я едва подавил улыбку.
— Какой интересный экземпляр! — не оглядываясь на хозяина, устремился я прямо к бронированному монстру. — Вы только гляньте, какой самец!
И одновременно с этим, дабы не тратить время
— Постойте! — воскликнул мне вслед Гадюкин. — Это может быть опасно. Вы не знаете, с чем имеете дело.
— Отчего же не знаю, — удивлённо бросил я через плечо. — Носорогов я уже видел. На картинках. Прекрасные животные. Я бы даже сказал, восхитительные. Слышал у них зрение плохое, но здоровяки от этого не расстраиваются.
— Стойте! — снова воскликнул Гадюкин.
Именно в этот момент, с громким звуком «Треньк!», одна из цепей вылетела из паза в стене. Казалось, застыло время.
— Уходим! — воскликнул Гадюкин. — Эй! Зверолова сюда, живее! — крикнул он застывшим по углам слугам, что занимались обслуживанием зверей.
— Отчего же уходить? Это же самая интересная комната. Я так люблю животных, — изображая недоумение, шагнул ещё ближе к носорогу.
И как по заказу, из стены вырвалась вторая цепь. Носорог расправил плечи, отступил к дальнему углу клетки, мотнул головой, а затем вдруг рванул вперёд, явно намереваясь протаранить лбом решётчатую стену.
Глава 12
Бардак
Носорог, изрядно разогнавшись, изо всех сил врезался бронированной головой в решётку. Заскрежетал металл. Прутья сильно выгнулись, но выдержали.
— Скорее! Охрана, звероловы, дрессировщики, все сюда! — заверещал Гадюкин. — Срочно, срочно! Все, кто может! Магов с сонными заклятиями?
Одновременно с этим Гадюкин накладывал на себя всё новые и новые щиты. Про меня он совершенно забыл.
— Что-то случилось? — поймав на себе взгляд, беззаботно спросил я.
— Вы что, не видите? Эта тварь сейчас вырвется на свободу, и нам всем здесь будет не сладко!
— Отчего же тварь? Вполне себе прекрасный экземпляр, — не согласился я. — Только посмотрите на эту стать, броню. Это не зверь, это чистая машина убийства.
— Так и я о том же! — воскликнул Гадюкин, — он сейчас вырвется, и мы на себе это всё прочувствуем
Убедившись, что слуги вокруг засуетились, пытаясь утихомирить носорога, а на нём висит пара десятков щитов, Гадюкин немного успокоился.
— … Знал же, что этот экспонат доставит немало проблем.
— Откуда же у вас это прелестное чудо? — пользуясь передышкой спросил я.
Гадюкин явно нервничал, но успел взять себя в руки. А ещё ему очень не нравилось, что тварь, которая вызывает у него чувство животного ужаса, меня лишь восхищает и совершенно не пугает.
— Да мой давний друг, он служит в Африке с дипломатической миссией. И вот на охоте изловили это, как вы выражаетесь, рогатое чудо. И он не нашёл ничего лучше, чем отправить его мне, опоенного транквилизаторами и магическими сонными заклятиями. Как вы думаете, когда этот носорог пришёл в себя?